– А что с ним такое? – удивился Ворон. – «Спасение» – это ты и я, оно напрямую сотрудничает с ИИЗ и выводит из Москвы потерявшихся в ней людей. В «Доверии» я официально состоять не собираюсь, как не рекомендовал бы и тебе. Запасной аэродром на случай… – Он замолчал на пару секунд и, усмехнувшись, качнул головой. – Мало ли: ситуация изменится, наш профессор уйдет на пенсию, а ЦАЯ подсуетится и поставит во главе института свою штабную крысу, например. Туго-госдумцы, наконец, закроют Москву окончательно, объявив всех, с ней связанных, врагами человечества, ядерная война начнется, зомбиапокалипсис нагрянет, инопланетяне атакуют…

– Все-все! – Денис выставил перед собой руки ладонями вперед. – Я понял.

– «Доверием» займется Выдра. Мы уже поговорили по этому поводу и все уладили, – привнеся в тон немного серьезности, продолжил Ворон. – Он хотя бы знает всю кухню изнутри и какой реальный кусок пирога остался от собственности, принадлежащей клану, – в том числе. К слову, кус на удивление немалый.

Денис кивнул.

– Не согласен? Обижен? – Ворон вопросительно приподнял бровь.

– Я не девочка, чтобы обижаться, – поморщился Денис на такое предположение.

– Глупый солдатский юмор, подцепленный от Духа и компании, – заметил Ворон. – Я жду возражений по существу.

А вот их не имелось, да и быть не могло. Денис покачал головой.

– Нет, напарник.

– Отлично, – ухмыльнулся Ворон. – В таком случае ты не будешь возражать против совладения.

– Ой! – Денис икнул. Причем не демонстративно, а на полном серьезе: слишком не ожидал.

Ворон рассмеялся:

– Но-но, не нужно так пугаться. Я не собираюсь самоубиваться о Москву и пропадать в ней – тоже… по крайней мере с концами. Но во всем обязан присутствовать порядок. Мне необходим наследник, и я уже решил, кто им станет.

– Мне кажется, – задумчиво проронил Денис, – шансов исчезнуть вместе у нас много больше, нежели поодиночке. И… – Он куснул губу и все-таки сказал то, о чем старался лишний раз не упоминать: – Мне до смерти надоело тебя хоронить. Пожалуйста, будь осторожнее.

Ворон в ответ молча потрепал его по плечу.

У нужного им подъезда решили весело провести время пятеро молодых людей в компании семечек и пива. Выглядели они не слишком доброжелательно. Одеты в спортивные костюмы и кожаные куртки. Трое сидели на корточках, двое облюбовали спинку лавочки, выкрашенной в мрачно-желтый оттенок и содержащей надписи разной степени похабности.

Денис сосредоточился, намереваясь уловить идущие от них эмоции, однако в головах у парней творился кавардак. Шедший рядом Ворон словно невзначай на излете движения стукнул Дениса по руке.

– Ты чего? – поинтересовался он. – А ну расслабься.

– Ага, как же, – ответил Денис. – Ты знаешь хотя бы одного человека, который после подобной фразы не напрягался еще сильнее?

Ворон хмыкнул.

– Ну, вот Роман, например, мне верит в отличие от некоторых, – с недовольством в голосе сказал он, в глазах же притаились смешинки. – Хотя, кажется, он попросту любит наблюдать за устраиваемыми мною представлениями.

Денис вздохнул и кинул взгляд на парней. Они были явно не самой приятной компанией для общения. У одного из них на телефоне играл рэп, который Денис не любил, а Ворон так и вовсе не переносил на дух. Чем ближе они подходили, тем громче становилась музыка и приблатненный тенорок, повествующий о том, что свобода – это умение отрываться и гадить на несогласных с данной глубоко философской сентенцией. Парни – вблизи им уже удавалось дать в районе восемнадцати – распивали пиво, громко матерились и смеялись. «Гостей» заметили только когда Ворон и Денис почти поравнялись с лавочкой.

– Оп-па…

Удивительно, но в компанию затесалась девица. Вначале Денис среагировал на голос и только потом заметил грудь в расстегнутой куртке и черную майку, в которой та едва помещалась. Волос на голове у девицы не наблюдалось, в губу продето узкое серебряное колечко, в ноздре – сдвоенное колечко с розовым камушком. Зато уши в целом у нее оказались нетронуты.

Они замолчали, надрываться продолжил лишь рэпер, и начали внимательно рассматривать незнакомцев. Ворон подошел к подъезду, не только не оглядываясь на них, но и не смиряя шага. Денис не отставал, терзаемый нехорошими предчувствиями. Пожалуй, он впервые пожалел об отсутствии у него огнестрельного или хотя бы холодного оружия. Ворон всегда носил с собой нож из «витринки», но он и пустил бы его в ход лишь в самом крайнем случае. Вряд ли банды малолеток входили в перечень обстоятельств, которые он счел бы требующими вооруженного вмешательства.

Компания в полном составе поднялась, обступила с боков и загородила вход.

Самый здоровый из них, амбал под два метра ростом с явно перекаченным торсом, что одновременно говорило и о принятии чрезмерного количества химии, и о неумении пользоваться телом в драке, харкнув в сторону, приготовился заговорить.

– Пацаны, слышьте, сиги есть? – перебил его Ворон.

Амбал пожевал губами и промямлил нечто нечленораздельное, затем кивнул и протянул Ворону пачку. Тот взял сигарету.

– Прикурить дай.

Амбал щелкнул зажигалкой.

Денис поймал себя на мысли, будто ждет анекдотического развития событий. Ворон не курил, по крайней мере при нем. Казалось, он закашляется после первой же затяжки.

Малолетки молчали и как-то растерянно смотрели по сторонам. Ворон медленно курил и наблюдал за ними, переводя взгляд с одного на другого.

«Надо же, пока никого не нужно разнимать или спасать», – подумал Денис, сдерживая нервный смешок.

– Пацаны, а вы вообще откуда? – поинтересовался Ворон. Девицу признавать представительницей иного с «пацанами» пола он явно отказывался.

Они нестройно пробормотали про соседний двор и обмолвились про ожидание своих друзей, которые непременно, прямо вот-вот сейчас должны появиться. Денису окончательно стало смешно. «Реальные гопники» мгновенно превратились в зашуганных мальчиков, вчерашних школьников, у которых старшеклассники отбирали мелочь на завтраки.

– Ладно, по фиг мне, не моросите тут, – презрительно заявил им Ворон, отщелкнув сигарету на асфальтированную площадку перед подъездом.

Они расступились, сталкер открыл дверь магнитным ключом и зашел в подъезд. Денис, переведя дух и наконец не скрывая улыбки, поспешил следом. Когда дверь за ним закрылась, он услышал, как амбал тихо сказал:

– Гопота, мать их…

Ворон фыркнул.

– А ключ откуда? – поинтересовался Денис, пока поднимались на третий этаж. В подъезде оказалось много уютнее, чем снаружи. Здесь отсутствовали граффити, почтовые ящики оказались новыми и чистыми, а на подоконниках расставлены папоротники и кактусы, а также пепельницы.

– Универсальный чип, – ответил Ворон, пожал плечами и скривился. – Все же правильно я не курю: гадость порядочная, во рту – будто кошки наблевали. А что особенно обидно, никакого отравления никотином, легкого опьянения и наркотического эффекта. Туфта и идиотизм.

– Твои бы проблемы да тем, кто бросает, – усмехнулся Денис. – А здесь неожиданно уютно.

– Подтверждается теория разбитых окон.

– В смысле?

– Согласно данной теории, если кто-то разбил стекло в доме и никто не вставил новое, то вскоре ни одного целого окна в этом доме не останется, – пояснил Ворон. – Иными словами, явные признаки беспорядка и несоблюдения людьми принятых норм поведения провоцируют окружающих тоже забыть о правилах. В результате возникающей цепной реакции «приличный» городской район может быстро превратиться в клоаку, где людям страшно выходить на улицу. То же касается и дворов, домов, подъездов и прочего. Сентенция о том, что беспорядок распространяется как эпидемия, была сформулирована в Америке еще в восьмидесятых. Здесь всего лишь применили ее на практике. Начали с закрашивания граффити и уборки мусора.

Выдра открыл дверь, не дожидаясь, пока они дойдут до площадки и позвонят. Пожалуй, встреть Денис его на улице, точно не узнал бы. Не походил представший перед ними человек на серого кардинала, бухгалтера, юриста и правую руку «реального пацана» Стафа, да и на иностранного бизнесмена, играющего в теннис с самим Олегом Дмитриевым, – тоже.