— Мне нет смысла врать, всё равно я вас всех сейчас убью, — пожал плечами Охотник.

Да уж, вернуть себе инициативу не вышло — оппонент перешёл к железным аргументам. Ну, хоть градус пафоса слегка сбил, а то устроили тут какое-то индийское кино, того и гляди петь и плясать начнут. А врёт Хантер с целью психологической атаки или правду говорит, мне, в принципе, без разницы. От того, что сделал чей-то предок и кто кому роднёй приходится, у меня ничего не прибавится и не убавится. Разве что, если Охотник и впрямь прожил несколько веков — и везёт же мне в этом мире на встречи с долгожителями! — то убить его будет потруднее, хотя простой эта задача и без того не выглядела.

— Может, пора начать проверять, у кого кровь по цвету благороднее? — встрял с предложением Сэвидж. — А то я тут Львиным Лордом заделаться собрался, а вдруг эритроцитов или гемоглобина мало.

В зубы ему, что ли, дать за то, что пасть не вовремя разинул? Впрочем, портить тут уже было нечего.

Эшли, вякнув про смывание оскорблений кровью, выхватил рапиру. Люпус оказался более практичным, а может сказалась кровь далёкого предка, но на дуэльный кодекс он предпочёл начхать, вознамерившись нападать на Хантера совместно с Единорогом. Видимо, решил, что раз Охотник не принял выдвинутые им условия, то и он церемониться не обязан.

— А ты куда собрался? — ухватил я за плечо Сэвиджа. — Ты пока не Лорд и волшебного меча у тебя нет. Думаешь, против древнего магического клинка твои силовые поля устоят? Пока понаблюдаем спектакль с галёрки.

А посмотреть было на что. Хантер ничуть не смутился превосходящим числом противников. Он выставил меч вертикально перед собой, почти прижав кромку лезвия к собственному носу. Но наносить ритуальные шрамы себе на лицо Охотник вовсе не собирался. Внезапно он словно раздвоился — или, скорее, располовинился. Могло показаться, будто тело и впрямь симметрично разделилось вдоль на две равные части. Но обе физические половинки дополнялись теневыми силуэтами недостающей части, отчётливо заметными даже несмотря на полумрак. Более того, Силвэстрайп тоже раздвоился, оказавшись одновременно в правой руке одной половины Хантера и в левой — другой. Благодаря этому фокусу преимущество явно вновь вернулось на сторону Охотника.

Я кивнул «монголу», чтобы он отпустил рвущегося в бой Расла. Лорд Кроу тут же кинулся на подмогу Вулфу — то, что Ворон выбрал давнего союзника, а не напыщенного юнца, меня ничуть не удивило.

— Пакс, пусти сюда Мирэ, — попросил я. — Дорогая, будь добра, поколдуй немного с освещением.

Она ожгла меня гневным взглядом, в котором сквозило обещание отыграться за всё — и удерживание её в задних рядах, и указания, и эпитет «дорогая», — но сделала, что я просил. Над «турнирной ареной» возникло пять световых шаров. Теневые половинки Хантера обрисовались чётче, но остались только силуэтами. Бойцам дополнительное освещение не слишком помогло, а вот я получил возможность рассмотреть детали.

— Вы не собираетесь им помочь? — возмутилась Мирэ. — И как это такие любители бить морды всем подряд упускают подобный случай?

— Да я хоть сейчас!.. — начал Сэвидж, но я быстро ткнул его локтем под рёбра. — Ну, может, чуть позже…

— Мне новые мечи жаль портить, — невозмутимо сообщил я. — Да и шкуру тоже. Тем более совершенно без пользы.

— Струсил, — вынесла вердикт девушка.

— Не спеши меня хоронить. Успеешь ещё на моей могилке наплакаться, — протянул я, сосредоточившись на наблюдении за поединком. — Ты хочешь, чтобы я убился или чтобы спас твоего дражайшего рогоноса… в смысле, Единорога?

Между прочим, фехтовал мальчишка неплохо. Но беда в том, что он-то именно фехтовал, а вот его противник бился мечом. С рапирой против меча выходить и без того гиблое дело — совершенно разная техника боя, рапира не годится для парирования ударов тяжёлого клинка, она в первую очередь колющее, а во вторую режущее оружие, тогда как меч — рубяще-колющее. Обычная рапира сломалась бы максимум на втором ударе, но у Юникона тоже был один из драконьих когтей — что ставило под сомнения слова Хантера, будто это он основал род Единорогов: откуда же тогда взялся второй волшебный клинок? Впрочем, рубить даже зачарованной рапирой смысла никакого — не тот вес. В общем, мальчишка давно должен был перейти в категорию покойных Лордов. Особенно учитывая, что бился с противником-левшой, чему явно не был обучен. Но как ни странно, он всё ещё оставался жив. Возможно, Хантер просто щадил своего вероятного потомка, но я в этом сильно сомневался.

То, что Волк и Ворон вполне прилично сдерживали врага, не столь удивляло — по-хорошему, им бы следовало с ним уже разделаться. Эх, надо было реквизировать у них магические мечи и сразиться с обеими половинами Хантера самому. Против моих сумасшедших нестандартных приёмов дикого самоучки его навыки не слишком помогли бы, опыт, переходящий в привычку, только мешал бы. Но чтобы отобрать у Лордов оружие, потребовалось бы им врезать до отключки, а потом эти умники ещё и вендетту мне объявили бы.

Понаблюдав за движениями и техникой боя обоих полу-Хантеров, я определил причину живучести Юникона.

— Синхронизация, — хмыкнул я. — Зеркальная.

— Чего тебе? — осведомилась Мирэ, подумав, что я обратился к ней.

— Посмотрите направо, а теперь посмотрите налево, — с видом экскурсовода указал я на полу-Хантеров.

— Ну, располовинился он, видим. И чего? — не понял Сэвидж.

Я отвесил ему подзатыльник за невнимательность.

— А разве у него шрам на левом глазу тоже был? — намекнул я. — Да и меч был всего один. Это не левая половинка, а отражение правой. Куда делась левая — даже не спрашивайте.

— Превратилась в теневые половины, — предположила Мирэ.

— А откуда отражение без зеркала? — переспросил Дик.

— Может, в лезвии меча отразился, — пожал плечами я. — Какая разница? Это магия, чего тебе ещё надо знать?

Во всяком случае, теперь ясно, что заслуги Эшли в его собственном выживании нет. И заслуживает он не похвалы, а хорошего пинка — поскольку темп и ритм боя Хантеру задавали Расл и Люпус, а Юникон даже не заметил, что движения противника не соответствуют его собственным выпадам.

— Хотелось бы знать, как это отражение расколошматить на осколки, — честно признался Сэвидж.

— Элементарно, Сэвидж. Только сегодня мы для разнообразия применяем не кулаки — поскольку у противника они крепче, — а серые клеточки. Правда, по зеркалам у нас эксперт мисс Мирэ…

— Хватит паясничать, — одёрнула меня девушка. — Если у тебя нет под рукой напольного зеркала в человеческий рост, то я не знаю, что с этим отражением делать.

— Увы, я не такой модник и щёголь и не страдаю нарциссизмом, чтобы таскать за собой трельяж, — хмыкнул я. — Поэтому мы пойдёт другим путём, и ударим по другой стороне магии Хантера. Собери все свои светильники в один, запали его поярче, и подвесь точно в центре поля боя.

— Зачем? — уточнила Мирэ.

— Тени исчезают в полдень, — загадочно ответствовал я.

Не уверен, догадалась она, что я имел в виду, или нет, но выполнила то, что требовалось. Магический световой шар вспыхнул, имитировав рукотворное солнце в миниатюре. Солнце, стоящее в зените, свет которого не порождает тени.

Магия всё же является точной наукой, просто большинство её законов неизвестно, но это не отменяет их действия. Так же, как яблоки испокон веков падали на землю задолго до того, как одно из них угодило на макушку умнику, назвавшему этот процесс гравитацией. Вот и магические тени, составлявшие половинки раздвоившегося Хантера, подчинились правилу, заставляющему все тени исчезать в полдень.

Охотник при этом не уполовинился и не распался на две части, а собрался воедино. Реверс от резкого прекращения магического процесса ударил по нему неслабой отдачей, заставив упасть на землю. Но воспользоваться моментом и добить его никто не успел — троих Лордов ослепило резкой вспышкой, а мы стояли слишком далеко. Хантер пронзительно свистнул, и на зов из леса выметнулось… ездовое животное. Назвать его лошадью не поворачивался язык, и не только из-за торчащего изо лба, по центру между трёх глаз, рога — значит, не соврал всё же Охотник про основание рода Юниконов, хотя эта его зверюга мало походила на единорога, какими я их представлял. Из пасти твари торчали клыки, вместо копыт — лапы с тремя когтями, а туловище покрывала пластинчатая роговая броня. Зверюга остановилась мордой к нам, нацелив рог для атаки, защищая хозяина от врагов. Хантер поднялся и как мог быстро взобрался в седло.