– С чем пирожки? – спросил я у женщины, пока она оглядывала двор.

– С вишней, без косточек! – по-деловому ответила торговка и распахнула холстину, прикрывающую предмет торга.

– По чём продаёшь?

– Пять штук за куну, и один просто так добавляю, если человек хороший.

Получалось шесть пирожков за серебряный дирхем. Однако не слабые цены на кулинарные изыски. Хотя, если сравнить привычные мне пирожки и изделия Степаниды, то современные проиграют по весу и объёму как минимум вдвое.

– А чего яйцом не мажешь, перед тем как в печь отправлять?

– Больно умный?

Слово за слово, и у нас завязался разговор. Поговорили о тесте, всевозможных начинках, и я, почувствовав себя профаном в данной области, плавно перешёл на интересующие меня вопросы без особого энтузиазма. Моё предложение рассказать о преступном мире Смоленска, описать подозрительных людей, где собираются, кто руководит, встретило решительный отказ. Не помогла и четверть гривны.

– Мне моя жизнь дорога, куны там не пригодятся. – Степанида показала пальцем в небо.

Но после того как я сходил в дом, отыскал в одном из пакетов ванильный сахар и презентовал горстку Степаниде – всё же втёрся в доверие. Обновлённый пирожок ей понравился, и я стал заходить в разговоре с другой стороны. В итоге нашего общения выяснилась проблема самой торговки. Придурковатый сынок Егорка в порыве любви к дочери местного кузнеца деревяшкой от забора огрел по голове брата любимой, когда тот пытался утащить сестру с посиделок. Беда в том, что после совершённого действия, сын кузнеца Пётр три дня не ест, не пьет, а только блюёт. Стража, понятное дело, хулигана замела, и Егорку на днях из поруба потащат на правёж. Знающие люди предложили откупиться, согласно Русской Правде, вот только таких огромных денег всем родичам даже в складчину не собрать. Может, это и подло, играть на чувствах матери, но других кандидатур не было, а посему, немного подумав, я произнёс:

– Степанида, если мне получится вызволить твоего сына и договориться с кузнецом, ты согласна ответить на мои вопросы и помочь кое в чём?

– Если спасёшь мою кровиночку, то отслужу, вот тебе крест. – Женщина поднесла пальцы ко лбу, ожидая моих слов.

– Договорились, попробую. Как звать кузнеца и где его найти?

– Данилой кличут, мастер-бронник. Кузня его напротив кирпичной мастерской. – Рука Степаниды совершила движение вниз к животу, затем к левому плечу и к правому.

– Жди меня тут, – уже на ходу в сторону двери предупредил торговку, – сейчас вернусь.

По всем рассказанным симптомам у паренька типичное сотрясение мозга. Инструкция в аптечке при таком случае есть, сам недавно был в похожем состоянии. Дав задание девочкам рассказать проснувшемуся Савелию, что дядя Алексий отправился в кузнечный ряд к Даниле-броннику по срочному делу, вооружился, прихватил сумку с лекарствами, деньги и вышел во двор.

– Веди, Степанида Щука, к Даниле, будем спасать твоего сына.

Ворота за нами закрыла шустренькая девчушка, и мы отправились в сторону Зелёного ручья, почти к самой реке. Протиснувшись между двух возков, перегородивших и без того узкую улочку, пройдя шагов триста, я обнаружил, что мы уже обошли холм с детинцем и спускаемся к овражку, возле которого и протекает ручей. У воды паслись козы, а рядом с ними бегала собачонка, мелькая повязкой на задней лапе. Вот такой городской пейзаж перед кузнечными домами. Вскоре мы были почти на месте.

– Дальше не пойду, вот его кузня. – Торговка сняла с плеча корзину и уселась на короткое бревно, лежащее у дороги.

Понятно, боится, так даже лучше. Схожу один. Сплюнул через левое плечо, поправил саблю и зашагал в сторону калитки, за которой возвышалось строение из трёх стен с неполной крышей, над которой торчала короткая труба. Дымок хоть и еле сочился, тем не менее, звон молотка стоял знатный, словно только крицу стали околачивать. В кузнице познакомился с Данилой, представился путешественником с юга, знающим искусство врачевания. Поинтересовался, льняным ли маслом он воронил уже готовую к продаже кольчугу, не подошедшую мне по размеру, дорога ли проволока и где он достал такую великолепную наковальню. Слово за слово, и я плавно перешёл на тему о лекарском труде и рассказал историю о чудесном исцелении, при котором врач как бы передал частичку своей жизни умирающему пациенту. Кузнец сам поведал о сыне:

– В бане сынок лежит, как раз за кузней. Плох очень.

Пётр лежал на полатях полностью раздетым, прикрытый холстиной как простынёй. Лицо его отекло, дыхание еле слышно, пахло валерьянкой, видимо поили, чтобы облегчить страдания. Возле больного на расстоянии руки стояла колода с водой и ковшиком для питья. Создалось впечатление, что местные эскулапы ничем помочь не смогли, раз кузнец согласился воспользоваться услугами незнакомца. А может, приготовленные доски для гроба, стоявшие у стены, были тем знаком, когда надеются только на помощь свыше.

– Данила, оставь нас одних, твой сын при смерти, буду его спасать, тебе на то смотреть негоже.

Кузнец не стал спорить и вышел из бани, правда, недалеко.

Растерев руку спиртом, вколол Петру сорокапроцентный раствор глюкозы для снятия внутричерепного давления. Парень стал постепенно приходить в себя и что-то бормотать, покачивая головой. Спустя полминуты его вырвало, и он чуть не слетел с лавки. На жаргоне подобное состояние называется «вертолёт». Насколько помню, медицинский справочник советует срочно устранить головокружение. Если Пётр выживет, то теперь ему придётся частенько жевать морковку, пичкая себя витамином В-6, а пока – бетасерк, в качестве болеутоляющего подойдёт максиган, либо анальгин. Двадцать таблеток выдавил из упаковок и сложил на два куска бересты.

– Данила, иди сюда, знаю, что где-то рядом! – крикнул в открытую дверь бани.

Кузнец не заставил себя долго ждать и появился в проходе. Увидев пришедшего в сознание Петра, схватился левой рукой за свой затылок и громко выдохнул. Отче наш не успел прочесть, а сынок очухался. Помощь при спасении можно принять от кого угодно, пусть знахарь не крестится, молитв не читает, бес с ним. Главное сына поднять.

– Вот пилюли, – показываю рукой на бересту с таблетками, – три дня будешь давать сыну по две в день с этой кучки и вот с этой.

– Давать. Понял. А что это?

Название лекарства для кузнеца ничего не прояснило, и лишь подсказка, что это высушенный сок особых растений, как-то успокоила его.

– Четыре последующих дня по одной из каждой кучки, – продолжал я, – постарайся не тревожить больного, полный покой, сон, питье, которым его поили, тоже давай. Если нет валерьянки, вот склянка с валокордином. Десять капель на черпак воды.

Зачерпнул ковшиком воду и накапал из пузырька десять капель. Взял четыре таблетки, поднёс ко рту Петра и заставил запить лекарство. Делал всё медленно, чтобы Данила видел и запомнил.

– Батя, кто это? – прошептал ослабевшим голосом Пётр.

– Лежи, сынко, спи, знахарь вылечит. – Данила погладил сына по голове и остался с ним, пока тот не уснул.

Дождавшись, пока Пётр засопел, я еле слышно произнёс:

– Сил слишком много отдал, завтра загляну, проведаю. Вот ещё что, никаких судебных тяжб или споров, покуда сын твой на ноги не встанет. Иначе всё насмарку и лекарства не помогут.

Данила кивнул головой, после чего я вышел из бани и неспешно пошёл к поджидавшей невдалеке Степаниде, оставив наедине сына с отцом. Врать торговке не имело смысла, если Пётр три дня не поднимается, изредка приходя в сознание, то возможен ушиб головного мозга. Выживет, уже хорошо, а будет ли нормальным после травмы – это под вопросом.

– Плохо дело, парень еле жив, – на ходу сказал я.

– А что же делать? – Степанида остановилась, чуть не плача, схватила меня за рукав и развернула к себе.

– Ждать! Даст бог, подниму его на ноги. Пётр получил самое лучшее лекарство в этом мире. Будем надеяться на крепкий молодой организм. Пока идёт лечение, суда не будет.

Убрал женскую руку со своего рукава и зашагал дальше, к дому сотника. Торговка не отставала и следовала за мной, возможно, именно во мне она видела единственное спасение своего непутёвого сына.