Старейшина Ждан, который, как поняла, вместе с упомянутой третью Рестрича откалывался, кивнул и полез за пазуху, чтобы извлечь несколько свёрнутых в трубочку листов.

– Это списки, – протягивая листы Дану, пояснил он. – И в том, что касается присяги на верность, налоговых податей и прочих вещей, мы согласны.

Всё. Остатки моей выдержки кончились. Я бессильно откинулась на спинку диванчика и закрыла глаза. Начало казаться, что я сплю! Или в какой-то другой, не нашей, реальности пребываю.

Зато у герцога Кернского и остальных проблем с восприятием реальности не возникало. Очень скоро чай сменился памятным ореховым ликёром, а разговор свернул на тему расселения, обустройства и вообще быта!

Говорили о многом. О том, кем и как эта огромная община будет управляться. О необходимости осваивать новые, не связанные с Лабиринтом профессии. О готовности метаморфов жить среди обычных людей и проблеме ассимиляции.

Как ни странно, но сородичей отказ от затворничества не пугал. По словам Тора, многие буквально рвались на волю. Даже в эту, в общем-то разведывательную, поездку добрые три дюжины мужчин набивалось.

– Но мы решили, что вдвоём быстрее и проще, – пояснил брат. – И вот мы здесь.

Угу. Тор и Ждан приехали в качестве разведчиков-переговорщиков. И если старейшина имел все права говорить от лица народа, то Торизас был прежде всего близким родственником герцогской возлюбленной. То есть в качестве дополнительного аргумента выступал.

Дантос эту хитрость, конечно, просёк и принял вполне благосклонно. Несмотря на устроенные ему недавно злоключения, был готов не только выслушать моих соплеменников, но и помочь.

– Я предлагаю вам поселиться прямо в Ниринсе, – после часа обсуждений заявил он. И продолжил: – А что? Это, безусловно, лучше, нежели строить отдельное новое село. В Ниринсе инфраструктура и все условия. К тому же он ближе всего к замку, а это… – блондинчик весело покосился на меня, – может быть важно.

У-у-у! Возможность видеться с сородичами меня не слишком-то интересовала, а вот встречаться с родными хотелось. Так что замечание и впрямь было ценным, но…

– Но там совершенно негде строиться, – нахмурился Тор.

– Мы расширим город, – огорошил всех герцог. – Просто возьмём и достроим стену.

– Возьмём и достроим? – переспросил Торизас.

– А почему нет?

С этими словами Дан подхватил колокольчик и вызвал Жакара. Велел тому принести из кабинета папку с картами и схемами. Чуть позже, когда дедок был уже в дверях, передумал и окликнул. Подскочил с кресла со словами:

– Нет, папку возьму сам. А ты…

Дантос что-то шепнул Жакару на ухо, и оба удалились. А через четверть часа, буквально сразу после возвращения Дантоса, в гостиную вошел Натар.

Друг детства был напряжен и даже бледен, но его переживания остались незамеченными. Их затмила реакция прибывших из Рестрича метаморфов.

– Ты? – выдохнул Ждан ошарашенно. – Здесь?

– Натар? – подхватил Торизас. – Но как?

Сержант замкового гарнизона посмотрел сперва на Дана, потом на меня. Ну я ему и сказала:

– В Рестриче раскол. Треть наших сюда, в Керн, переезжает. Представляешь?

– Что-что? – переспросил Натар ошарашенно. А Торизас не выдержал – вскочил и ломанулся к бывшему соседу. Обниматься и хлопать друга по плечам!

Разговор пошел на новый виток. Настроение, которое и так невероятным было, значительно улучшилось. А чуть позже, когда приступили к детальному обсуждению предстоящего переселения и строительства, меня вообще на хохот пробрало. Просто Дантос сказал:

– Кстати, у нас тут некоторая вырубка леса намечается. В Ниринсе достаточного количества рабочих не найдётся, и раз ваши сейчас всё равно бездельничают, может, пригласим? К тому же древесина там отличная, как раз для строительства. Заготовить её, подсушить, и летом уже можно дома ставить.

У Тора аж глаза вспыхнули. А Дантос подумал и добавил:

– На перестройку городской стены посторонних тоже нанимать не будем. Полагаю, такая работа станет неплохой адаптацией для метаморфов.

Против предложения герцога никто из присутствующих не возражал, даже наоборот. Торизас со Жданом посовещались и тут же принялись составлять письмо в Рестрич. А Натар смотрел на это дело, радовался и, кажется, глазам не верил. И от этого слишком часто к бокалу с ореховым ликёром тянулся.

Дантос тоже за перо взялся. Он принялся составлять послание мэру Ниринса – вызывал того к себе, для долгого и важного разговора.

Ну а когда с писаниной было покончено, Вернон задал самый важный из вопросов:

– А как же ваша повышенная секретность?

Ждан пожал плечами и ответил:

– Будем пытаться держать язык за зубами. В конце концов, мы не единственные, у кого тайны есть, и другие как-то живут. Значит, и мы сможем.

Эти слова были ещё невероятнее. Мои сородичи готовы рискнуть? Отринуть многовековые традиции, чтобы попробовать жить по-человечески? Чтобы иметь возможность развиваться, а не вариться в собственном соку? Да быть такого не может!

Угу. Быть действительно не могло, но всё-таки было. И это требовало ещё одной бутылки орехового ликера. А лучше – двух!

И бутылка действительно появилась – ровно в тот момент, когда мы вплотную подошли к обсуждению мотива… То есть поиска «внешнего» обоснования для столь массового и активного переселения.

Старейшина Ждан предложил версию землетрясения – мол, в предгорьях, из которых община прибыла, потряхивать стало, вот и решили переместиться. Но мы такой вариант не одобрили. Просто, кроме вопроса «Почему вы родные края покинули?», напрашивались другие. В частности: «А почему приехали именно в Керн?» и «А кто вы вообще такие? И на каком основании общиной себя зовёте»?

Пришлось напрягать фантазию.

В ходе обсуждения мы, конечно, вспоминали артели, которые как семьи живут, а также народности вроде винтан и криксов – у них собственные, отдельные причуды, оспаривать которые никто не возьмётся. Ну и секты, включая литариев, помянули – последних не любили, но с их правом на особенное мировоззрение всё-таки считались.

На артель метаморфы не тянули. С народностью тоже проблема имелась – эта версия была слишком близка к истине. А вот притвориться сектой… а почему нет?

Литарии, например, отличались тем, что смотрели на пантеон богов иначе, нежели большинство жителей империи. Они верили, что высшие силы не равноправны, что Леди Смерть выше прочих стоит. Мои сородичи тоже могли во что-то такое особенное «поверить». И на основе этих специфических взглядов в общину «объединиться»!

Одно плохо: о существовании литариев люди знали, а вот про общину, возглавляемую Жданом, – увы. А нечто совершенно новое всегда подозрительно. Но ведь в рамки уже имеющихся «учений» сородичи точно не помещались!

– А пусть они будут сектой, которая поклоняется драконам? – после долгих раздумий предложил Натар.

– И что? И зачем? – спросил Вернон скептически.

– Это объяснит, почему они так резко сорвались с места, – пояснил стражник.

– В западных горах этих драконов как муравьёв в траве, – напомнил маг. – Если они так любят драконов, то почему не ушли к драхам?

– А они не всех драконов любят, – хлебнув ликёра, нашелся стражник. – Только вот таких… – кивок на меня, – маленьких и человечных.

Я, выслушав замечание, фыркнула. Торизас тоже. А вот Дантос со Жданом задумались, и спустя полминуты старейшина выдал:

– Не поклоняемся, а верим в особую роль в истории! Именно поэтому стремимся быть рядом.

– Да, но она одна из вас! – вновь выступил в роли скептика Вернон. – Получается, что в вашей «секте» состоят её родители и брат. А ещё она росла на ваших глазах и совсем недавно к вам в гости моталась. Нет, я знаю, что последнее не афишируется, но всплыть всё-таки может.

– И? – нахмурился Натар.

– И на фоне этой информации эта вера в «особую роль» очень глупо выглядит, – пояснил стражнику маг. – Ведь если Астрид для них так ценна, то почему её отпустили?