— Первым в дом пустим Дэна, — заявил Ворон, взяв Аллу за руку. — Не то что он напоминает мне кота, но…

— Я всяко полезнее, — откликнулся Денис.

Он вошел в дом и прикрыл дверь. Некоторое время все оставалось тихо. Нечаев и Алла завели какой-то совершенно не обязывающий ни к чему разговор. Ворон воспользовался этим и, отойдя чуть в сторону, облокотился на стену дома и прикрыл глаза. То пленение «белыми сталкерами» подарило ему одну особенность, которую он по сей день никому не открыл, кроме Дениса, которого та касалась в первую очередь.

Ворон стоял с закрытыми глазами, а на внутренней стороне век словно вырисовался план дома, по которому двигался синий огонек — Денис.

Временами Ворон пытался представить кого-нибудь другого, но не выходило. То ли все дело было в Зоне, то ли в проживании под одной крышей, то ли в гораздо более тонких материях.

— Все, идемте, — сказал он, когда Денис закончил обход и направился обратно. — Мне надоело ждать у дверей собственного дома.

Кажется, Нечаев хотел возразить, но не решился. Алла же усмехнулась и вошла первой, бросив через порог:

— А кота все же советую завести. Черного. Или кошку — трехцветную, на счастье.

Арсенал располагался на минус третьем этаже и мог спорить со всем, что когда-либо видел Никита. У него буквально глаза разбегались от обилия огнестрельного оружия, из которого он, пожалуй, мог опознать только автомат Калашникова и ТТ, ну, возможно, еще гранатомет отличил бы от всего остального.

— Господи… зачем в Зоне гранатомет?.. — прошептал он, но стоящий рядом сотрудник института в белом халате и квадратных очках тотчас к нему обернулся.

— Никогда в точности не узнаешь, какие задачи поставит перед нами Зона, — многозначительно сказал он.

— А танк есть?

Беседующий с руководителем института сталкер по кличке Ворон обернулся к ним, закатил глаза к потолку и рассмеялся. Никита поморщился, сотрудник института фыркнул и снова повернулся к Шувалову. Разговор, впрочем, продолжался недолго. На стене возле двери громко и заунывно затрезвонил стационарный телефон. Чем-то он напоминал древние таксофоны — еще двухкопеечные, дисковые и в металлических корпусах.

Ворон отступил на шаг, а Шувалов подорвался с места и чуть ли не бегом кинулся к телефону — видимо, тот являлся единственным видом связи с внешним миром и звонили по нему только в самых крайних случаях.

— Танк у нас тоже обязательно имелся бы, если б в нем нашлась хоть малейшая потребность, — ответил сотрудник, провожая начальство взглядом и протирая очки. — Увы, хаотичное расположение аномалий «мокрый асфальт» затрудняет, а то и делает невозможным использование в Периметре любой самодвижущейся техники.

— Иными словами, — сказал Ворон, подойдя к ним, — самый безопасный способ путешествия по Зоне — на своих двоих, что и неплохо. Однако вы, должно быть, извещены об этом.

— Да, несомненно, — ответил Никита. Ворон ему не понравился с самого начала: слишком себе на уме, слишком уверенный, слишком наглый, слишком… Да у него все было «слишком»! И его напарник старался подражать ему во всем. При этом Никита так и не понял, что такого нашел Ворон в этом Дэне. Наверняка любой мальчишка того же возраста смотрел бы ему в рот точно так же. — А это что?..

Никита указал на… пожалуй, оно являлось ружьем — с узким длинным дулом и с пристроенными прямо на него мониторами. Приклад, курок и коробочка, чем-то очень похожая на трансформатор, крепились отдельно, но выглядело оружие как очень навороченная дубина.

— Это? — Ворон усмехнулся. — Уже устарело.

— Первая модель винтовой винтовки типа электрошокер, — поспешил пояснить сотрудник. — Ведь такой электромагнитной среды, как в Москве, нигде больше не найти. Вот наш институт и изобрел оружие против тварей Периметра. Замечу, часто много более эффективное, чем огнестрельное.

— В переводе на человеческий язык, — хмыкнул Ворон, — означает, что с помощью этой штуковины можно заставить свернуть с пути матрицу или кикимору. «Кот Шредингера» на нее чихал с Останкинской телебашни, хмырь, наоборот, живо интересуется остаточным излучением, и единственное, остающееся горе-стрелку, бросать винтовку и уносить ноги. Стаю гиен она точно не напугает, как и быкуна, например. И точно не остановит мародера.

— Имеются и другие разработки, — заметил сотрудник. — Вы могли бы их протестировать…

Ворон качнул головой:

— Извините, не в этот раз. Нам лучше что-нибудь стандартное с сильной убивающей способностью.

Некоторое время они смотрели друг на друга, словно вели молчаливый диалог.

— Никогда не видел матриц на Юго-Западе, — признался Никита, больше рассчитывая сгладить обстановку, чем желая поучаствовать в разговоре. Почему-то ему показалось, будто у сталкера и сотрудника напряженные отношения.

— По нашим данным, в последнее время матричные псевдоорганизмы тяготеют к северу и востоку, в наших краях встречаются в основном кикиморы, хмыри, ну и обычные мутанты, — сказал сотрудник.

— Кикиморы — опасные тварюшки, — признал Ворон. — Но ради них никто не станет таскать с собой лишнюю тяжесть, и тебе не позволю, — обратился он к Никите.

Никита вздохнул. Он мог бы сказать, что кикиморы держатся в основном в Ясенево, только какой в том смысл? Вряд ли Ворон не обладал подобной информацией, да и не интересовали его ни мутанты, ни прочие псевдосущности.

— Какое у тебя прозвище?

Ник вздрогнул. Подобного вопроса он не ждал, хотя тот был и логичен.

— Я одиночка, — буркнул он. — К тому же недавно в Зоне. Меня никто не знает.

Ворон пожал плечами.

— Я тоже одиночка. Был до недавнего времени. Как звал тебя твой напарник?

— По имени.

— А в Зоне?

Никита промолчал. Наверное, признаваться, что ходил в Москву вместе с Димом лишь однажды, в свой самый первый раз, все же не стоило.

— Ясно, — вздохнул Ворон, так и не дождавшись ответа. — Значит, либо Ник, либо Кит — на выбор. Слишком длинные имена приводят к быстрой смерти.

— А тебя тогда как? — нагло поинтересовался Никита, которого неожиданно очень сильно задела подобная фамильярность. — Вор, что ли?

— Вран будет наиболее уместным, — ответил Ворон так, будто нисколько не рассердился.

Впрочем, с чего бы? Никита прекрасно понимал, что не сможет задеть сталкера при всем желании. Ворону было наплевать на него, и в Зону с собой он Никиту никогда не позвал бы, если б не необходимость в виде схрона, на содержимое которого собрался наложить лапу ИИЗ.

— А при особом желании можно даже каркнуть, — добавил Ворон и рассмеялся.

«Ну и пусть, — подумал Никита. — К схрону я его приведу. Он наверняка думает найти ценные артефакты, а получит исследования. Институту будет полезно, а Ворону и Дэну — нет. Так им и надо».

Конечно, следовало бы упереться, вытребовать себе что-нибудь, ведь информация — товар дорогой. Вот только Никиту все устраивало: Шувалов обещал пристроить его на работу и даже жилье выделил на территории ИИЗ, Нечаев заверил, будто проблем с законом не будет. И только Ворон раздражал. Причем ничего особенного не делая — одним своим присутствием. Стоило ему войти в комнату, как он, казалось, занимал собой все свободное пространство. Он говорил, не повышая тона, — все прислушивались. Он многозначительно молчал — все внимали. Никита недоумевал, отчего так происходит. Ведь Ворон — всего лишь сталкер. Пусть легендарный, но всего лишь ходок в Москву и обратно.

— Камуфляж не подбирай, я обеспечу, — приказал он.

— Хорошо, — кивнул сотрудник, опередив Никиту. — Это очень кстати. А оружие?

— Мы с Дэном пойдем налегке. Ник пусть подберет что-нибудь по руке. Гранат не брать. Автомат, пистолет, сканер последнего образца и… — Ворон помолчал, что-то обдумывая. — Тепловизор. Лучше три.

— Ворон, не говори, что у тебя нет, — с упреком проговорил сотрудник.

Сталкер вздохнул, провел ладонями по лицу, словно умылся.