«Пока их не будет. Собери воинов вокруг себя и приготовься к полевой обороне. Скоро начнётся дело», – ответил Владимир и пропал.

Задерживаться Яр не стал. Захватив по пути связанную Олю, он вернулся к отряду, распинал прикорнувших бойцов и приказал срочно строиться. Связав Оле ноги и рот, Яр без всякого внимания к её протестам уложил девушку в большой походный сундук Ольдена. Ничего, до эшафота полежит. Всё равно недолго осталось.

Не теряя больше ни минуты, он начал метаться по лагерю и трубить тревогу. Разум подсказывал, что нужно скорее убраться из лагеря, но нечто другое сдерживало это разумное желание.

Первые взрывы загрохотали, когда едва половина воинов успела натянуть доспехи. Лишённые магической поддержки и защитных чар солдаты сгорали заживо десятками. Яр сам едва избежал гибели, успев укрыться в ближайшей канаве: по расположению Альянса прицельно били вражеские маги. Спустя пятнадцать минут половина лагеря погибла в огне.

Ян вернулся к отряду только под конец обстрела. Ольден додумался укрыть отряд от огня за невысоким холмом, что удачно вздулся в ста метрах от замка. Здесь же укрылось ещё около сотни бойцов.

– Господин Ян! – обрадованно закричал Ольден, когда наёмник подскочил к бойцам. – Господин Ян, наши все живы. Когда началось, я…

– Хорошо, здесь и окопаемся. Сейчас пойдут пешие, – не дослушав, прокричал асассин. Уши заложило от грохота взрывов, а нос и горло жёг запах гари. Территорию замка заволокло дымом: горели палатки, люди, земля.

– Как окопаемся? А в замок?

– Поднимай ребят. Мечников – у подножья холма, стрелков и магов – на холм. Пока не высовываться. Я соберу оставшихся.

Выживших Яру удалось собрать четыре сотни. Полуголые, покрытые сажей солдаты жались к наёмнику, будто он был их последней надеждой на спасение. Яру невольно было жалко их: в такой заварушке этим салагам бывать не приходилось: многие были простыми добровольцами или рядовыми дружинниками мелких кланов.

Воины успели наскоро вооружиться тем, что нашли среди пепелища, когда в сторону замка из ближайших зарослей (замок располагался на границе леса) покатила пешая волна неприятеля. С первого взгляда, на штурм стен шло не меньше пяти тысяч человек. Если учитывать, что гарнизон Льежа вмещал не более семисот воинов, продержаться защитникам удастся недолго.

Неприятель наступал с противоположной от позиции Яра стороны. Судя по тому, что никто не спешил выкурить выживших с холма, враг их не видел: холм надёжно скрывал затаившихся солдат.

– Ольден, сколько у нас стрелков? – спросил Ян, наблюдавший за передвижениями врага.

– Восемь десятков. И пятнадцать магов.

– Пусть маги сконцентрируются на защите. Стрелкам приказ – атаковать.

– Есть!

Маленький отряд вступил в дело, когда первые залпы Большого Огня обрушились на замок. Бойцы Яна оказались с правого фланга неприятеля, и им было удобно бить пехотинцев Лиги по незащищённым бокам. Они успели скосить не меньше пяти десятков воинов, прежде чем неприятель ответил магией. Однако склоны холма надёжно прикрывали стрелков от разящего огня, а сверкавшие молнии вслепую били по склону, нанося минимальный урон. С прочими заклятиями маги пока справлялись.

Отчаянные действия выжившего отряда дали ощутимый результат: врагу не удавалось сконцентрироваться на штурме – приходилось постоянно отвлекаться на защиту флангов. Защитники же яростно рубились на стенах. Молниеносная атака Лиги захлебнулась.

Не меньше пяти сотен ратников ренов отделилась от общей массы и под прикрытием арбалетчиков двинулась в сторону позиций отряда Яра. Плотность летевших болтов была такая, что стрелкам Альянса не удавалось поднять головы. Не меньше старались и маги противника. Долго продержаться отряду не удастся. Однако на это Яр не рассчитывал. Он впервые доверился не самому себе. А гению Строгонова. И не прогадал.

Когда ворота Льежа держались на последнем издыхании, а ратники Яра с трудом стояли на ногах от усталости, над полем боя раздался чистый звук сигнального рога, возвещавший о подходе войск Альянса. Свежие массы хлынули в тыл врага, когда тот расстроил свои ряды и готовился взять стены.

Битва превратилась в бойню, и за час враг был смят и рассеян. Альянс одержал решительную победу, за которой дорога открывалась на Эйкум-кас – главную резиденцию Ренессанса.

– Синие глаза, говоришь? – потирая небритый подбородок, спросил Строгонов.

– Да. И бились они отчаянно. Никто не отступил, – ответил Яр. – Однако в драке под Льежем я таких не заметил.

– Тревожно… – пробормотал главнокомандующий и обвёл взглядом собравшихся в его шатре командиров.

Сразу после битвы под Льежем, Владимир собрал военный совет. Как он успел наскоро объяснить Яру, ловушка под замком была заранее приготовлена для ренов. Уведя большую часть войска на восток, Строгонов тем самым сделал ложный манёвр, и предоставил Лиге атаковать якобы плохо защищённый лагерь под Льежем. Естественно, что в этот момент он заходил в тыл жадно бросившемуся на казавшуюся лёгкой добычей врагу. Рены не позаботились тщательно провести разведку, и, повылазив из лесных схронов, соединили силы и поспешили к Льежу. Тут-то они и попались. К сожалению, для успешного воплощения плана пришлось пожертвовать двумя тысячами воинов, однако среди них были самые необученные и плохо вооружённые. Теперь же у Строгонова оставалось чуть более восьми тысяч дисциплинированных солдат, а у врага – жалкие остатки деморализованных оборванцев. Мощь Лиги была сокрушена. На вопрос Яра о том, почему Строгонов не предупредил его о готовящейся схватке, Строгонов неопределённо пожал плечами. Мол, военная тайна. Никто, кроме него, о сути манёвров не знал.

– Однако что бы это ни было, путь на Эйкум-кас открыт. Если возьмём его, можно будет дальше двигаться на север. – резонно заметил Ришам.

– А что жаждут варвары получить на севере? – вдруг подал голос Офицер Нейтралз, Андриан.

Грозный Вождь Остермана перевёл на Андриана свой тяжёлый взгляд и некоторое время внимательно изучал его бледное лицо.

– Богатство и славу. Думаю, у союзников Лиги найдётся, чем поживиться, – ответил он после минутного молчания. – А что забыли там Нейтралз?

– Я о том же. Вопрос о северном походе нуждается в тщательном обсуждении. – сказал Андриан и воззрился на Строгонова, который задумчиво теребил подбородок. Он единственный сидел на большом деревянном стуле, расположившись лицом к гостям.

– Знаешь… – начал было Ришам, но Владимир прервал его:

– Позвольте. Оставим преждевременные споры. Пока нужно взять Эйкум-кас. Есть ли среди членов Альянса те, кто считают, что не нужно спешить с атакой на последний оплот Ренессанс? Пусть встанет и обоснует своё мнение.

Командиры быстро переглянулись друг с другом. В шатре присутствовали представители Сюреала, Хранителей, Остермана, Нейтралз, остатков Белых рыцарей и некоторых мелких кланов. Никто не ответил Строгонову. Владимир удовлетворённо кивнул.

– Тогда завтра выступаем. Через трое суток мы должны быть под стенами Эйкум-каса. Фураж необходимо подготовить к началу похода. Андриан, проверь. Маяна предупредить о необходимости поддерживать коммуникации. В Льеже оставить двести человек гарнизона из числа бойцов Остермана. Ещё пять сотен из Нейтралз передать в подчинение Маяна – приказать ему обеспечивать безопасность окружающих дорог и поселений. Нести постоянную разведку. Вопросы?

Командиры молчали.

– Тогда совет окончен. Всем выспаться перед отходом. Подъём в восемь часов.

Когда союзники покинули шатёр, Строгонов облегчённо вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он чувствовал, как обильно так пот по спине. Никто не знал, каких чудовищных усилий ему стоит выдерживать спокойствие и не выдавать эмоций.

– И что дальше? – вдруг спросил Яр. Он так и остался стоять в тёмном углу шатра, где по привычке занял место в начале совета. Тень ему нравилась больше света. – Ты ведь прекрасно понимаешь, что эти псы с трудом уживаются друг с другом. Стоит общему врагу пасть, как они рассобачатся так, что центр Гипериона запылает пуще прежнего.