– Мёртв, – констатировал Терп, поддев носком ботинка голову, под которой набежала лужица крови. – Сволочи, диван мне загадили…

Лис не понял, серьёзно говорит Терп или иронизирует, но промолчал. Хозяин Дворца хотел что-то добавить, но, бросив короткий взгляд на Лиса, воздержался от дальнейших комментариев. Вместо этого Треп заметил:

– Ну, вот нам и «языки», сейчас мы их допросим.

– Какой смысл? – Лис покусал губу. – Надо просто всех перебить поскорее.

– А с ней как? – поинтересовался Терп, кивнув на тело Монры.

Лис только скрипнул зубамии.

– Надо же нам узнать, откуда у них взялось пополнение, – успокаивающе сказал Терп. – Разве тебе неинтересно, откуда появились новые шаровики, если, как ты утверждаешь, их примерно за час до вашей высадки было лишь пятеро? Кроме того, не хочу тебя обнадёживать, но и сам надеюсь выручить Монру. Так что допросим этих.

– Извини, – пробормотал Лис, пряча глаза. – Постараюсь держать себя в руках.

– Молодец, – уже без тени иронии согласился Терп, доставая из кармана плоскую коробочку с миниатюрными иньекторами «ПП». – Я за этим бегал в лабораторию рядом с музейным блоком.

– Они же есть и в Арсенале, – удивился Лис.

Терп пожал плечами:

– Я думал, что эти штучки нам могут понадобиться раньше, до того, как мы попадём в Арсенал. Ну-с, приступим.

Они подняли тела и усадили их рядышком у декоративного каменного барьерчика, идущего по одну сторону от бассейна метрах в двух от края. Терп, понимая чувства Лиса, показал на тело Монры.

Вдвоём они несколько раз окунули тело в бассейн, чтобы смыть эякулят. Тело первого мужчины подвергать омовению не стали.

Терп замкнул на руках и на ногах шаровиков наручники, вызвавшие бы зависть у любого земного полицейского, и брызнул каждому в нос из ингалятора с составом, нейтрализующим действие усыпляющего газа.

Первым пришёл в себя шаровик в теле Монры. Совсем по-человечески он застонал, голова его вскинулась, открылись глаза, и довольно мутный пока взгляд заскользил по окружающим предметам. Лис давно знал о практически человеческом внешнем поведении шаровиков, да и как могло быть иначе, раз почти всегда использовались уже взрослые человеческие тела со всей физиологией и, наверное, всеми их навыками моторики и мимики?

И, тем не менее, особенно, в данном случае, Лис не мог сдержать удивления, поскольку ему казалось, что монстр должен проявить себя. Он не мог оставаться человеческим существом, не мог быть Монрой, должно иметься нечто, позволяющее понять, что это не женщина, не его любимая, вообще не живое существо, а ублюдок, вселившийся в такое прекрасное и желанное тело.

Шаровик несколько раз моргнул и встретился взглядом с Лисом. И тут Лис лишний раз понял, насколько правильны старинные слова о глазах: глаза выразили абсолютно всё.

Кто-то из земных классиков, Лис не помнил, кто, поскольку не очень любил классическую русскую литературу, навязываемую школьной программой раньше, чем ученики доросли до понимания всех нюансов и тонкостей переживаний, описываемых авторами, кто-то из этих классиков, то ли Чехов, а может быть и Горький, написал: «Глаза – зеркало души». Именно сейчас Лис понял почти абсолютную истинность данного афоризма.

В глазах Монры отсутствовала сама Монра, в этом взгляде вообще не было души. Пусть души Творца, сложной, противоречивой, возможно, не во всём понятной обычному земному человеку, но всё-таки души человеческого существа, так как Творцы, как бы они не пытались противопоставить себя населению всех искусственных и естественных вселенных, являлись людьми.

Во взгляде, упёршемся в Лиса, не было ничего человеческого, несмотря на то, что на него смотрели человеческие зрачки, обрамлённые человеческими радужками, глазными яблоками, веками и ресницами. Там светилась пустота, ненависть, отрицание живой душевной сущности человека. Возможно, Лис и не воспринимал бы это так остро, если бы сейчас перед ним не сидело тело Монры.

Только в этот миг Лис осознал: перед ним не Монра, она пропала из этого тела, исчезла навсегда в непонятных тонкостях мироздания, в которые уходит душа, и из откуда нет возврата.

Ужас от выражения глаз Монры, где не присутствовало и намёка на её душу, был столь велик, что Лис едва удержался от желания выпустить в эти глаза, в это тело весь магазин пистолета-пулемёта, чтобы навсегда избавиться от отравляющей сознание жестокой иллюзии присутствия любимого человека.

Шаровик в теле Монры посмотрел на свои скованные руки и неожиданно усмехнулся.

– Ну, что, Лис, как тебя тут называют, – промолвил он, – думаешь, ты и твой друг можете выиграть? Вспомни, сколько вас было, когда мы начали преследование, а теперь остался ты один. И это не надолго, можешь быть уверен. Само Великое Ничто помогает нам, а Главный Помощник действует от его имени.

– Ты один из тех, кто участвовал в погоне за нами с самого начала? – удивился Лис.

– Да, я был среди первых, высадившихся в этом мире. Теперь решил побыть в теле твоей подруги. Мы постараемся использовать и твоё: оно качественное, как я могу судить, да и тело твоего нового друга тоже.

Терп засмеялся, демонстрируя знание русских народных сказок:

– Ты, самоуверен, ублюдок: не поймавши бела лебедя, да кушаешь! Пока ты в наших руках, сволочь, и ничем уже не воспользуешься!

– В принципе, не важно, – пожал плечами шаровик. – Даже если вы убьёте меня, вам не победить Великое Ничто, помогающее нам самим своим существованием. Великое Ничто будет поставлять новых бойцов, и у вас просто не хватит сил справиться со всеми.

– Так-так, – заинтересовался Терп, бросив быстрый взгляд на Лиса, – ты хочешь сказать, что новых шаровиков во Дворец перебросило Великое Ничто?

Лис молчал: ему всё ещё было трудно разговаривать с шаровиком в теле Монры.

– Ты догадлив, человек, – кивнул шаровик.

– Видели мы твоё «Великое Ничто», – сказал Терп. – Это совсем не «Ничто», а «Некто». Неужели вам помогает кто-то из наших?

Шаровик презрительно скривил губы:

– Великое Ничто принимает любые формы, когда требуется его вмешательство. Сейчас оно приняло форму Главного Помощника.

– Да неужели?! – хмыкнул Терп. – А Лис вот хорошо знает вашего «Великого Помощника»: он уже встречался с ним на Земле. Знай, придурок, что это просто кто-то из Творцов, захотевший с вашей помощью решать свои проблемы!

– Это одно и тоже, – покачал головой шаровик. – Великое Ничто открыло истину этому Творцу.

– Зачем ты с ними вообще разговариваешь? – подал голос второй шаровик, тоже уже очнувшийся. – Творцы обречены, даже не стоит им что-то объяснять.

– Ты прав, – подтвердил шаровик в теле Монры. – Я только хотел, чтобы они поняли бесполезность попыток противостоять нам.

Терп зло усмехнулся, покосившись на Лиса, не отрывавшего глаз от тела Монры:

– Ты смотри, как уверенно рассуждают, однако! А что вы скажете, господа, если мы перекачаем ваши поганые душонки в шары, а шары уничтожим, а? Как вам такое?

– Они будут уверены, что как раз в таком случае сразу же перейдут в Великое Ничто, – возразил Лис, словно очнувшийся от оцепенения. – Для них это вообще лучший вариант кончины, я уже понял.

– Так-то оно так, – согласился Терп, – но ведь их просто станет на двоих меньше.

– На троих! – Лис кивнул на шаровика, разбившего голову о каменную вазу. – Расскажите-ка нам, как вы впервые встретили этого, якобы, посланца Великого Ничто?

– Мы больше не станем с вами разговаривать, – скривил губы волосатый мужчина и отвернулся.

Шаровик в теле Монры сплюнул, нахально глядя на Лиса:

– А ты можешь уничтожить и тело твоей женщины, если у тебя хватит духу!

Терп похлопал Лиса по плечу, успокаивая:

– А вот мы сейчас посмотрим, станете ли вы с нами разговаривать и отвечать на вопросы – или не станете? Вы всё-таки в людских телах, значит, на вас, ублюдики, действуют любые препараты, действующие на нас.

В глаза шаровиков всё-таки блеснула некоторая растерянность и даже испуг. Терп засмеялся и, присев на корточки, всадил каждому по дозе ПП.