— Кровь… — она прищурила глаза и закрыла нос рукой, стараясь не смотреть на эту «куклу». Я её понимал. Запах тут стоит отвратный. И как он только живёт здесь? Хотя я ни разу не видел, чтобы он тут спал. Похоже, это его личное место, чтобы спустить пар. Будь моя воля, я бы снёс это место к чертям и сжёг бы местность в радиусе километра, но Лютый мне этого не простит. Да и «Щит» тоже. Но ведь могли посоветоваться со мной, прежде чем делать подобное!

— Пойдём отсюда, быстрее, — я потащил её за собой, выводя из этого ужасного места наружу, где есть свежий воздух. Как только мы вышли из конуры и оказались на заднем дворе, глаза демоницы расширились, и даже рот раскрылся от удивления. — Нравится?

— Кровь! Кровь! — она закричала таким радостным голосом, что даже стоявший рядом охранник, куривший сигарету, невольно посмотрел в нашу сторону. Заметив красную, черноволосую голову, торчащую из-под кителя, летающего в воздухе, он замер и через мгновение просто упал плашмя назад. Даже сигарета в зубах осталась.

— Дела… — прошептал и почесал затылок. — Отрубился, что ли?

— Саша! — из дома выбежала Катя. Похоже, заметила меня, когда по гостиной гуляла. Побежав в мою сторону, она постепенно замедлила шаг, и её взгляд застыл на демонице. — Это… кто?

— Это? — я погладил девочку по голове и улыбнулся. — Моя дочь! Внебрачная! От королевы ада!

Глаза Кати расширились, и с ней произошло ровно тоже, что и с охранником. Она начала падать, но вперёд и тоже плашмя. Я едва успел её подхватить, чтобы она не разбила себе нос или чего хуже.

— Может, перекрасить тебя в наш цвет? — я усмехнулся и посмотрел на девочку, которая удивлённо хлопала глазами.

— Кровь?

— Да, испугались они. Никогда не видели подобных тебе. Ты уж постарайся сделать так, чтобы такого больше не произошло. Почаще улыбайся, может, и прокатит.

Говорил мысленно, и на это потратил почти все оставшиеся у меня силы. Зато она меня очень хорошо поняла и начала улыбаться. Правда, получалось у неё так себе. Это больше походило на оскал или же на причудливую гримасу. Одним словом, очень натянутая улыбка, обнажавшая её острые клыки.

Катя пришла в себя быстро, а, увидев меня, улыбнулась.

— Саша, что-то мне дурно как-то… Голова кружится, — она положила руку на лоб и вздохнула. — Мне приснилось, что ты привёл внебрачную дочь от королевы ада. Представляешь? И как мне такое могло присниться…

Поднявшись, Катя вновь увидела демоницу и застыла на месте. Сидела так она секунд двадцать, а я не решался ничего сказать. Может, она снова отключилась, но в этот раз с открытыми глазами? Я провёл у неё перед лицом ладонью, и она отвисла, медленно переведя взгляд на меня.

— Громов, какого х… — пришлось рот ей заткнуть, чтобы девочка от неё бранных слов не нахваталась. Когда она говорит «Кровь», это ещё куда ни шло, а если она при каждой удобной возможности будет детородный орган вспоминать, будет плохо. Катя пыталась что-то промычать и даже укусила меня, но я не хотел её отпускать, пока всё не объясню.

— Успокойся. Это не моя дочь и не от королевы ада. Нашёл её в рифте, не смог убить. Я всё расскажу, если выслушаешь. Она разумна, понимаешь?

Катя застыла и перестала дёргаться, глядя мне в глаза упорным, изучающим взглядом. В конечном итоге, она хмыкнула и, кажется, была готова продолжать спокойный разговор. Я убрал руку, и Катя ударила меня по ноге кулачком. Притом, достаточно сильно.

— Шутки твои не смешные! — она разозлилась и повернулась к демонице. — Разумная, значит… И как её зовут?

— Я без понятия, — пожал плечами. — Говорит только одно слово. Докажи ей.

— Кровь! — демоница ответила радостно и оскалилась, чем заставила Катю вздрогнуть.

— Она хочет меня убить?

— Нет, она так радуется, — я рассмеялся. — Над улыбкой надо поработать и над словарным запасом тоже. Но я пока что совсем не знаю, как. Знаю только, что она хорошо понимает вопросы, если задавать ей их мысленно. При помощи заклинания.

— У тебя такое есть? — Катя удивилась и, встав на ноги, отряхнулась. — Хотя не удивлена. Больше удивилась бы, если бы у тебя такого не было. Всё-таки, ты меня поражаешь, Громов. И с каждым разом, всё больше.

Хотел как-нибудь пошутить, но вдруг услышал голос Егеря откуда-то сзади.

— Саша, доброе утро! — я повернулся и увидел Егора, который шагал в нашу сторону с бутылкой пива.

Из-за нас он ещё не видел демоницу. Мы загораживали её своими телами, и это хорошо. Ещё одного припадочного мне только не хватало. Но, как бы я не хотел уберечь Егеря от этой напасти, девочка решила всё за меня. Выглянув из-за моей ноги, она оскалилась и закричала.

— Кровь! Кровь! Кровь!

Егерь даже не замер. Он просто упал плашмя, уткнувшись лицом в землю. Только бутылку пива и сохранил, удержав в руке, но половина вылилась на землю. Я даже подхватить его не успел. Настолько быстро он отключился. Мы с Катей переглянулись.

— Да, ей, определённо, нужно многое в себе поменять, — подметила Катя и вздохнула. — Иначе мы так нашатыря не напасёмся.

Егеря пришлось откачивать всей компанией. Геля и Мария, кстати, совсем не испугались нашу новую гостью. Хотя Геля была близка к тому, чтобы повторить судьбу своего отца. Но сдержалась. Видимо, её нрав не позволил ей опозориться. А Мария попросту была уже привычной к разным странностям Знатной. Вот и сдержалась.

Когда Егерь пришёл в себя, ещё ни раз был близок к тому, чтобы словить инфаркт. Но ему всякий раз везло, и отделывался он сильным головокружением. Пообещал даже бросить пить, а когда понял, что демоница ему не мерещиться и узнал всю правду о ней, сказал, что с дуру ляпнул и бросать не будет. Я был не против того, что он иногда выпивает и, тем более, с моей подачи. Нет ничего в этом плохого, если это не перерастает в привычку. Но научить его использовать энергию для избавления от похмелья вместо пива, определённо, стоит.

Когда Егерь окончательно пришёл в себя, девушки выгнали нас из дома, сообщив, что нельзя нам видеть демоницу в таком виде. Катя и вовсе приказала Егерю отправиться в магазин и купить ей одежды. Я был в корне не согласен с такой идеей. Егор был мне нужен для моих собственных задач и использовать его для подобных глупостей, пускай и очень важных, я не желал.

Именно в этот момент я понял, что настало время Эмиля. С момента, как я его набрал и как он приехал в особняк, прошло где-то минут сорок. Примчал он очень быстро, будто караулил момент, когда я его наберу. Мой старый знакомый армянин был очень рад тому, что я его наконец-то вызвал и горел желанием приступить к работе. Вот он-то и отправился вместе с Катей за покупками. Пришлось выделить ей десять тысяч Орланов, а заодно и вернуть пятнадцать, которые у неё занимал. Совсем не хотел быть у неё в долгу, хоть она и настаивала, что я ей ничего не должен.

Вот, когда поженимся, тогда по-другому будем говорить. А до тех пор пускай не возникает. С учётом всех расходов и выделенных денег для Соколова из полученных от Вишневского, у меня осталось чуть больше пятисот тысяч. Деньги большие, но хватит их в притык. Ведь я не хочу строить поместье из говна и палок. Мне нужно хорошее, крепкое и защищённое место, в котором смогут поместиться все, кто мне дорог. Оно должно быть не хуже, чем у Ромы, а того гляди и лучше!

Когда вопрос с демоницей был частично решён,и ею занялись девчонки, я переключился на свои дела. Первым делом, отправился в сейф и забрал оттуда всю наличку, после чего поехал с Егерем к Соколову. Нужно было вернуть деньги, чтобы не портить с ним отношения.

В этот раз мы ехали долго, попав в пробки, но даже так Егерь всё равно нарушал много правил, проезжал через сплошные или выделенные для общественного транспорта полосы. Не сделай он этого, весь день бы в дороге проторчали. Так что я его за это не винил.

У входа меня ждали всё те же охранники. Гоша и Аркаша были рады меня видеть и даже руку мне пожали под изумлённые взгляды других гостей, которым эти два амбала казались ужаснейшими людьми на всей земле. Никак иначе я не мог описать те взгляды, с которыми они на них поглядывали. Всё-таки хорошее отношение к людям раскрывает их совершенно с другой стороны. И даже самые жуткие, кажущиеся неприступными личности могут оказаться очень душевными и добрыми приятелями. И наоборот, само собой. Давно замечаю, что почти все, кто строит из себя хороших, на деле оказываются теми ещё мудаками.