Как в ней обстоят дела после открытия рифтов по всему миру, я не знаю. Но мне точно известно, что по силе Японцы не уступают нашим. Слишком сильно они вложились в военную отрасль, когда почти три сотни лет назад Франция пыталась подавить их развитие. От французов я ничего другого и не ждал. Как говорит Первый: «Лягушатники всегда были слабы духом, а такие только и могут, что бить в спину». Пока что они только подтверждали его слова.

Ненависти у меня к ним не было, но благодаря Первому я стал относиться к ним хуже, чем прежде. В любом случае сейчас не об этом.

Снова взглянул на планшет. Связи как не было, так и не появилось. Дела плохи. Связаться с Центром я пока не могу, а значит, и убраться отсюда не представляется возможным. В животе заурчало. Вот это ещё хуже. Даже если Орланов у меня на счёте и хватит, чтобы купить себе еды, то местной валюты у меня нима. А сколько брести до разменного пункта, неизвестно.

Оглядел себя с ног до головы. Одежда моя, вроде как, стерпела приключение в ледяном рифте. Это уже хорошо. Хоть не в одних трусах вернулся, как обычно! Ха-ха! Боюсь, в ином случае моё знакомство с Японией могло пройти не очень благоприятным образом.

Делать было нечего, и я двинул вперёд, старательно выискивая тропинку, которая могла вывести меня к этой маленькой деревеньке. Интересно, в какой части Японии я оказался? Точно не в её центре, иначе возвышались бы надо мной не макушки вековых деревьев, а крыши небоскрёбов мегалополиса.

Тропинки не нашлось, и пришлось пробираться через заросли. Вышел я с обратной от входа в деревню стороны. Не знаю, как я выглядел, но какой-то старик, сидящий на кресле качалке у дерева и смолящий трубку, посмотрел на меня с выпученными от удивления глазами. Он будто призрака увидел.

— Здорово, старый! — я улыбнулся и махнул дедушке рукой.

Он медленно поднял руку, махнул мне и отвёл взгляд, стараясь не коситься в мою сторону. Получалось у него с трудом. Видимо, испугал я старика. Хорошо, что его хоть инфаркт не хватил. Не хочется мне начинать знакомство с этой страной со смерти одного из её коренных жителей.

Отряхнувшись, я прошёл мимо старика и двинул вглубь деревни. Людей здесь было немного, как на первый взгляд. Где-то играла ребятня, в стороне ходили девушки в причудливых разноцветных одеждах. Из одного дома на меня глазела седовласая старушка. Она настолько на меня засмотрелась, что перелила цветок из лейки, позабыв, что делала.

Я всё то время, пока шёл вперёд, смотрел в планшет, стараясь поймать связь. И как назло — её тут не было! Да что же это за захолустье такое! У них тут вообще никто интернетом не пользуется? Или моя Сеть просто отлична от их? Возможно, и так. Хотя, что-то не вижу я, чтобы кто-то тут приборами пользовался. Да и дети здесь на улице играют. Первый признак того, что телефон они не видели. Иначе всё своё свободное время убивали бы только на это.

Так, а это что за мужчина идёт в мою сторону? Коренастый, как для азиата. Одет в белую мантию, заправленную в синие широкие штаны. На ногах какие-то деревяшки, а за спиной торчит рукоять меча и ножны. Руки убраны в рукава, а вот взгляд не сулит мне ничего хорошего.

— Добрый день, — молодой человек поклонился, но сделал это настолько аккуратно, что у меня глаз дёрнулся. — Подскажите, кто Вы такой и что здесь делаете?

Я подметил то, как мужчина был напряжён. Он старался этого не показывать и с виду выглядел спокойным, но я чётко ощущал, что он готов в любой момент схватиться за свой меч и порубить меня на куски. На самурая не похож. Кто же он тогда?

— Добрый день, — я постарался ответить ему так же, как и он мне, но мой поклон вышел значительно топорней. И он это заметил. — Я, если честно, сам не знаю, как объяснить своё здесь появление. Скажите, это ведь Япония?

Незнакомец насторожился. Похоже, я сболтнул лишнего. Или почему он так пристально смотрит на меня, а аура его нагнетает воздух вокруг? Неужели мне придётся драться прямо вот так? Сразу? Первый даже натворить ничего не успел, а мне уже хотят тумаков отвесить!

Я понимал, что дело пахнет боем, и аккуратно положил руку на рукоять меча. Так, чтобы было видно мою печать. Не знаю, имеет ли здесь это вес, но попытаться стоило. И без внимания мой жест не остался. Незнакомец едва заметно скосил свой взгляд вбок и, заметив печать на моей руке, широко раскрыл глаза от удивления.

— Так Вы — спаситель⁈ — он улыбнулся и, кажется, расслабился. — Чего же Вы сразу не сказали⁈ Народ! Это не чужак, он — спаситель! Мидзуки, сваргань чего-нибудь по-быстрому! Скоро его желудок будет вместо него со мной разговор вести!

Как быстро поменялся его настрой, стоило ему увидеть мою печать. Похоже, повезло мне, что в крайнем рифте я сумел её получить. Боюсь представить, как развивались бы события, не будь у меня оной. И, похоже, в Японии тоже есть рифтовики. Вот только, называют их здесь иначе, но зато относятся значительно лучше, чем в РИ.

— Подскажите, господин, как Вас зовут?

— Громов Александр, — я не видел смысла скрываться. — Я из Российской Империи. Зашёл в рифт на её территории. Когда вышел, оказался здесь.

Бровь незнакомца дёрнулась. Кажется, он слышал про подобное впервые. Собственно, как и я. Вот только не верить мне у него не было повода.

— Очень приятно познакомится, Александр, — моё имя прозвучало из его уст немного не так, как я привык. Он его слегка исковеркал, но оно и понятно. Русские имена, как и многие слова, трудно говорить иностранцам. Сложный у нас язык, этого у него не отнять. — Меня зовут Сатоши. Я — местный сакимори.

Ага, это охранник, по-нашему. Спасибо знаниям Первого, без них мне пришлось бы туго.

— Прошу за мной. Вы, должно быть, голодны? Может, желаете связаться с начальством? Связь у нас тут ловит плохо, но у старосты деревни есть спутниковый телефон! Он может помочь Вам в этом деле.

— Правда? — я обрадовался и совершенно не скрывал своих эмоций. Раз ко мне здесь относятся хорошо, незачем играть в пересмешника. Мне и так дадут всё, что нужно. — Было бы замечательно. Не ел я уже давно, да и связаться с начальством мне в самом деле необходимо.

— На этот счёт можете не переживать, господин! Спасителей у нас ценят и любят! Конечно, редко у нас эти рифты появляются, но бывает. К счастью, никто ещё не пострадал! Но я Вас уверяю, даже так, наша вера в Ваши силы не угасает ни на грамм!

Как-то слишком фанатично он об этом высказывается. Может, в Японию переехать, раз тут так любят рифтовиков? Хотя, нет. Это Первому нравятся азиатские девушки. Мне больше по душе наши, они — самые красивые. А внимания девушек мне и в РИ хватает. И природа у нас краше, как по мне!

— Это ты в Греции не был в её лучшие годы, друг мой! — проговорил Первый с придыханием, целиком отдаваясь чувству ностальгии. — Вот там жили красотки! Самые настоящие! Таких уже не встретить, нигде и никогда! А в Японии тебе надо весной побывать, когда здесь сакура цветёт. Боюсь, изменишь ты свои взгляды!

— Поверю тебе на слово, — как всегда ответил мысленно, чтобы не сойти за безумца.

Сатоши вёл меня прямо к старейшине деревни. Как я понял, покормить меня собирались после или прямо во время нашей с ним беседы. В целом, меня устраивал такой расклад. Для начала, я хотел всё-таки связаться с Центром. Высказать Евграфову всё, что думаю, а затем запросить эвакуацию. Или всё же дождаться эвакуации, а потом высказать всё, что думаю! Конечно, сам виноват, что снова попёрся в рифт без подготовки, но о какой подготовке идёт речь? Я ведь не мог предвидеть, что он переместит меня в Японию! И насколько я знаю, никто о таком даже подумать не мог. Похоже, я стал первопроходцем в этом деле.

Старейшиной оказался тот самый старик, которого я испугал, выбравшись из леса. Сатоши пришлось с ним поговорить перед тем, как он меня ему представил. Поговорили мы хорошо. Старик оказался понимающим человеком и проникся моей ситуацией. Особое внимание он обратил на мой меч. Глазел на него весь разговор. Хотя, как разговор. По большей части за него говорил Сатоши. Сам старейшина, кажется, ни слова не произнёс за всё время. Только жестами общался, которые мне Сатоши и переводил.