Он похлопал себя ладонью по лбу.

— Тогда почему здесь оказалась маленькая Филлис?

— Она просто пришла ко мне, в гости! А я в это время смотрел книгу! Она стала водить по ней рукой, и под ее ладонью показался этот рисунок!

Гор выхватил листок из руки Коннора и потряс им перед его носом.

— Я потом нарисовал его по памяти, потому что рисунок исчезал, как только малышка опускала руку.

— Интересно, — пробормотал Коннор, забирая у Гора листок.

Он опять начал внимательно вглядываться в него.

— Твой отец специально так сделал? — не поднимая глаз на бывшего демона, проворчал он. — Зачем вмешивать сюда детей?

— Я тоже думал над этим, — вздохнул Гор, присаживаясь на край стола. — Мне кажется, он сделал это для Роя. Тот был совсем ребенком, когда отец погиб. Но он знал, что воображение Роя, его непосредственность и острота восприятия всегда будет сродни детским. Рой сумел бы прочесть эту книгу без труда. Так что эти отцовские записи — не для меня, а для него…

Бывший демон надолго задумался, вспоминая погибшего брата. А Коннор, разглядев рисунок, тоже задумался. Только мысли его были не о прошлом, а о будущем.

— Знаешь, — первым нарушил он молчание, — у меня все время такое ощущение, как будто у меня впереди — какой-то перелом. И не самый лучший.

Коннор забарабанил пальцами по подлокотнику кресла, а потом потер пальцем висок.

— Не знаю, предчувствие это, или чья-то воля… — он озабоченно посмотрел на Гора. — Что-то вроде Барбаса. Помнишь такого? Он играл на страхах.

Коннор сжал губы и, опустив голову, замолчал.

— Так вот… он тряхнул головой и поднял глаза на Гора. — Словом, обещай мне, что если со мной что-то случится, ты не оставишь Филлис и Кона.

Гор, выйдя из задумчивости, с удивлением уставился на Коннора.

— Что за чушь ты несешь?

— Ну…если хочешь, будем считать, что это чушь, — медленно произнес тот. — Но все же — обещай мне это. Дай мне слово!

— Коннор?! — Гор встал перед приятелем, пристально вглядываясь в него. — Тебе, Мастеру, не к лицу такие фокусы! Маги принимают свою судьбу, не дрогнув!

— Свою — да!

Коннор нахмурился и, встав с кресла, гордо поднял голову.

— Надеюсь, ты не предполагаешь, будто я могу легко сдаться, что бы мне не грозило?

— Да мне бы это и в голову не пришло, — развел руками Гор, с тревогой глядя на Коннора.

— Так что ты скажешь?

Гор пожал плечами.

— Разумеется! Мог бы и не спрашивать.

Он неожиданно улыбнулся.

— В конце концов, это будет не в первый раз…

Коннор невесело хмыкнул.

— И еще. Я не хочу вмешивать в это дело Зачарованных. Вся эта возня Старейшин может сказаться на них, если они будут пытаться действовать. Постарайся отговорить Пэт.

— М- да… — Гор опять почесал в затылке. — Это, пожалуй, самое трудное задание. Я понимаю, — кивнул он. — Если маги решили призвать нового Повелителя, чтобы отвести угрозу от старой магии…

Гор вздохнул и озабоченно покачал головой.

— Ты прав! Надо предупредить Лайена. Защитницам лучше быть подальше от всего этого. Хлопот им хватит потом…

Коннор кивнул.

— Ладно! Я отправляюсь в долину, а ты… — Он усмехнулся. — Зови нашего маленького проводника. Если малышка Филлис сумеет прочитать, как нам попасть к Зеркальной арке, завтра мы можем отправиться туда. А пока мне надо проверить, как там мои ученики.

— Есть, сэр! — шутливо отрапортовал Гор, вытягиваясь перед Коннором.

— Вольно, курсант! — тот так же шутливо махнул рукой.

Коннор проснулся перед рассветом. Оставив Гора узнавать путь к Оро, он почти весь день занимался с воинами. И весь день боролся с тревогой, все больше захватывавшей его душу. Как будто внутренний голос все время твердил: «Будь осторожен! Впереди — опасность!» Самым отвратительным было то, что он не видел пока этой опасности! Не мог просчитать ее и подготовиться к встрече с ней.

Коннор неподвижно лежал на спине, заложив руки за голову и уставившись открытыми глазами в потолок. Это непривычное ощущение! Как будто какая-то угроза нависла над ним! И не только над ним, а над всем, что он любил, что было ценно в его жизни! Филлис и Кон! У него невольно напрягались мышцы и сжимались кулаки, когда он представлял себе, что опасность грозит им! Нет! Его судьба, сила, магия, сама жизнь! Он отдаст все, только бы c ними ничего не случилось!

Коннор повернул голову к окну, за которым уже постепенно светлело ночное небо, и вздохнул. Вся эта нелепая ситуация с открытой враждой Охраняющих и Старой магии, непонятное поведение Узнавшего Суть Вещей, его напоминание о клятве, слова о том, что любовь делает слабым…Что все это могло означать? Старик никогда ничего не говорит зря. Он хотел предостеречь? От чего? О каком выборе говорил? Помогать или не помогать Лайену найти Уиллиса? Не мог же он предположить, что Коннор предпочтет остаться в стороне? По-другому он и не будет поступать! Тогда о чем говорил Узнавший Суть Вещей?

Коннор опять тяжело вздохнул, стараясь не потревожить спящую Филлис. Утомленная его ласками, она спала, свернувшись клубочком у плеча Коннора. «Любовь делает нас слабыми…» Коннор, ласково улыбнувшись, покосился на Филлис, повернувшуюся на другой бок. Ее любовь, наоборот, делала его сильным! Он вспомнил, как вчера, попрощавшись на ночь с сыном, пошел в ванную. А когда вернулся, Филлис притворилась спящей. Присев на край постели и, любуясь ее прекрасным лицом, он смотрел на нее, пока она не выдержала и не рассмеялась. А потом, обвив руками его шею, прижалась губами к губам. Коннор почувствовал, как щемяще-сладостное чувство мягко сжало сердце.

Филлис! Коннор так долго мечтал об этом счастье — быть с Фил, — что иногда ему казалось, что все эти безумные страстные ночи и наполненные кипением жизни дни — не более, чем сон. Прекрасный сон, который вот-вот прервется! И тогда отчаяние, тоска и нестерпимая боль сердца опять поглотят его!

Фил тихонько завозилась у его плеча. Коннор повернул к ней голову и опять улыбнулся. Любимая…Как хорошо им было лежать, обнявшись! Какая нежная у нее кожа, и какие мягкие губы, которые все время хочется целовать! Только она, подарившая ему любовь и новую, полную света и тепла жизнь, единственная во всей Вселенной женщина существовала для него! И ни за какие блага мира он не отдал бы счастье, которым она дарила его.

Коннор нахмурился. Почему вдруг такие мысли? Разве есть какая-то угроза их любви? Почему смутная тревога все больше наполняет его душу, отравляя радость объятий и поцелуев?

Чуть слышный бой часов в гостиной заставил его вспомнить, что они договорились встретиться с Гором в монастыре пораньше. Несмотря на то, что часы пробили только четыре, Коннор решил встать. Филлис опять заворочалась у его плеча. Коннор замер. Меньше всего он хотел бы сейчас, чтобы она проснулась!

Но едва он пошевелился, как тонкая рука легла ему на мускулистую грудь. Фил сонно пробормотала:

— Почему ты не спишь?

Коннор не ответил и закрыл глаза, делая вид, что спит. Разве мог он рассказать Филлис о своей непонятной тревоге, о своем смятении? С этим он должен справиться сам! А ей хватает терзаний Памелы и опасений за судьбу Кона.

Фил приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо. Чеканный профиль четко вырисовывался в предрассветном полумраке. Закрытые веки чуть дрогнули. Филлис улыбнулась.

— Я же знаю, что ты не спишь, — целуя его в подбородок, пошептала она. — Ты не умеешь притворяться…

Коннор невольно опять улыбнулся. Открыв глаза, он повернул голову и теперь смотрел на едва освещенное бледнеющим лунным светом лицо Филлис. Сердце его сладко сжалось. Как же она хороша! Фил нежно коснулась пальцем губ Коннора. Он взял тонкую ладонь, поцеловал ее и, вздохнув, прижал к своей груди.

— И что означает этот вздох? — поинтересовалась она.

— Он означает, что мне пора вставать, родная…А мне так не хочется уходить от тебя!

Филлис, раскинув руки, обняла Коннора и положила голову на его широкую грудь.