— Да, от этой опухоли нужно избавляться, но сделаем мы это красиво. Просто убить его будет легко, Марии даже не придётся для этого напрягаться, но есть риск того, что уйти в таком случае не получится. Терять тебя я точно не намерен, — я посмотрел на Марию. — Поэтому нужно будет убрать его так, чтобы подозрения на тебя не пали. В том, что он про тебя не знает, я уверен. Ты не светилась рядом со мной. К тому же, помимо твоей безопасности, есть ещё одна вещь, которую нужно сделать перед тем, как его убить. Это гвардия нашего Рода. Без неё мы попросту не сможем забрать у него то, что может принести нам деньги, а деньги нам очень нужны. Поэтому торопиться не стоит, но внедряться в его ряды тебе стоит уже скоро. Понимаю, что это будет трудно, как в физическом, так и моральном плане, да и видеться мы какое-то время не сможем, но… Я не думаю, что это затянется надолго. В самом худшем случае, месяц или два. Ты ведь сможешь потерпеть столько?

— Месяц или два? — Мария даже не думала. — Ерунда, если это нужно для дела. Я и не столько времени терпела разных ублюдков. Ведь в прошлом я была наёмником, а заказчики иногда бывают очень скверного характера. Не переживай, я сделаю всё так, как нужно. Только… после я потребую компенсации за то время, что мы потеряли!

— Это не проблема! — я улыбнулся. — Что угодно, как угодно и когда угодно. Раз вы обе теперь мои невесты, можете быть уверены, я никогда в жизни не брошу вас в беде!

После этого разговора мне пришлось пол часа погулять и даже стрельнуть у одного из охранников сигарету. Никогда не курил, но разговор настолько заставил меня нервничать, что без неё мне было никак не обойтись. Всегда осуждал курящих людей, но это была не та ситуация, чтобы строго следовать своим жизненным принципам.

Сигарета оказалась для меня слишком тяжёлой, и я не выкурил её целиком, потушив её, выбросил в мусорку и сел на лавочку. Что-то давно Первый не появлялся. Бьюсь об заклад, он точно сейчас ищет способ, как вернуть себе тело. Кстати!

Меня вдруг осенило, ведь я совсем забыл про свиток, который достал из того рифта. Кажется, я оставил его во внутреннем кармане своего камзола. Я рванул с места и забежав в дом, даже не стал никак отвечать девушкам, которые удивились моему взбудораженному состоянию. Залетев на второй этаж, а следом и в свою комнату, я нашёл глазами камзол, залез рукой во внутренний карман и с облегчением выдохнул.

— На месте… — достал его из кармана и сев на кровать, осмотрел. — Какой-то очень странный свиток…

Решив не тянуть, раскрыл его и вчитался в то, что было там написано. Свиток был целиком исписан письменами, похожими на те, что я видел в том зале, со статуей. Кажется, она говорила, что он очень важен. Значит ли это, что в нём хранится нечто, что может быть ценнее, чем моя жизнь и жизнь любого другого человека? Если так, странно, что он хранился в таком месте и, по сути, являлся ключом к прохождению рифта.

Язык неизвестный, даже пытаясь что-то прочитать, вряд ли я что-то пойму. Взгляд просто соскальзывает с текста, совсем не за что уцепиться.

— Эх, — я вздохнул и отложил свиток в сторону. — Почему всё, что я пытаюсь прочесть либо на другом языке, либо написано загадками? Умереть и не встать!

Не знаю, что произошло, но моё сердце вдруг резко заболело. Я начал задыхаться, а грудь сдавило с такой силой, будто на неё слон сел. В глазах потемнело, рука машинально потянулась к груди и сжала рубашку. Я раскрыл рот, пытаясь закричать, но всё, что вырвалось из моего рта, это тихий шёпот. Не успел я подумать о том, что произошло, как мир вдруг померк и наступила гробовая тишина.

Я погиб?

Я не успел подумать, взаправду ли я погиб, или это было видение. Мир вдруг снова мигнул, и я вновь оказался на улице с сигаретой в руках. В том же самом месте, где находился до этого. Не понял, что это сейчас было? Огляделся, вроде, всё так, как и было до того, как я пошёл проверить свиток. Но как такое возможно? Это было видение?

Я дёрнулся и посмотрел на палец, на котором находился Родовой перстень. Его жгло, будто его раскалили до красна, но боль была мимолётной. Когда я посмотрел на перстень, увидел едва заметный всполох молнии рядом с гербом. Что это сейчас было?

Меня пробрал холод. Может ли быть так, что я на самом деле умер, а кольцо каким-то образом перенесло меня назад? Или просто показало мою смерть? Да нет, быть того не может! Кольцо снова колыхнулось и образовало едва заметный всполох молнии.

— Ты живое? — я не верил в то, что говорю, но, вспоминая то, что я видел в документах, переданных мне Соколовым, слова сами сорвались с моих уст. Ответа не последовало. — Если да, заискрись дважды.

Кольцо ответило мне, сделав ровно то, о чём я его попросил. И вот тут я осознал, что произошло. Нет, я слышал про то, что Родовые перстни бывают с особенностями и могут усиливать некоторые показатели носителя, но… Чтобы перстень оказался разумным, такое впервые. Или здесь что-то другое? Может, он усиливает мой Дар и раскрывает его раньше? Десятой ступени сосуда Знатного я так и не достиг, и Дар раскрыт не в полной мере, но может ли быть так, что он раскрывается постепенно?

Будто прочитав мои мысли, кольцо дважды заискрилось.

— Ты читаешь мои мысли, и я оказался прав? — кольцо снова ответило утвердительно. — Кажется, я схожу с ума…

Кольцо заискрилось один раз.

— Трыднец… Похоже, отдохнуть мне не дадут… — я тяжко вздохнул и посмотрел на небо. — И что это был за свиток?

Перстень молчал, не желая рассказывать мне о том, что произошло. Да и не мог он мне этого рассказать, только отвечать на вопросы. Но что-то меня во всём этом смущало. Если это было видение или я умер, а перстень вернул меня назад, значит ли это, что Дар Громовых заключается именно в этом? Возможно, но видения я видел и до этого без кольца. Как они тогда все умудрились погибнуть, имея настолько сильный дар? Да и что это был за свиток такой? И почему он меня убил?

Возвращаться обратно в комнату было страшно, но необходимо. Свиток требовал тщательного изучения и не должен попасть не в те руки. Если вдруг до него доберутся Катя или Мария, может случиться непоправимое. Пока что я совсем ничего про него не знаю. Понимаю только одно, он может убить, и это чертовски опасно.

Решил всё же отправиться в свою комнату, но теперь уже спокойно, не бегом. Не исключена вероятность, что убил меня не свиток, а сердце просто остановилось от перенапряжения. Маловероятно, почти невозможно, но девчонки так загоняли меня ночью, что всё может быть.

В доме было тихо. Никто и не заметил того, что произошло. Но оно и логично, ведь произошло это только со мной. Голова уже кипит от всего, что происходит. И где Первый, когда он так нужен? Не думаю, что он сам знает, что это за свиток, ведь та статуя говорила что-то про другой мир и вымирание Знатных, но… Вдруг? Хотя, меня её слова, наталкивают на мысли, что был и другой мир, в котором тоже существовали Знатные, но погибли. А рифты — это отголоски вселенных, канувших в пустоту. И Нулевой каким-то образом открывает доступ к ним в нашем мире. Зачем, пока тоже неясно, но теория может оказаться правдивой. Пока что я уверен в ней процентов на пять, не больше.

Свиток доставал с опаской и не решился его открывать. Вроде как в закрытом состоянии угрозы он не представляет. Если бы это было не так, я бы уже давно погиб. Так, как же он работает? Ладно, с этим разберусь потом, а пока… Нужно придумать, куда его спрятать. Делать это в особняке — плохая затея. Если спрячу, а девушки его найдут, точно откроют. Любопытство возьмёт над ними верх. Отнести в ячейку банка? Хорошая идея, но оставлять его там опасно. Навряд ли кто-то станет грабить банк, но, пока есть такой шанс, пускай и мизерный, делать я так не стану.

Что остаётся? На ум приходят только две вещи. Точнее, два человека. Соколов и Добрыня. Олег точно не станет открывать свиток, если я расскажу ему о том, насколько он может быть опасен. Но его башня далеко не самое безопасное место, это я уже понял. И если Нулевой решит охотиться не только за мной, но и за свитком, а та девушка всё же выжила и рассказала ему о том, что произошло, его это может заинтересовать. Если в башню смогли проникнуть и обычные люди, пускай и наёмники, то Знатному сделать это труда не составит. Да и моя связь с Соколовым слишком очевидна, а значит, и этот вариант слишком небезопасен.