– Ты смотри, всего четверо рискнули, – слегка даже разочарованно проговорил капитан Харви, стоя у окна и всматриваясь в темноту. – А остальные что же? Неужели я перестарался с нагрузками на тренировке?

– Может, завтра полезут? – предположил Кармайкл, жутко довольный тем, что только его студенты нашли в себе силы выбраться за стену после первого дня занятий.

– Ты договорился со своими? – ректор устало повернулся к капитану. – Не перестараются?

– Не должны по идее, – Харви задумчиво потёр переносицу, – но на всякий случай пойду-ка я присмотрю.

Проводив капитана взглядом, Теодор повернулся к Кармайклу и спросил:

– Что скажешь про своих после первого дня? Насколько вообще верна наша идея с этой академией? Есть шанс из этого сборища избалованных и практически бесполезных мальчиков и девочек сделать хоть что-то приличное?

– Мне кажется, ты излишне пессимистично настроен, – демон с сочувствием посмотрел на уставшего ректора, – среди них есть вполне себе вменяемые ребята, и, знаешь, что я хочу тебе сказать, Тео?

– Ну? – Теодор встал и подошёл к шкафу, из которого извлёк бутылку и два бокала. – И кто сказал, что ректором быть легко и приятно? Я за сегодня словно сам лично построил замковую башню, причём предварительно сам же наломал для неё камней.

– Мне кажется, что этим ребятам, у которых было всё, не хватало простой вещи, знаешь, какой?

– Может, и знаю, но сейчас думать я уже не в состоянии, – наливая в бокалы вино, усмехнулся Тео.

– У них были деньги, роскошь, слуги, в общем, всё, кроме одного — у них не было людей, которым они действительно были бы нужны. Понимаешь? Отцы заняты делами и добыванием тех самых денег, матери — балами и светской жизнью, а слуги — они, как ни крути, чужие люди. Так что нам придётся бороться в основном с крепко сидящим в них недоверием к людям, к дружбе, к искренней, не основанной на выгоде, симпатии и нехватке любви. Это может звучать смешно, но это именно так.

– Может быть, ты и прав, даже почти наверняка ты прав, – задумчиво отозвался Теодор, – и это ещё сложнее, ведь если это не получится у нас, это не получится уже ни у кого, как бы высокопарно это ни звучало. Я услышал тебя, Кармайкл…

– А что касается моих студентов, то, хочу тебя обрадовать, безнадёжных среди них нет, даже Стендридж может кое-чего добиться. Я хочу с ним поработать отдельно, у парня удивительно точный глазомер и верная рука: он сможет добиться огромных успехов в метании ножей, к примеру. Хочу попробовать. А у тебя как?

– У меня тоже неплохо, во всяком случае, лучше, чем я опасался. Некромантов среди них потенциальных примерно половина, а часть, я думаю, постепенно переберётся к целителям или алхимикам.

– Надеюсь, у Габи тоже всё достаточно благополучно, – демон подошёл к окну, – о, началось, пойдём посмотрим! И Морти позовём, а то он нам не простит, что его не взяли, и потом будет нудить целую неделю.

С той стороны стены было странно: не наблюдалось ни дороги, ведущей к воротам, ни каких-либо иных признаков цивилизации. Кайл внимательно вгляделся в уже превратившийся в темноту сумрак, но не смог разглядеть ничего, что подсказало бы, куда вообще двигаться дальше. Где оно — самое интересное?

Буквально в десяти шагах от стены, за неширокой утоптанной дорожкой, сгущался туман, сквозь который сложно было бы хоть что-то рассмотреть. Вроде бы просвечивали какие-то невысокие, уже полностью облетевшие деревца, невысокие холмики и развалины. Ни огонька, ни звука, ни шороха — глухая, мёртвая тишина. Впрочем, насчёт шорохов Кайл, кажется, поторопился: откуда-то из тумана донёсся не очень приятный скрежещущий звук, словно открывалась давно заржавевшая дверь. Но если нет домов — откуда взяться двери?

– Чего-то мне тут уже не нравится, – задумчиво проговорил Флориан, пододвигаясь поближе к Кайлу и Вирджилу, – Тави, не отходи далеко, как-то здесь не слишком симпатично.

– Ну так правильно, – Вирджил храбрился, хотя было видно, что ему тоже не слишком уютно рядом с всё уплотняющимся и подбирающимся поближе туманом, – если бы тут всё было замечательно, не стали бы академию стеной отгораживать… Вот смотрите, возле ворот…

Тут он запнулся на середине фразы, так как в той стороне, где ещё полминуты назад были ворота, надёжные и крепкие, клубился густой туман, сквозь который невозможно было ничего рассмотреть. Ещё несколько секунд — и охотников за приключениями окутала практически непроницаемая серая мгла, в которой не было видно абсолютно ничего.

– Давайте-ка возвращаться, а? – уже почти не заботясь о собственной репутации авантюриста предложил Кайл, и ребята, вопреки его опасениям, не стали смеяться или упрекать его в трусости, а согласно закивали, мол, да, давайте-ка двигать обратно, под защиту стен.

– У меня один маленький вопросик, – дрогнувшим голосом проговорила Октавия, – а стена где?

– Там! – воскликнули братья Аш-Триэры, одновременно показав в противоположные стороны.

– Мы отошли совсем чуть-чуть, шагов на пять-шесть, – изо всех сил стараясь не поддаваться подступающей панике, сказал Кайл и, повернувшись, отсчитал шесть шагов, но стены по-прежнему не было, а под ногами стало подозрительно мягко — он явно сошёл с тропы.

– Нету? – откуда-то из тумана прозвучал голос Флориана. – А ты сам-то где?

– Нам надо обязательно держаться вместе, иначе мы тут потеряемся, а если я заблужусь одна, то… – Октавия не договорила, но всем было понятно, что если страшно даже вчетвером, то в одиночестве — просто ужас.

– Давайте возьмёмся за руки, – предложил откуда-то из серой мглы Вирджил, – идите ко мне на голос. Тави, а верёвка на стене осталась?

– Да, – отозвалась девушка почему-то с совершенно не той стороны, где, как казалось Кайлу, стояла ещё полминуты назад. – Я не подумала, что её надо снять.

– Жалко, – вздохнул невидимый Флориан, – а то обвязались бы, чтобы уж точно не потеряться. Ну да ладно, попробуем так. Все меня слышат? Идите на мой голос, и хватайте за руку. Я буду считать вслух, чтобы вы знали, где я… Раз, два, три…

Кайл осторожно, прислушиваясь к окружающему пространству, двинулся в ту сторону, откуда доносился голос Флориана. Но вдруг остановился, поняв, что уже давно должен был дойти: голос слышался совсем рядом, а теперь почему-то звучал совершенно с другой стороны… Что происходит?!

Кайл хотел было двинуться в противоположную сторону, но остановился, сообразив, что если он начнёт сейчас метаться туда-сюда, то гарантированно заплутает в сыром и густом тумане. И в этом случае его никто и ничто не спасёт: что-то ему подсказывало, что туман не так уж и необитаем, как может показаться на первый взгляд.

– Флориан, ты где? – с замиранием сердца осознав, что уже некоторое время не слышит вообще никаких голосов, ни с какой стороны, Кайл решил остановиться и вслушиваться в тишину до тех пор, пока не дождётся каких-либо понятных звуков: голосов, скрипа открывающихся ворот или чего-нибудь такого.

– Да тут я, – внезапно раздалось справа, – руку давай.

Голос был странно приглушённый, но Кайл так обрадовался, что рядом есть хоть кто-то живой, что протянул руку туда, откуда его окликнул Флориан. И тут же почувствовал, что его ладонь сжали чьи-то пальцы, но радость очень быстро начала сменяться сначала растерянностью, а потом и ужасом: сжимавшие его руку пальцы были подозрительно холодными и твёрдыми.

– Флориан? – дрогнувшим голосом спросил у непроницаемого тумана Кайл. – Это ты?

– Конечно, это я, – обладатель голоса явно издевался и уже даже не пытался делать вид, что он — один из Аш-Триэров. – Мы с тобой прекрасно проведём время, малыш. Я точно буду доволен, насчёт тебя не уверен, но это не имеет никакого значения. Ты ведь для этого вышел за ворота в темноте, да, дурашка? А ведь вас предупреждали…

– Отпустите меня, пожалуйста, – Кайл чувствовал, как от страха у него стучат зубы, и клятвенно пообещал себе и всем высшим силам, какие только смог вспомнить, что больше никогда не выйдет ночью за стену. Даже вечером, даже просто в сумерках — никогда и ни за что! Только пусть сейчас всё закончится благополучно!