Оставшись в одиночестве, покачала головой. Увы, почувствовать себя «как дома» не получится. В застегнутом наглухо пальто становилось все жарче. Но под ним лишь нижнее белье да колготки. Данный факт напрочь отбивал желание расстегивать пуговицы.

Коротая время ожидания, принялась задумчиво вышагивать вдоль окон, размышляя о разном.

Нормально ли пройдет задержание Потемкина? Князь пообещал, что малышки не пострадают, тем не менее тревога не утихала. Всякое может произойти. Судьба — она такая затейница, только диву даешься.

А мой «муженек» оказался редким и ненавидимым всеми магом разума, надо же. Пока шли к особняку, Игорь кратко рассказал о них. Откровенно говоря, не до конца поняла, уяснила только, что Потемкин и ему подобные, прикоснувшись, подчиняют своей воле.

Но ведь и главы родов умеют подчинять. Правда, не через прикосновение, а голосом. Вероятно, дело в том, что главы воздействуют только на давших клятву верности. Но тогда и меня можно назвать магом разума! Я-то без проблем воздействую практически на всех. Пока из «подопытных» не поддался лишь светлейший князь.

Вспомнив, что Савелий и Игорь были первыми людьми, встреченными в этом мире, усмехнулась. Видимо, случайности не случайны. Практически с первого дня князь Южный играет не последнюю роль в моей жизни в чужом мире. А сейчас и вовсе от него зависит очень и очень многое.

«Интересно, почему он сбрил бороду?» — вновь откуда-то вынырнула мыслишка. Вот далась мне эта борода! О чем только думаю?!

Медленно провела пальцем по припухшим от страстных поцелуев губам. Князь сегодня поразил. Сильно. Сама не знаю почему, но сердечко защемило, а душа робко потянулась к нему. Так захотелось почувствовать себя слабой рядом с тем, кто, похоже, сильнее меня.

Нет! Не хочу сейчас никаких отношений! Ни с князем, ни с кем-либо другим! Из передряги поскорее бы выбраться. А Разумовский… Кто знает, что дальше будет? Поживем — увидим.

Неожиданно краем глаза заметила объект своих мыслей. Быстро развернулась, наблюдая за неторопливо приближающимся мужчиной. Его лицо не выражало эмоций, и не понять, какие вести принес. Мгновенно собравшись, приготовилась к самому худшему исходу.

Подойдя, князь сообщил:

— Твой телохранитель отработал отлично. Задержание Потемкина прошло успешно, — видимо, заметив мое напряжение, добавил: — С девочками все в полном порядке. Никто не пострадал.

— Спасибо, — выдохнула с облегчением и призналась: — Волновалась за них, — а потом деловито поинтересовалась: — Что дальше?

— Пойдем, присядем. Надо поговорить, — сказал Разумовский, увлекая к дивану.

Усевшись, внимательно посмотрела на спокойного мужчину, но, как ни старалась, не смогла предугадать, что скажет: он фантастически контролировал эмоции и жесты. Отчего раньше подобного не замечала? Ведь не раз общались по бизнес-вопросам. Хотя деловые встречи это одно, а вот личные — совсем, совсем другое.

Терпеливо ожидая разговора, отвела взор. Беседа явно предстоит серьезная.

— Тебе в пальто не жарко? — нарушил молчание князь.

Остро глянув на мужчину, заметила лукавые огоньки в глазах. Досадливо поморщившись, покачала головой.

— Пока не критично. Я слушаю.

Не отводя взгляда, Разумовский невозмутимо начал вводить в курс дела:

— Потемкин не отрицает, что маг разума. Требует княжеского суда и защитника, — удивив, но, однако, не делая ненужных театральных пауз, продолжил: — Во время ареста он пытался воздействовать на начальницу отдела опеки. Та жаждет правосудия и публичного привлечения к ответственности. Увы, формально преступление заключается в попытке овладеть разумом чиновницы. Это тоже наказуемо, но менее серьезно, чем если бы попытка оказалась завершена. Думаю, Потемкин надеется «отделаться легким испугом», — Игорь взял мою руку в свою. — Я могу устроить так, что он не выйдет живым из тюрьмы, — в голосе князя зазвенел металл, на корню гасящий любые сомнения. — Но если удовлетворю просьбу, то появится возможность решить большую часть твоих проблем разом. И репутация рода Изотовых не пострадает. Напротив, укрепится.

— Это каким образом? — не скрывая заинтересованности, подалась вперед.

— Если захочешь, выступишь на суде еще одним обвинителем, — невозмутимо сообщил Игорь.

После этой фразы я словно окаменела, а ладони сжались в кулаки. Лютая ненависть чернотой окутала душу. Невероятно хотелось, чтобы эта тварь сдохла, желательно, на моих глазах. Но суд? Не уверена. Есть факты, о которых предпочла бы умолчать.

Глядя понимающе, Игорь не убрал руки и не требовал ответа моментально.

— Не каждый взрослый мужчина способен противостоять магу разума. Ты — юная девушка, и сумела, — замолчав, он смотрел неотрывно. Складывалось впечатление, будто ждет моей реакции.

Наверное, стоило проникнуться, прочувствовать всю свою уникальность. Но для меня его слова прозвучали лишь простой констатацией факта. Рискнула, сделала все, что в моих силах, — и победила. Но ведь могла проиграть! И гордости я сейчас не испытывала. Напротив, досаду. Так глупо попала в лапы садиста! Впрочем, всего не предугадаешь. Впредь буду умнее и осторожнее.

Меж тем Игорь продолжил:

— Как бы сама к произошедшему ни относилась, но ты проявила себя сильной главой. Ничуть не уступая мужчине, продемонстрировала лучшие качества дворянки. Это очень ценно, — и он не лукавил, действительно говорил, что думает. Все так же накрывая рукой мою руку, князь невозмутимо пояснил: — Как только об этом узнают, твоя репутация мгновенно укрепится. Многие влиятельные рода захотят стать союзниками бояр Изотовых. Кроме того, на суде произойдет одновременно признание тебя живой, аннулирование брака и наказание Потемкина. Дам юриста, тот все сделает, — добавил безапелляционно. — Главное в другом, — князь нахмурился. — Выдержишь судебное разбирательство? Будут неудобные вопросы в присутствии зрителей и журналистов.

— Выдержать-то выдержу, — я тяжко вздохнула. — Во время суда используются артефакты правды?

— Да, — отозвался Игорь, — один универсальный. Проинформирует о лжи, ну и, бонусом, подтвердит твою невинность, — лукавые искорки вновь появились в ярко-васильковых глазах. Вот далась ему моя девственность!

Неодобрительно нахмурилась, напряженно размышляя. Предложение Разумовского отличное. Так все упрощается. Вот только, боюсь, всплывет один очень неприятный факт, и тогда моя репутация серьезно пострадает.

Наркотики — страшное зло в любых мирах. И, к сожалению, бывших наркоманов и алкоголиков не существует, есть лишь состояние стойкой ремиссии. Но всегда существует вероятность сорваться. Произойдет это или нет — зависит от самого человека.

Ну да, я не сама употребляла, кололи силой. Регенерация, слава богу, уже восстановила физическое здоровье. Но тема крайне скользкая. По факту, я даже могу считаться в некотором роде ущербной, потому что наркотики не только гробят тело, но и ломают личность, отравляют душу. Со мной такого не произошло, однако прекрасно понимаю Краснопольского: так же, как и архитектору, не хотелось, чтобы мое имя связывали с наркотиками.

— Что тебя тревожит? — тихо, но твердо задал вопрос князь.

— Не девственность. С ней-то все в порядке, — усмехнулась невесело. Нет, я доверяла Разумовскому, но говорить о том, что вытворял со мной Потемкин, было сложно. Не нарушая тишины, Игорь ждал. Наконец решилась: — Кое о чем я еще не рассказала, — промолвила тихо. Не глядя на мужчину, плавно забрала свою руку. Крепко сцепив пальцы и чеканя слова, призналась: — Все два месяца брака Егор держал меня взаперти и накачивал наркотиками. Пока гостила у Краснопольского, — горько усмехнулась, — восстанавливалась. Моя регенерация справилась, да и настойки Назара помогли. Уже все в норме. Но я теперь не так чиста, как ты думаешь, — напряженно застыв, посмотрела в окно, за которым ветер шевелил обнаженные ветви деревьев.

Не нарушая тишины, я с грустью размышляла о том, что любить придуманный образ легко. Гораздо сложнее принять человека таким, какой он есть. А реальность от вымысла порой отличить ой как непросто.