Аристократ, мать твою…

— Приветствую, Первый, — мужчина театрально поправил очки указательным пальцем и фальшиво улыбнулся. Похоже, моё тело только что оказалось в машине, и движение мы начали совсем недавно. — Спешу поздравить с решением всех вопросов и получением полного контроля над Вашим новым сосудом. Вы, как и всегда, превосходно справились. Жрецы день и ночь молились за Ваше скорейшее появление в этом мире. Признаюсь, без Вас здесь творился сущий кошмар. Правление Девяносто Восьмого вызывает много вопросов, как среди Князей, так и других Избранных. В данный момент мы направляемся на собрание Знати. На повестке: Ваше становление новым Императором, но перед этим Вам нужна новая личность. Все документы уже готовы и ожидают Вашего прибытия в ложу. У Вас много сторонников, и передача власти не должна оказаться трудной задачей. Девяносто Восьмой готов отдать бразды правления, но его условия весьма, как бы выразиться… непростые. Вам следует самому его выслушать. Считаю, что я не смогу в точности передать ту формулировку, которую он высказал на собрании Знати.

Я непонимающе захлопал глазами. Чего он только что сказал? Мне послышалось?

— П-простите… — мой голос дрогнул. — Вы хотите сделать меня Императором? М-меня?

Мужчина вдруг застыл, остановив на мне пристальный, пронзающий взгляд. Прошло не больше секунды, прежде чем он вдруг цокнул языком и повернулся к водителю.

— Останови, — сурово произнёс незнакомец, и в это же мгновение автомобиль резко затормозил.

Остановка была настолько быстрой и неожиданной, что меня с силой швырнуло вперёд, и я кубарем покатился прямо к ногам собеседника. Не успел я и глаза открыть, как ощутил приставленный к моему горлу холодный кинжал. Мужчина смотрел на меня пустыми глазами, не отражающими совсем никаких эмоций. Дотронувшись большим пальцем до кольца на пальце, он произнёс:

— Для отчёта: Первому не удалось захватить тело. Принимаю решение о ликвидации сосуда, — убрав руку от ворота, он вернул своё внимание ко мне. — Во славу Знатного Рода!

Его рука не дрогнула. Я ощутил лёгкое покалывание в области шеи, а затем увидел стилет, испачканный в моей крови. Густая, бордовая жидкость хлынула струёй в лицо моего убийцы, забрызгав дорогие очки и испортив его… макияж? Вот ведь, он, что, в самом деле накрашен? Ощущения, которые пришли ко мне, когда я осознал всю суть происходящего, было не описать простыми словами. Страх? Отчаяние? Нет, это было нечто другое.

Я вовсе не боялся смерти. Возможно, всё дело было в том, что я не верил в происходящее, считая это жутким кошмаром, посланным мне за вчерашнее пьянство и чрезмерное проявление внимания по отношению к дочери кожевника. А может, я просто не успел понять, что произошло, но последняя фраза засела глубоко в моём подсознании и прокручивалась в мыслях десятки, сотни раз. Я отчётливо ощущал разрезанную плоть и вытекающую из горла кровь. Она была густой и тёплой, но приятного в этом было мало. Очень быстро я начал ею захлёбываться, а ещё через мгновение мир начал расплываться и постепенно меркнуть. Последнее, что я увидел, это скучающе-спокойное выражение лица мужчины в очках, наблюдавшего за моей кончиной.

Резво подскочив на мягкой перине, схватился за горло и тяжело задышал. Оно оказалось здоровым и не тронутым, словно не поздоровалось с острым лезвием стилета. Осознав себя живым, я тяжко выдохнул.

Кажется, пронесло, и я всё же не умер. Но что это было? Никогда прежде я не испытывал подобного. Провалы в памяти, странные события и смерть… Не будь боль столь реальной, я бы посчитал, что всё это сон. И это ощущение… страх, да, его семя-таки проросло в моей голове и окутало меня непроницаемым коконом. Это был вовсе не мимолётный испуг, как если бы я случайно уронил монету в сточную канаву, а затем сразу её отыскал. Нет, это был самый настоящий ужас, который я испытал, когда понял, что дни мои сочтены. Очень неприятное ощущение. Испытывать его ещё раз я точно не желаю. Дёрнул головой, прогоняя жуткие воспоминания из головы, открыл глаза и огляделся.

— Где это я?

После своей скоропостижной смерти в этом нескончаемом потоке странностей я ожидал увидеть либо непроглядную темноту, ставшую ознаменованием моей кончины, либо потерянный и недоумевающий взгляд Митяя, означавший, что я-таки схожу с ума и всё произошедшее было галлюцинацией. Не знаю, к сожалению или к счастью, но все мои предположения оказались неверными, и очнулся я совсем не там, где ожидал. Присутствие мягкой перины, укутанной в белоснежный пододеяльник, цвета январского снега, означало только одно, я нахожусь чёрти где. Медленно потянувшись к своей руке, я ущипнул себя за кожу.

— Ай! — вырвалось из моего рта. — Боль вполне реальна, значит, это не сон, но всё же, где я очутился?

Кровать находилась под белым куполом, словно вырезанном из слоновой кости. Сам купол походил на швейцарский сыр, испещрённый множеством отверстий разной формы и размера. За ними виднелось тёмное небо, усыпанное мириадами звёзд. Ни луны, ни каких-либо других планет я на нём не увидел. Место было совершенно незнакомым и чужеродным, словно не с Земли вовсе.

Неужели это рай? Очень надеюсь, что так я не оказался в аду. Если я и в самом деле погиб, то попадание в рай — лучшее, что могло со мной произойти. Как там говорил Митяй? Страдай, умри и в рай? Ха-ха! Похоже, слова его оказались былью.

Моя кровать стояла у одной из стен, и это была, пожалуй, единственная мебель, которая здесь находилась. Увидеть, из чего она была сделана, я не мог. Мягкая перина, укутанная в белоснежную простыню, закрывала обзор. Зато, я увидел невероятно привлекательный пол, похожий на отполированный мрамор. Сам я никогда раньше мрамор вживую не видел, но чувствовал, что это был именно он. Что-то притягивало мой взор, когда я на него смотрел. Не удержавшись, я нагнулся и посмотрел на своё отражение.

Увиденное меня поразило. Я был чертовски хорош собой. Лицо вроде моё, но симпатичней. Тусклые голубые глаза едва заметно блестели. Волосы, имевшие до этого неухоженный вид и цвет коры дуба, теперь были аккуратно уложены назад и ярко поблёскивали на свету. От шрамов не осталось и следа, кожа разгладилась и потеряла свой блеклый окрас, подчеркнув при всём этом острые грани моих скул и подбородка.

Похоже, смерть вернула мне былую привлекательность, и теперь я даже похож на аристократа. Интересно, не случись со мной той трагедии, я выглядел бы так же? Если да, то уверен, жизнь моя была бы значительно проще и увлекательней.

Из посредственного Санька я за мгновение ока превратился в мужественного и уверенного в себе Алекса. Возможно, именно таким и видел меня Митяй, раз обращался ко мне подобным образом. Может, мне теперь стоит и фамилию сменить? Я усмехнулся и погладил себя по лицу. От его бархатистости у меня дар речи пропал, а руке стало приятно, словно я потрогал девушку за сокрытые под панталонами прелести.

Такому личику точно нужна величественная фамилия. Какую бы подобрать? Что-то ничего на ум не приходит. За двадцать четыре года своей жизни, я даже не удосужился узнать, какие знатные Рода проживают в моей стране. Зато я очень много времени общался со стариками в своём посёлке. Помнится, рассказывали они про одного персонажа, который очень ярко выделялся на фоне других знаменитостей нашего мира. И имя у него почти такое же, как и у меня. Разве что лишь в извращённых фантазиях Митяя.

В двадцать лет этот персонаж уже стал царём и отвоевал Грецию. Поистине великий полководец — Александр Македонский! Да, будь у меня выбор, я бы хотел стать именно им. Уже представляю, как падают красавицы при виде меня в чёрном фраке, расшитом золотом. И как моё присутствие заставляет их мокнуть лишь от того, что они стоят рядом со мной…

Моё лицо само по себе расплылось в дурацкой улыбке.

— Слюни подотри, молокосос! — в моей голове прозвучал властный, мужественный голос, заставивший меня дёрнуться. — Не бывать тебе Македонским!