Взревев, что было сил, Ромунд ринулся на Голема и запрыгнул тому на плечи. Чудовище яростно замахало руками, но достать Ромунда не смогло, а использовать магию не имело времени. Маг вонзил кинжал в щель между магическим камнем и корой головы Голема и стал изо всех сил тянуть волшебный кристалл из монстра! Тот издал отчаянный рокот, но сделать ничего не смог. Через пару секунд камень выпал в руку Ромунду. Как только это случилось, монстр замер, а затем рассыпался в пыль. Бой был окончен.

Подскочив к убитому Медведю, Альма покачала головой. От черепа храброго воина остались лишь осколки.

– Не уберегли, – прохрипел Ромунд.

– Он нас уберёг, – сказала она, закрывая чудовищное месиво какой-то тряпкой, которую достала из походной торбы.

– Эх, Медведь, Медведь. До чего же крепкий человек был! А?! Яд превозмог! Ты представляешь? Ноги-то небось почти не слушались.

– Потому и погиб. Не взял бы его этот увалень при ином раскладе.

– Да. – покачал головой маг, и, посмотрев на тусклый серый шар в руке, положил в торбу.

– Нужно будет изучить эту штуковину. – пробормотала Альма, поднимаясь с колен.

– Несомненно, но не в этих условиях. Идём, нужно завершить начатое.

Альма качнула головой, причём непонятно: согласна она или нет. Или наплевать.

Стальную дверь вынесли тупым ударом силы. Странно, но хозяева не позаботились хоть о каких-нибудь чарах на вход. Первое, что бросилось в глаза, это высокие стопки сложенных друг на друга пергаментов. Бесчисленным количеством они тянулись к потолку, словно колонны, и составляли коридоры. Все имевшиеся шкафы, стеллажи и полки ломились от жёлтых пергаментов.

– Ничего себе. – пробормотал Ромунд.

– Смотри-ка, – сказала девушка, прошедшая вперёд. – Тут кто-то пытался сжечь бумаги, – в углу лежала большая гора пепла. Неужели недалёкие помощники решили прямо тут сжигать всё? Вроде говорилось о печи.

– Да, Палантир отдал такой приказ, если помнишь.

– Угу, – бросила девушка и подняла с пола наполовину сгоревший лист. – Бред какой-то.

– Что там? – спросил маг, хватаясь за лист. Девушка отпустила его и подняла с пола чистый пергамент.

Юноша вчитался в каллиграфический почерк, но смысла не уловил.

Фред Дамонд – 2.02

Ричард Глад – 3.02

Фольк Мотрос – 4.02

Подлежат экзекуции.

Фельма Мотрас – 2.02

Алисия Митр – 3.02.

Агата Дант —..

Подлежат.

Дальше пергамент был сожжён.

– Похоже на какие-то приговоры о смертной казни.

– Вынесенные решением коллегии хозчасти Энергона? – пробормотала Альма, просмотревшая несколько листов с записями. – И всё имена, имена. – девушка выдернула листок из первой попавшейся стопки. – И тут имена.

Пройдя пару шагов, Альма с трудом вытащила другой лист, на этот раз обрушив стопку на другую. Кучи пергаментов завалили пол. Снова имена! Колонны имён и дат рядом с ними.

– А тут, смотри! – изумлённо произнесла девушка. – Цитирую: «. группа неизвестных в количестве пятнадцати человек была забракована экспертизой и подвергнута уничтожению без процедуры экзекуции.»А здесь, погляди – «весь поставленный ресурс от 5 ноября двести двадцать пятого года (два года назад!) был признан бесперспективным и подвергнут уничтожению». Это ж кого они ресурсом-то называют? Людей?

– Похоже, да. – пробормотал юноша. – Это. рабы.

– Кто, прости? – удивилась девушка.

– Рабы. Все – похищенные люди или захваченные в плен в процессе войн кланов и перепроданные в рабство.

– Почему ты так уверен?

– Я знаю это. Теперь знаю, – сказал юноша, нехорошо сверкнув глазами.

– И что они с ними делали?

– Тут же написано – подвергали экзекуции. – лицо юноши стало серым. Справедливый гнев стал разгораться в его сердце.

– Людей?

– Резали по кускам, если так понятнее, – сказал он и почувствовал, как задёргалась его щека. Такое бывало только в самых сильных припадках ярости.

– А как же та операция против работорговца? Мы же ведём войну против бандитов.

– Нет, Альма. В политике бандитов и небандитов нет. Есть только интерес. А тот, чьё именьице мы разнесли в щепки, видимо, не поделился.

– Но. – хотела что-то сказать девушка, но тут ей в шею впилось что-то белое. Она схватилась за странный предмет и без чувств повалилась на кучу пергамента. Ромунд успел дёрнуть голову в направление выстрела, как получил дротик и себе. Теряя сознание, он рассмотрел несколько людей в серых одеждах, стоявших у входа, и провалился в вынужденный сон.

Острые холмы отступили, дав разгуляться широте выжженных равнин, пересечённых оврагами и маленькими кратерами, извергавшими в ядовитое небо потоки кислоты. Еле заметная тропа скользила через Пустошь, уводя двух путников в центр проклятого материка.

Сколько прошло времени, Найджел не знал. Да и не было в нём смысла: теперь оно текло в стороне от них. Хозяин безмолвно двигался вперёд, более не обращаясь к спутнику, а тот не смел нарушить молчание. Слишком страшно. Лучше говорить с ветром. Пускай он безжалостен и горяч, но воли не имеет. Не затравит просто так.

Насколько помнил бывший Страж, Башня Культа находилась примерно в двухстах километрах от последней границы Пустошей. Хотя, если верить памяти, там сплошные болота, и как пробираться через них, Найджел не представлял. Хотя, нет, представлял, конечно, как пойдёт Хозяин. А вот как он? Скорее всего, сгинет, и на том конец.

– Найджел, скажи, – вдруг проговорил Мерлон, не поворачивая головы. – Твои хозяева хотели сделать мир лучше?

– Я не знаю.

Он усмехнулся.

– Знаешь, Найджел. Раскинь мозгами. Они у тебя, к твоему сведению, есть.

– Всем членам Ордена говорится о том, что когда наступит власть Тьмы, мир очистится от лжи и порока, ибо не будет таких понятий. Ложь станет самим смыслом, порок – сутью. Люди перестанут себя обманывать и жить по законам, им не присущим. Они будут самими собой. Такими, как их задумала Тьма.

– Тьма задумала?

– Так говорится в Псалмах. Ибо Творец просто развлекался, играя теми силами, которые были даны ему.

– Даны от кого?

– От Света и Тьмы.

– Ах, вот как.

– Свет и Тьма – Источники. Именно они породили всю неживую материю – от космоса до самых мельчайших частиц. Однако при их взаимном преломлении произошла катастрофа, и явился в мир некто, кого впоследствии прозвали Творцом или Богом. Он стал давать жизнь тому, что Источники создавали путём долгих эволюций вселенской мысли. С лёгкостью и простотой он искажал истинную суть вещей.

– Интересная трактовка. Логично стоило бы предположить, что людей нужно вернуть в неживое, верно?

– Это приблизительно схожее состояние со смертью.

– И чем же ваш Орден не устроила Светлая половина?

– Свет заставляет врать самому себе. Заставляет стремиться стать тем, кем ты не являешься. Придумать себе иллюзию, идеал – оторваться от реальности. От этого все проблемы – каждый одержим праведным честолюбием, которое несёт лишь огонь, и в конечном итоге, ту же смерть.

– Потрясающе. Но тогда получается, что Тьма не несёт будущего развития.

– Верно. Но для этого есть Владыка Хаос – последствие неумеренности Творца. Буря всех сил, смешавшихся воедино. Он проводник развития. Нет смысла стирать весь род человеческий, ибо это противоречит логике. Лучше изменить направление. Поменять правила. Хаос принесёт те события, которые заставят людей двигаться далее по спирали вечной эволюции.

– Тебе не кажется, что эта ерунда стоит на всего лишь одном предположении?

– Но… – Найджел замялся. – Хозяин, ведь вера даёт свободу в темнице. Вера позволяет найти выход там, где лишь одни стены. Люди, увы, не вездесущи и предусмотреть всего не могут.

– Ага, поэтому проще всё снести до основания, переломать, а затем решить все проблемы, так?

– Хозяин, я так не думаю.

– Знаю. И в Ордене ты по случайности. Да и плевал ты на Отмеченного Тьмой и Хаосом. Ты со мной из страха. И знаешь, почему ещё жив? Потому что мне нужно, чтобы чьи-то жилки тряслись рядом со мной. Мне это нравится.