В наступивших сумерках шаровики, не включая прожектора, прилетели тихо, как призраки. Скорее всего, они натолкнулись на беглецов случайно, барражируя вдоль реки в ожидании прибытия подкрепления.

Один шаровик сидел за пультом управления, а второй стоял у открытой боковой панели кабины и целился в Лиса и Монру из развёрнутого большого лучемёта. Шаровик сделал знак, понятный, наверное, во всех вселенных и означавший приказ поднять руки вверх.

– Ну вот, сволочи, приехали, – только и пробормотал Лис, медленно отступая от края расщелины.

Лис, не отрываясь, с ненавистью смотрел на шаровика у лучемёта. Очень обидно вляпаться так глупо!

Один лучемёт висел у него за спиной, другой – на груди, но в данной ситуации даже нечего было думать пытаться выстрелить, поскольку следовало попасть точно в незащищенное доспехами место, тогда как шаровику достаточно просто нажать на спуск, чтобы изжарить их обоих. С такого расстояния костюмы выдержали бы не более секунды, но самое главное, ни у Лиса, ни у Монры на лицо не были надвинуты защитные щитки: если не тела, так уж лица за мгновение превратились бы в угли. Браслет-излучатель тоже не помог бы – и дистанция не самая лучшая, а материал кабины сильно ослаблял парализующее поле.

Как человек, неоднократно убивавший и много раз сам ходивший по краю гибели, Лис прекрасно осознавал, что он не заговорен ни от чего, и разум часто напоминал, что везение может испариться в любой момент. Но надежда всё время жила в нём, ему везло бесчисленное количество раз, и он как-то уверовал в собственную неуязвимость. А сейчас, похоже, кредит судьбы окончательно исчерпан.

Имелся, конечно, вариант – сигануть в расщелину, находившуюся за спиной. Возможно, шаровик не успеет выстрелить, а если и успеет, то лучу будут подставлены спины, и костюмы могут выдержать. Однако ожоги всё равно будут ощутимыми, и даже если они не переломают руки и ноги, прыгнув с такой высоты, шаровики успеют зависнуть над расщелиной и добить беглецов.

Монра, догадавшаяся о причине оцепенения Лиса, с каким-то странным выражением посмотрела на него и медленно повернулась к шаровикам, отступая назад. Лис же сделал пару шагов вперед, скорее интуитивно, чем сознательно прикрывая собой Монру.

Так и осталось загадкой, почему шаровик, стоявший у большого лучемёта, не сжёг их сразу. Он, видимо считал, что дичь – а Лис и Монра являли собой дичь в чистом виде – уже никуда не денется.

Шаровики действовали совершенно как люди – факт, отмеченный Лисом ещё в Омаксе. И так же, как многие люди на его месте, шаровик проявил непростительную самонадеянность. Это лишний раз позволяло предполагать, что за столетия пребывания в человеческих телах странные создания всё-таки впитали некоторые людские нюансы поведения.

Шаровики обменялись быстрыми взглядами и удовлетворенно ухмыльнулись.

– Снимите оружие и отдайте нам, – ухмыляясь, приказал шаровик у лучемёта.

Лис взялся за ремень, одновременно прикидывая, как лучше схватить Монру за руку, и рвануться вниз. Он надеялся, что Монра сообразит, чего от неё хотят, и не задержится ни на мгновение.

Впрочем, эта женщина в который раз доказала, что сама мало чем уступит Лису в умении предпринимать нетривиальные и решительные действия в сложных ситуациях. Как только Лис начал медленно стаскивать лучемёт с шеи, Монра тихо попросила:

– Руки поднимай повыше…

Лис не понял, но сделал, как его просили, задирая локти, словно ремень оружия цеплялся за шлем. В тот же миг раздался хлопок, и из-под правой руки что-то просвистело, рассекая воздух. Прямо в кабине гравилёта, там, где расселись шаровики, расцвела огненная вспышка, а по барабанным перепонкам резанул грохот.

Машина разломилась, и обе половины карикатурно медленно, как планирующие осенние листья, начали проваливаться вниз в реку. Волна то ли от взрыва гранаты, то ли от уничтоженного гравитационного генератора, ударила по людям и смела их в расщелину: получилось так, что всё равно пришлось туда прыгать, но уже не по своей воле.

Летя в почти полной темноте, Лис попытался сгруппироваться и рывком надвинуть на лицо щиток. Удар о ветви валявшегося внизу дерева отбросил его на каменную стену спиной и затылком. Несмотря на шлем, от удара, казалось, вышибло дух. В глазах потемнело не только от мрака, уже царившего на дне расщелины, и, оглушённый, Лис съехал в воду.

Очевидно, на несколько секунд он всё-таки потерял сознание. Когда же он пришёл в себя, то обнаружил, что лежит, а точнее сидит почти в полной темноте в какой-то мелкой луже. Ощупав себя, Лис определил, что, не считая ушибов, почти не пострадал: защитный костюм и не совсем высохшие ветви дерева смягчили падение.

Недалеко застонала Монра, и Лис нашарил фонарик. Луч выхватил из темноты скалистую стену и торчащие кругом разлапистые ветви. В нескольких метрах на мокрой песчаной куче лежала Монра. Она тоже уже приходила в себя и чертыхнулась, когда яркий света ударил в лицо.

– Ты как? – хрипловато спросил Лис. – Цела?

Монра покачала головой, с которой при падении слетел шлем. Даже в этой совсем не подходящей ситуации Лис залюбовался: растрепанная, с перемазанным и поцарапанным лицом, Монра могла сойти за кинозвезду высшего класса, задействованную на съёмках приключенческого фильма.

– Ногу, похоже, немного подвернула.

Лис встал и, пошатываясь, поскольку голова кружилась от удара, подошёл к Монре. Осмотрев ногу, он вздохнул с облегчением: перелома не было.

– Слава богу, – заключил Лис, продолжая держать ногу Монры на весу и поглаживая голень. – Красивые ноги, нельзя такие ломать.

– Он ещё шутит! – возмутилась Монра, тем не менее, не отстраняясь.

– Честное слово, – Лис внимательно посмотрел Монре в глаза, – я совершенно серьёзно. Рад, что ты цела, рад, что мы оба целы. И вообще, ты просто прелесть, я восхищаюсь: ловко ты сделала уродов!

– Ты тоже нормально вёл себя, а то я боялась, вдруг не поймёшь. Но почему они не стреляли сразу?

Лис пожал плечами, поморщившись от боли в лопатке:

– Я давно обратил внимание – шаровики часто ведут себя совсем как люди. Думаю, они решили позабавиться, полагая, что мы в полной их власти. И самонадеянность подвела их, как подводила многих людей.

– М-да, – Монра удовлетворённо кивнула, – сработало на нас.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Лис продолжал держать фонарик включённым, направив луч чуть в сторону. Монра протянула руку и коснулась щеки Лиса.

– У тебя царапина, и глубокая.

– Странно, я вроде щиток надвинуть успел… А у тебя тоже словно кошка прыгнула, но не страшно – главное, глаза целы, и вообще мы пока живы.

– Нам в который раз везёт.

Монра вздохнула и, закрыв глаза, вдруг привалилась к Лису на грудь. Лис погладил её волосы.

– Я мог бы сидеть так с тобой очень долго, если не вечно, – сказал он, – но уроды могут вновь скоро появиться. Пошли-ка отсюда.

Лучемёт, висевший за спиной Лиса, остался на месте, но сумка улетела куда-то. Лучемёт Монры тоже потерялся, но, поискав среди ветвей и воды, не доходившей выше середины бедра, они нашли и сумку, и лучемёт. Лучемёт же, который Лис снял в момент, когда взорвался гравилёт шаровиков, отсутствовал. Возможно, он остался наверху.

– Как будем выбираться? – спросила Монра.

Лис посмотрел вверх. Там высоко виднелись края скал, выделявшиеся на фоне тёмного неба только тем, что на небе уже сверкали звёзды, а точнее их имитация, созданная хозяином этого мира, а возможно и кем-то до него.

– Да уж, – пробормотал он, – высоковато…

Небо вдруг стало чуть светлее – всходила луна. Лис поводил лучом фонарика по каменным стенам расщелины. Кое-где виднелись гроты или более глубокие пещеры, но подняться по обрывистым скалам не представлялось возможности.

В сторону леса расщелина терялась во мраке. В противоположной стороне дно уходило вниз, а вода явно стояла глубже и заливала объёмистую пещеру.

Лис нагнулся, присматриваясь, и выключил фонарик.