Буду конечно искать возможности бежать, но пока не вижу как. Эти суки грамотно нас пасут.

Если не удастся, то тогда вариант иной. У меня есть неплохие связи среди казанских купчин. Есть и среди известных восточных торговцев. А уж Христофор Фотиади должен быть счастлив вернуть своего партнёра в игру. Без меня его бизнес в нашем городе быстро сойдёт на нет.

Успокоившись от этих перспектив я стал думать о произошедшем.

Я очень переживал за Шуду и Пахомку, успокаивало то, что их среди нас нет и те, кто меня заарканил, явно тихарились. Знать было кого, и возможно они не знали о реальном количестве моих спутников. Если так – то это замечательно. Погибшего новика жаль, но это жизнь.

Теперь вопрос другой, случайно ли я попал к гастролёрам в руки, или это заказ.

Этим господам меня заказали и они просто выследили меня, скрали как безмозглого барана и везут заказчику? Это хуже конечно, но ведь сразу не убили, значит пока нужен живым.

В любом случае я рассчитываю на выкуп, благо деньжата имеются.

С таким мыслями я и отрубился, вытянув ноги, пока есть такая возможность.

Утром нас опять напоили и дали что-то похожее на мамалыгу, только ужасно невкусное. Недоваренная крупа, а может жмых с запашком. Но увидев, как мои товарищи по несчастью жадно запихивают в рот куски каши, я тоже не стал отказываться.

И правильно сделал, после этого появилось ощущение сытости. А следующий перекус последовал только на следующее утро.

Нас затолкали на корму и прикрыли мешками, так и плыли целый день. Ходить по-маленькому пришлось под себя, других вариантов не было.

Я потерял ориентацию и не мог бы точно ответить, где мы находимся. Но это точно не Вятка. Нас также грамотно опекали, но при этом не мучали. И на этом спасибо, наши пленители смотрела в нашу сторону равнодушно, как на полезных животных.

На четвёртый день произошло нечто мне не понятное, нас сгрузили на сушу и погнали пешком. Это меня насторожило, ведь в Казань к татарам путь по Каме и Волге. А мы явно туда не собираемся.

На следующий день нас пригнали в населённый пункт, дело было к вечеру и рассмотреть его не удалось, но по шуму похоже на большое село. Нас напоили, дали по куску вяленой рыбы и мы рухнули усталые.

Утро тоже не порадовало, мы находимся на большой поляне в окружении нескольких десятков невольников. Мужики, бабы и молодёжь, все вместе. От этого и неприятный шум, кто-то плачет, кто-то ругается. После скудного завтрака мы попали в другие руки, похоже что здесь накопитель, куда мелкие ватажки свозят полон.

Дальше опять потянулись дни неволи. Погода установилась жаркая и всем было трудно, мы двигались в составе каравана из десятка телег. Один день в точности повторял другой. Я же наблюдал и пытался найти возможность к побегу.

Очередным утром проснулся от странного звука около меня. На ночь нас привязывали к тележным колёсам и сейчас я как бы под телегой, куда откатился во сне.

Передо мной следующая картина. Звук, который меня разбудил, издала женщина из полонянок. Молодой татарчонок встав поутру, решил попользоваться дармовщинкой. Он поднял бабу помоложе, поставил её раком к телеге, юбки скрутил у той над головой и получился этакий бутон со светящейся белизной кожи ножкой в неверном утреннем свете. Женщина застонала, когда насильник с размаху вошёл в неё. Потом замолчала, слышались только шлепки его яиц по белоснежной с намечающимся жирком заднице.

Я от этой сцены стиснул зубы и отвернул голову. Но, к сожалению, всё происходило в метре от меня и пришлось ждать окончания действа. К тому же степняк оказался выносливым и долго охаживал пленницу, пока наконец с довольным кряхтением не задёргался.

Зато у меня появилась хоть какая-то определённость, к вечеру нас напоили, дали ведро жижи с отрубями неопределённого цвета и консистенции, а затем привязали по несколько человек вокруг телег.

Рядом со мной притулился немолодой уже мужик, познакомились:

- Алексей Волков, боярин с Хлынова.

-Афанасий Бурата, служивый боярин из-под Рязани.

Мужчину как и меня повязали людоловы, только спящего. А направляемся мы в сторону Сарай – Джука, крупного поселения Ногайской Орды. И наши пленители оказались не казанскими татарами, а ногайцами.

По мне так они все на одну рожу.

Афанасий интересно рассказывал, что после падения Золотой Орды, образовались несколько независимых территорий, в том числе Казанское ханство и Ногайская Орда. Последние занимали огромную территорию ниже Казанского ханства вплоть до берегов Каспийского моря. Правда, в отличии от предприимчивых казанцев, ногайцы не смогли поднять торговлю на своих землях до приемлемого уровня. И поэтому большинство её жителей занимались скотоводством, ремесленничеством и банальным разбоем.

И не видать мне Казани в ближайшее время. Не пригодятся мои связи с тамошними купцами.

- Ты, Алёша, не кичись своим боярским положением. Будут спрашивать, отбрешись, типа рядовой дружинник.

- Почему, Афанасий? Меня выкупят мои родичи.

- Может и выкупят, только басурмане пытать тебя будут. Даже не сомневайся. Они же как думают - ежели из бояр, значит кубышку с золотом где-то прикопал. Вот и будут мучать калёным железом, да ногти рвать, пока не скажешь. А, потом конечно за выкуп отдадут.

Глядя на мою сомневающуюся физиономию, сосед не весело улыбнулся:

- Я же второй раз уже в полон попадаю. По первой взяли раненного, после стычки. Три годины пробыл в плену, пока московский царь не выкупил. Ну я и обсказал как на духу, что из детей боярских. Вот что получилось, - и он протянул левую руку. А там на трёх пальцах вместо ногтей зажившие шрамы.

М-да, весело однако.

Потянулись безрадостные дни нашего путешествия. Мы брели вслед за телегами, днём делали привал и нас поили вместе со скотом. На ночёвку устраивались под вечер, и после привычного уже дерьмового ужина я с нетерпением устраивался поближе к Афанасию. Расспрашивал как и что, любая информация для меня на вес золота. А засыпая, вспоминал свою жизнь, предшествую похищению. Как там мои? Выжил ли Шуда с Пахомом? Не загубят ли моё село жадные соседи? Обычно я всегда строил планы на будущее, но не сейчас. Мысли только о побеге, если выкупиться не удастся.

Цели нашего путешествия я ждал с нетерпением, хоть какая-то будет определённость. Стало понятно, что мы приближаемся к городу по интенсивному движению – всадники, повозки и пешие спешили к населённому пункту.

В сам город мы не зашли, нас погнали к полю, заставленному юртами. Как пояснил Афанасий, здесь сортировали полон, потом нас раскидают по оптовым торговцам.

Вечером нам в первый раз дали более приличный ужин, разваренное просо с лоскуточками мяса. Главное, что пища была недавно сварена, ещё тёплая и оттого удивительно вкусная. Неподалёку от нас раздались звуки свары, мужики что-то не поделили. Как выяснилось, что небольшая группка крестьян, видимо с одной деревеньки, решили отобрать еду у одиночек. Удивил Афанасий, встал и отвесил паре зачинщиков сытных лещей. Охранники лениво посмотрели на это и продолжили всматриваться в приближающуюся смену.

С недовольный ворчанием Афанасий сел на место.

- Что-то на город не сильно похоже, а Афанасий? – и я ткнул рукой в сторону.

- А ты Ляксей думал, что здеся будут стены как в Новгороде Великом? Не, зачем степнякам стены, от кого оборонятся? Они сами кого хочешь нагнут. А если войско великое придёт, так соберут свои юрты и ищи ветра в поле. Так что там вместо стен просто изгородь, чтобы скот не разбежался. В центре есть детинец, где местный хан сидит. Там да, хоромы. А так, считай большое село. Правда рынок большой имеется, торговцы с юга товар возят.

А на утро нас построили на пустыре, баб сразу погнали в сторону, отделив тех, что помоложе и покраше.

А нас заставили скинут порты и теперь ходят двое в сопровождении охраны. Что-то спрашивают и некоторых даже крутят будто животное какое. Крестьян отводят к увеличивающейся группе, некоторых отводят отдельно.