Украдкой взглянув на часы, спрятанные под рукавом комбинезона, Богдан понял, что проспал чуть более часа. За окном уже опустилась ночь, впрочем, освещаемая какими-то всполохами со двора.

– Ну, как вам удалось немного отдохнуть, благородный рыцарь? – дружески-участливо поинтересовался Тассилон.

Богдан поднялся с кровати и поклонился:

– Благодарю вас, благородный Тассилон, вполне хорошо.

– Король выслушал меня, и, как я предполагал, заинтересован в том, чтобы поговорить с вами. Но сегодня он устал после турнира – сам участвовал в двух поединках, и посему примет вас только завтра, так что отдыхайте до утра.

– Вот как, – сказал Богдан, чтобы что-то сказать.

– А пока, – продолжал Тассилон, – его величество уполномочил меня сделать вам определённые общие предложения, ради которых, как вы вероятно уже догадываетесь, мы и попросили вас задержаться. Утром вы приглашены на трапезу, а потом и состоится разговор, от которого будет многое зависеть.

Землянин протёр глаза, по-прежнему не вполне понимая, о чём идёт речь, но повторно поклонился с максимальной, по его мнению, учтивостью.

– Я весь к вашим услугам, благородный рыцарь!

– Давайте присядем, – предложил Тассилон. – Думаю, вы проголодались, так что я взял на себя смелость приказать накрыть стол для ужина здесь.

Богдан с искренней благодарностью поклонился ещё раз.

«Так даже лучше, – подумал он. – Возможно, будет время понять, что к чему и как действовать».

Он плеснул в лицо водой над тазиком и вытерся куском ткани, висевшим у этого импровизированного умывальника.

Тассилон же отдал приказ сопровождавшему слуге, тот поставил подсвечник на стол и удалился. Пока дверь открывалась и закрывалась, Богдан заметил, что снаружи в коридоре стоят как минимум двое воинов.

Тассилон снял головной убор, бросил его на кровать и сел, после чего сел и Богдан, внимательно глядя на своего любезного тюремщика. Натёртое седалище болело, и молодому человеку пришлось устроиться в немного напряжённой позе.

– Позволено ли мне будет ещё раз спросить, – начал Тассилон, – куда направлялись вы, благородный Богдан? И самое главное, да простите моё любопытство, сударь, кто вы такой?

Богдан понимающе покивал, демонстрируя, что уважительно относится к желанию официального представителя короля знать о тех, кто разъезжает по дорогам его земель. Стараясь говорить достаточно естественно, но красочно, он повторил придуманную наспех легенду про свои странствия и рыцаря Бафомета, заверив, что держит путь именно в Святославское княжество.

Тем временем, юноша, отосланный Тассилоном, принёс блюда с едой и какие-то кувшины. Ему помогали две миловидные служанки. На блюдах лежали куски жареного мяса, овощи, зелень, сыр и каравай хлеба. В кувшинах оказалось вино – красное и белое – и свежая вода. В качестве столовых приборов были поданы самые настоящие ножи и вилки с костяными ручками – к удивлению Богдана, не ожидавшего лицезреть данные приспособления в эпоху Средневековья. Дополняли убранство куски льняной ткани, поданные в качестве салфеток.

Тассилон внимательно слушал, ни разу не перебив. Когда Богдан закончил, он, пока не комментируя своего отношения к услышанному, жестом указал на стол, приглашая начать трапезу.

Молодой человек, несмотря на сложность ситуации, с удовольствием принялся за еду, запивая всё довольно водянистым на его вкус вином.

Рыцарь только пригубил из кубка и наконец сказал:

– Если всё так, и вы действительно из Святославии, скажите – не могли бы вы стать посредником между его светлостью и вашим князем?

Богдан чуть не поперхнулся.

– Если быть до конца откровенным, – выдавил из себя он, понимая, что сходу отказываться нельзя, – я сам не из Святославии, однако постараюсь выполнить все ваши поручения. Что конкретно от меня требуется?

Землянин хотя и ломал голову над тем, в чём может заключаться интерес короля, но не ожидал, что ему предложат подобную миссию.

Тассилон пожевал губами, очевидно, размышляя над последними словами Богдана, а потом, никак их не комментируя и не ходя вокруг да около, пояснил, что миссия состоит в попытке установления союзнических отношений со Святославским княжеством. Отношения короля с герцогом Франкии становятся всё более напряжёнными. Герцог уже несколько раз недвусмысленно намекал, что королевству Астерийскому стоит подумать о вхождении в состав его земель на правах провинции. Естественно, это не могло нравится королю Хруодланду, династия которого единолично правила в своей стране, по словам Тассилона, уже более пятисот лет. В связи с тим его величество король рассматривал возможности установления негласных пока отношений с далёким северным государством.

До Святославии можно было добраться как через территорию Франкийского герцогств, так и сделав крюк по почти пустынным ничейным землям, лежащим на востоке и примыкающим к подножию Безвоздушных гор. Богдан отметил про себя, что рыцарь назвал горы именно безвоздушными, значит, местное население понимало, что горы непроходимы и, таким образом, не имело возможности перебираться с грани на грань. Кроме того, его обрадовала возможность сделать такой крюк: ведь при этом он проезжал совсем недалеко от точки перехода на грань Африки, куда он и направлялся изначально. Вопрос в том, отпустят ли его одного или приставят конвой?

Тем временем, Тассилон продолжал пояснения. Святославия граничила с Франкией с севера. Её армия, хотя и не слишком многочисленная, по словам Тассилона была очень сильна, а сами святославцы – великолепные бойцы. Они отличались, скорее не агрессивностью, а бесшабашностью, умением хорошо погулять, но в бою стояли до конца и если требовалось, давали отпор любому.

– Герцог Франкии Карл Пятый мечтает о власти от гор до гор, – сообщил Тассилон. – Он давно видит себя не просто герцогом – хотя его герцогство больше наших королевств.

– Что же ему мешает? Взял бы и объявил себя королём, а не герцогом! – вырвалось у Богдана.

Рыцарь удивлённо посмотрел на землянина:

– Разве вы не понимаете?! Странно… В силу многих обычаев он не может объявить себя королём по собственному пожеланию: если Карл поступит так, он обесчестит себя и свой род. Для подобного провозглашения по Изначальной Хартии ему нужны успешные военные походы. Дело в том, что герцогство Франкия приобрело свою обширную нынешнюю территорию не из-за завоеваний, а путём нескольких брачных альянсов, а исторически родичи Карла всегда были герцогами, понимаете? Потому он давно вынашивает планы захватить не только Астерию, но и Святославию. Тогда ситуация изменится: завоёвывая земли, он может уже объявлять себя королём.

Святославия, как понял Богдан, находилась в неком подобии союза с королевством Алемания, располагавшемся западнее. Король Алемании, по имевшимся данным, подбивал князя Святославского на поход против Франкии, чему князь усиленно сопротивлялся. А как утверждал Тассилон, герцог Франкии лишь ждал повода или предлога, чтобы напасть на Святославию или уже совершенно открыто оккупировать Астерию.

– И здесь то же самое! – не удержавшись, фыркнул Богдан.

– Прошу прощения?.. – удивился Тассилон.

– Простите и не обращайте внимания, благородный Тассилон, это так, вырвалось, – светски махнул рукой Богдан и пригубил вина. – Я весь внимание, и мне не терпится узнать, в чём суть поручения его величества ко мне.

Ему действительно было интересно, поскольку стало уже очевидно, что подобные лекции не читают пленнику, которого намереваются казнить. Значит, пока опасаться нечего.

Тассилон пояснил, что для установления контакта со Святославией Хруодланд не может впрямую использовать преданных людей из числа придворных: все они слишком на виду, и Карлу Пятому сразу же об этом донесут.

– Мы сейчас балансируем на грани войны, – вздохнул Тассилон. – Карл вот-вот либо нападёт на Святославию, либо приберёт к рукам наше королевство. Скорее всего, он первым делом оккупирует нас – но в этом случае Святославия не станет вмешиваться: никаких соглашений у нас с ними нет. С другой стороны, возможно, Карл сначала постарается разделаться с княжеством. Для этого ему, конечно, потребуется заручиться нейтралитетом Алемании, и он, возможно, сумеет получить его в обмен на часть завоёванных земель. Свою армию при этом он сможет пополнять нашими солдатами – крестьяне будут рады не батрачить на своих наделах, а отправиться в дальние края воевать и грабить. И если Карлу удастся подобный план, то уж потом он точно без помех займётся Астерией.