Мои соратники управляли более солидными тварями. Живыми торпедами весом под восемьсот килограммов, способными разгоняться под водой до умопомрачительных ста километров в час! У каждого из них в управлении было всего по три марлина, но над ними атлантка поработала основательно. Голову и лоб рыбы Альта закрыла толстыми броневыми пластинами, длинное рыло удалила, вместо него внедрив узкий длинный стержень из сверхпрочной керамики. Подобным оружием акула распластала батискаф, в котором за мусором, оставшимся после атлантов, спускались Энн и Текео.

У транспортов на воздушной подушке одно преимущество — скорость. Они не плыли, а буквально летели над водной поверхностью, поднимая тучи брызг. При этом траспортникам не надо заморачиваться с точкой высадки десанта. Если надо, они могли и на пляж вылететь. Но за любое преимущество приходилось расплачиваться. Массивные суда удерживались в воздухе за счет давления, нагнетаемого мощными турбинами им под «юбку», которая представляла из себя тонкую композитную пленку, натянутую на каркас-клетку. Чтобы посмотреть, насколько тета-марлины справятся со своей задачей, я попросил Альту сфокусировать камеры на судах конвоя.

Первой свою тройку убийц вывела на цель Энн. Большая овальная лодка, летящая впереди строя, вдруг как будто споткнулась обо что-то, торчащее из-под воды. Ее закругленный нос завалился налево и вниз, корму с двумя молотящими воздух пропеллерами наоборот, подкинуло вверх. Я успел заметить блеснувшее возле борта судна серебристое тело. Оно поднялось на поверхность и проплыло вдоль борта, оставляя за собой распоротую пленку «юбки». Атакованный десантный бот застопорил ход, чтобы не перевернуться, и осел в воду. Казалось бы, это никакой угрозы для судна не несет, оно обладало положительной плавучестью и прекрасно держалось на воде. Но атака второго марлина эту плавучесть сильно уменьшила — рыбина прошлась вдоль второго борта, на ходу своим носом-мечом разрубая обшивку и переборки за ней. Как бритвой полоснула по ткани!

Судно начало заваливаться на бок, а троица марлинов устремилась к следующему десантному боту. Обрабатывали рыбины корабли на «раз-два-три». Легкие турели, установленные на транспортниках, водили за ними своими стволами, умудряясь даже выпускать короткие очереди… Но очереди бестолковые, марлины метались слишком быстро.

Из открывшихся люков десантники посыпались в воду, как горох из мешка. Идти на дно вместе с продырявленными ботами желающих не было. Чудесное спасение толпы вражеских солдат не входило в мои планы. Конвой недалеко отошел от Минамитори. Побросав оружие и сняв с себя доспехи, они могли вполне доплыть до берега. Да и владетель мог выслать катера на помощь барахтающейся в воде пехоте. Поэтому, добив последний корабль, марлины взялись за людей.

С высоты это смотрелось как дружеская вечеринка с заплывами наперегонки. Солдаты, взбивая воду в пену, молотили руками и ногами… и по одному исчезали. Чтобы потом всплыть аккуратно разрезанными на куски.

— Та-а-ак! — выкрикнул я, заметив, что в дружеском заплыве принимают участие всего три марлина. Троица других кружила в стороне от барахтающихся солдат. — Кто отлынивает⁈

— Я не могу! — подпрыгнул в кресле и открыл глаза Ян. Хотя я был уверен, что это Энн отлынивает от прямых обязанностей. — Там кровь! И… и… и кишки плавают!

Я бы мог переключить управление марлинами на себя, но не стал. Кое-кому пора привыкать купаться в крови с кишками. И хорошо, если привыкание это пройдет дистанционно. Потому что совсем скоро Яну придется наматывать на штык кишки реального, а не виртуального противника.

— Соберись, штурмовик! — рявкнул я. — Приступить к выполнению…

— Но я не могу!

— Сможешь! У тебя ровно два варианта. Или ты сейчас стискиваешь зубы и начинаешь выполнять поставленную задачу, или отказываешься. И тогда мы заряжаем тебя в торпедный аппарат и отсылаем к десантникам Ома!

— Лэт… — взмолился Ян.

— Раз! Считаю до трех. Два!

— Будь проклят тот день, когда ты вселился в тело Текео! — со злостью прошипел Ян и откинулся на кресле.

Злость — это хорошо. Пусть злится и вымещает свою злобу на десанте Ома. А вот если бы он сейчас раскис или, не дай бог, рыдать и биться в истерике начал, то мне бы пришлось угрозу с торпедным аппаратом выполнять. Отстреливать я бы его не стал, но до конца операции там изолировал. Чтобы Ян своим настроем не влиял на остальных.

— Обнаружен пуск торпед! — сообщил Божко.

— По нам⁈

— Нет, «Левиафан» они до сих пор не обнаружили. Стреляют по марлинам… кажется.

— А, ну успехов им в этом нелегком деле. — Я был уверен, что торпедные залпы больше навредят десанту, а не рыбам. — Засекай места пусков!

Для успешного захвата острова нам необходимо уничтожить все расположенные вокруг нее силы. И особенно меня беспокоили две затаившиеся в глубине хищницы. Может, рыбам их торпеды вреда не нанесут, но «Левиафану» шкуру подпортить могут.

— Засек! — ответил Божко, и на экране появились маркеры возможного местоположения подлодок.

Можно наслать на них марлинов. Но зря, что ли, Божко вместе с Яном трудились в поте лица, приводя в порядок наш подводный крейсер?

— Выпускаем охотников? — попросил у меня разрешения Божко.

— Развлекайся, Тео, — дал я отмашку, потом вызвал Лидию. — Скидываю видеоряд. Пересылай его Молли и скажи, что мы свои обязательства по сделке выполнили. Теперь их черед. Добейся от них подтверждения, что они выступают. «Подумаем, чуть позже, еще не время» — не тот ответ, который я хочу услышать.

— Поняли. Вытрясу из них душу. Намекну, что если они откажутся, то о нашем соглашении узнают альфы, — Лидия знала толк в шантаже.

Хотя мы и так уже сдали моих бывших компаньонов Сынам Солнца, но Молли ведь про это не знает. Так что как рычаг давления сойдет.

— Охотники выходят в зоны поисков, — доложил Божко.

Охотниками назывались автономные подводные дроны атлантов. Оснащенные бесшумными движителями-плавниками, они на цыпочках подкрадывались к жертве, нащупывали ее сонарами и врубали реактивные движки, мигом доставляющие их к цели. За этим следовал самоподрыв охотника — триста килограммов взрывчатки не оставляли никаких шансов даже не при контактном взрыве. Охотник был сложным, высокоинтеллектуальным и дорогим продуктом. Однако я не переживал за их расход — если все пойдет по плану, то скоро я вообще покину морские глубины!

Продвижение охотников на карте-кубе мы отслеживать не могли. Подводные роботы прятались и от нас в том числе, скрытность была их самым важным оружием. Что очень неудобно — марлины почти закончили крошить десант Ома и гонялись за единичными бедолагами. Пора переходить к следующему этапу операции, но меня смущали подложки противника. Ведь в самый ответственный момент они могут оказаться у «Левиафана» за спиной и конкретно подпортить нам весь праздник и веселье. Я лихорадочно раздумывал над следующим шагом. Можно отдать приказ Божко и перевести сонары в активный режим поиска. Мы бы нащупали врагов, но и свое местоположение выдали. Мало того, что после этого нас на прицел возьмут субмарины, так еще и в Бирюзовом Доле найдется чем нас забросать. Как вариант, мы могли бы проигнорировать подлодки и нацелиться на сам замок владетеля. Что тоже рискованно. Один из постулатов военного искусства гласил: «Никогда не оставляй недобитого врага за спиной».

— Ян! Энн! Выходите из бойни! Отправляйте марлинов на поиск лодок! — Я решил, что полтора десятка выживших бойцов для нас сейчас не представляют какой-либо значимой опасности.

Они вымотаны и полностью деморализованы тем адом, который мы им устроили. Даже если и выберутся на берег, то боевые возможности их будут невелики.

— Коптеры! — крикнул Божко в тот момент, когда я только подумал, что решил все наши проблемы.

Обычно авиация представляла самую большую опасность для подводных лодок. И чем крупнее лодка, тем выше вероятность, что ее засекут. «Левиафан» завис на глубине порядка четырехсот метров, и разглядеть его с воздуха практически невозможно. Однако самолеты могли сбрасывать поисковые буи и дроны, аналогичные нашим охотникам.