С минуту посидев и приводя мысли в порядок, девушка вытащила из нагрудного кармана устройство связи и нажала кнопку вызова. Она не знала, где находится, не знала, жива ли команда, но с надеждой ждала, что кто-нибудь откликнется. Однако, в эфире продолжала царить тишина.

Спокойно взглянув на палку, Фенек осторожно рукой поправила съехавшую меньшую дощечку и поняла, что по конструкции орудие добивания было похоже на крест. Ей стало не по себе, неужели где-то рядом была чья-то могила? Первоначально, шатунша подумала на свое укрытие и осмотрела его, но то было совершенно обычной, созданной природой, ямой, а вот рукотворный полуразваленный холмик она нашла совсем рядом – в нескольких метрах от березы.

На самом кресте не было никаких надписей, вроде позывного и лет жизни, которые часто встречались на сталкерских могилах. Но будучи в этом смысле безымянным, на пересечении палок, однако, крест скрывал небольшой тряпичный обрывок. Присмотревшись внимательнее, девушка узнала в нем остатки шеврона «Наёмников».

Понимание окатило Фенек ледяной волной от макушки до пят. Все сны, видения имели смысл, но каким образом происходили и сошлись с реальностью, кажется, узнать было не суждено.

- Ты знала, что так будет и хотела, чтобы я пришла сюда. – Шепотом говорила шатунша, стараясь запихнуть крест над могильным холмиком своего оригинала и оставить как можно устойчивее. Закончив, осторожно присела рядом и положила ладонь на набросанную искусственно землю. – Спасибо. Только, почему имени нет?

Ожидаемо, вопрос остался без ответа.

***

Когда Фенек достигла места засады, было уже темно.

Над дорогой повисла тишина и на протяжении всего ожидания рядом, девушка так и не обнаружила ничьего присутствия. Тусклым светом фонарика с пистолета, она осторожно проверяла весь участок, на котором их застала «Свобода». Мысль о предательстве подруги мелькала в голове, но вернуться к ней шатунша планировала позже, когда всё закончится.

Слева от стороны, с которой шел их маленький конвой, девушка высветила распластанное на земле тело, и по одежде узнала Вермута. Оказавшись рядом в несколько крупных шагов, Фенек перевернула мужчину на спину и, игнорируя холод кожи, приложилась ухом ко влажной от крови груди. Пытаясь услышать биение сердца, пальцами постаралась нащупать пульс на шее, но ничего, кроме собственной дрожи рук, не чувствовала.

- Бьётся? – Скрипучим шепотом задала вопрос девушка и, поднявшись на секунду, опустила голову обратно. – Бьётся же?

Подкативший к горлу ком мешал как следует дышать, и разрастающаяся в груди боль вторила ему, попутно заставляя из зеленых глаз шатуншы течь крупным слезам. Столько времени было потрачено зря, ведь сохранить и вернуть потерянного товарища, они не смогли. Однако, боль не была критично острой: всё горе осталось ещё там, на «Ростке», многие месяцы назад, и привычка к отсутствию Вермута помогала принять его точную смерть. Поднявшись на ноги и вытерев рукавом щеку от крови, Фенек думала утащить тело куда-нибудь с дороги и постараться связаться с какой-нибудь бригадой, что те забрали его, но в поисках укромного места, девушка наткнулась на второе тело.

В нескольких метрах от Вермута, на поросшей травой обочине, устремив стеклянный взгляд в темное небо, лежал мёртвый Физик.

Не верив в происходящее, шатунша упала на колени рядом с командиром и, не сумев сдержаться, закричала. Смерть второго сломала внутри девушки последние силы, которые ещё оставались, и той стало абсолютно всё равно есть ли рядом противники. Найдут – пусть. Фенек заливалась рыданием и не думая останавливаться, ведь попросту не знала, как ещё затушить горящую внутри боль, да и в целом – что делать дальше. Причитая, шатунша в слепой надежде щупала шею мужчины, израненную грудь, отчаянно трясла его за плечи и звала по имени, но Физик ожидаемо не откликался.

- От-отдхони, я п-позову кого-нибудь. – Заикаясь, сказала Фенек и, обняв недвижимое тело товарища, ставшего за врем знакомства одним из самых близких друзей, осторожно прикрыла ему глаза. – Спи.

Оставив Физика, девушка подошла обратно к Вермуту и проделала тот же ритуал с объятиями, в конце произнеся мучавшее её со времен последней ссоры «Прости». Понимала, конечно, что мертвым слова не нужны. Но они нужны живым, причём такие, чтобы после них покойника можно было отпустить со спокойным сердцем.

Закрывая глаз, шатунша заметила, что фанатическая пелена пропала и ей стало жутко от осознания, что в момент смерти мужчина, похоже, пришел в себя, и кончину принял именно Вермут, а не какой-то безликий «монолитовец».

Задыхаясь в рыданиях, Фенек без сил рухнула на землю там же, на дороге, между погибшими товарищами и, сообщив в общую «наёмническую» частоту обстановку и примерное местоположение, несколько раз, чтобы из заиканий хоть что-то точно смогли разобрать, мгновенно отключилась, не успев понять обморок это или обычный сон.

Отсутствие сознания показалось коротким мгновением, когда ощущение шлепков по лицу заставили пробудиться. Не совсем понимая, что происходит, девушка принялась вяло отмахиваться, с каждой секундой набирая силу.

- Тихо! Не брыкайся! – Настойчиво зашипел из ночной темноты, растолкавший её Морфей.

Фенек потребовалось несколько тяжелых секунд, чтобы прийти в себя, а вспомнив где она и что произошло, девушка бросилась «наёмнику» на шею, вцепившись объятиями в того со всей имеющейся силы.

- Морф, - хрипло от прошедших рыданий забормотала шатунша в плечо мужчины, - они мертвы.

- Знаю, знаю. – Торопливо ответил бывший майор и поднялся на ноги, поднимая следом и девушку. – Надо уйти с дороги и дождаться наших.

Стараясь не смотреть по сторонам, Фенек послушно последовала за Морфеем, торопясь скрыться от возможных посторонних глаз. Уже будучи в укрытии, мерх пояснил, что пролежала девушка посреди леса несколько часов, и та с притупленным облегчением осознала, что во сне ничье присутствие её больше не мучило.

***

На бывшей станции переработки отходов Фенек никогда не была. Во время визитов на Затон несколько раз видела её издалека, слышала из разговоров, что там сидят «Наёмники», но и предположить не могла, что территория комплекса является их основным складским распределительным центром. Если в самом крупном здании жили сами члены бригады, то несколько других, поменьше, выполняли задачу складов провизии и оружия.

Утром, после прихода сюда, несколько дней назад, девушка впервые за долгое время снова столкнулась с удивленными взглядами, которые потом быстро менялись либо на полнейшее безразличие, либо на настороженность. Как выяснилось, при жизни её оригинал большую часть времени проводил именно на территории этой бригады, к которой, собственно, и принадлежал. Однако, никаких дежавю пребывание на станции не вызывало, как и каких-нибудь отдаленных ностальгических чувств.

Сложись всё по-другому, может шатунша и попыталась бы что-то выудить из генетической памяти, но ничего другого, кроме скорби и злобы пока испытывать в долгосрочной перспективе не могла.

Из выживших троих товарищей крепче всего держался Морфей. Он помогал и Минору с организацией транспортировки тел, и остальных старался подбадривать, хоть иногда и получал грубое посылание куда-подальше. Разводящий местной бригады без посторонней помощи, сам по себе пытался держаться молодцом и хохмить на уровне, но неискренние шутки выходили кривыми, чем, казалось, расстраивали Минора ещё больше. Тем не менее, функционировал он как разводящий складно, параллельно, не смотря на траур, подготавливаясь к приезду нового главы Синдиката, направленного прямиком из головного подразделения.

- Мы были с Вермутом в главке. Нам даже хату выделили в небоскребе, и мы так нахерачились в соседнем клубе, в день приезда… - Тихо рассмеялся мужчина, рассказывая историю сидящей рядом Фенек. – В аут. Я думал с утра не встану, а нам надо было как раз в офис ехать.