Взрыв едва не лишил его слуха, пусть и был бесшумным. Ударной волны за ним не последовало, как и жара и грохота очередной высаженной железной двери, но перед мысленным взором расцвел огненный цветок, а из носа потекла кровь. Денис на ногах не устоял, приложился плечом о какую-то дверь, а та открылась, и он свалился внутрь очередного кабинета, сильно саданувшись коленом об пол.

– Твою ж мать… – прошипел он.

– Согласен, именно это выражение пришло мне на ум, когда я тебя увидел.

Денис резко обернулся. Ворон стоял в углу. Он был почти невидим, сокрытый темнотой. Аллу он прижимал к себе, затыкая ей рот ладонью. По пальцам струилась темная жидкость: то ли сталкер повредил руку, то ли Алла прокусила кожу. Возможно ли проделать такое человечьими зубами? Еще один такой взрыв, и Денис сам кого-нибудь покусает.

– Они пользуются артефактами.

Ворон кивнул и отпустил Аллу. Та посмотрела на Дениса огромными испуганными глазами.

– Это Дэн. Вы ведь его помните? – спросил Ворон.

Она кивнула.

– Зачем они пришли?

– Не знаю. – Она села прямо на пол, подтянула колени к груди и зарылась в них носом, совершенно забыв о том, что под халатом одета в мини-юбку, впрочем, белье у нее было дорогим и красивым.

– Персонал интересует их поскольку постольку, – задумчиво произнес Ворон, – убивали, скорее, чтобы пресечь попытки сопротивления или побега, документы не интересуют вообще, как и чувство мести, иначе, сударыня, я не вытащил бы вас из лаборатории так просто.

– А это оказалось просто? – ахнула она.

– Именно. Штурм начался почти одновременно с моим проникновением на нижний этаж. Я едва успел юркнуть в шкаф и затащить туда вас, прежде чем послышались звуки первых выстрелов. Руку немного жаль, правда.

– Я обработаю, – пообещала Алла.

– Рассчитываю на это, сударыня. – Ворон мягко улыбнулся, что не особенно вязалось с ситуацией.

– Наши дальнейшие действия? – спросил Денис, которому неожиданный флирт начал действовать на нервы.

– Лично я не без удовольствия выдрал бы тебя ремнем, – раздраженно прорычал Ворон, – увы, не поможет. Мы ведь вполне могли разминуться, Дэн.

– У меня на тебя чутье.

– Ага. Заметно. – Ворон тоже уселся у стены. – Но вообще самое разумное было бы выждать. Вряд ли, получив желаемое, они примутся за зачистку территории. Насколько понимаю, они и не скрываются. Масками по крайней мере не обзавелись. А какой-то научник, прежде чем погибнуть, назвал Сизова по фамилии.

– Валентин, – прошептала Алла. – Это он все устроил?

– Он, – кивнул Ворон. – И еще пятнадцать человек, тоже не скрывающих лиц, не опасающихся того, что их схватят и поместят под стражу, поскольку явно живут там, куда полицейским не добраться.

– В Зоне?

– В Зоне.

Денис прикусил губу.

– «Темные сталкеры» двигались бы, как ходячие трупы, – заметил Ворон. – А эти, стало быть, «сталкеры белые»? Цветовая гамма разная, суть – одна.

Алла тихо всхлипнула.

– Мы не думали… – проронила она и не договорила.

– О чем? Куда заводят благие намерения или о том, что Зона сама подчиняет тех, кто жаждет властвовать над ней?

– Мы просто хотели вернуть Москву. Попытки угнетения Зоны тщетны – локальные победы, не более.

– И вы решили изменить людей. – Ворон повел плечом. – Похвально, ничего не скажешь. Только люди, изменившись, не захотели помогать остальным. Зачем они пришли? Вряд ли здесь нашлись бы какие-нибудь редкие артефакты, которые они не отыскали бы в Москве.

Она вздохнула и прошептала:

– За «радужками». Это искусственные артефакты, в Зоне их не найти.

– Что они делают? – спросил Денис. Так вот в чем дело! Теперь ясно, почему свойств артефакта он не понял.

– Защищают. Это их основная функция.

– Расскажи.

– Сам хрустальный шар – всего лишь защитная оболочка. Внутри находится прозрачная жидкость, по свойствам приближенная к составу крови. Введенная через шприц, она наделяет человека способностью не просто противостоять Зоне, а не замечать ее.

Ворон на несколько секунд прикрыл глаза и покачал головой. Видимо, ругательства, вертящиеся на языке, он не мог произнести при даме, но очень уж хотел.

– А реальный мир? – спросил Денис.

– Вне Зоны подопытный чувствовал себя как обычно, а в Москве – так, словно является ее частью. Никаких побочных эффектов.

– Кроме того, что все создания Зоны подчиняются эмионикам. Ваши «белые сталкеры» стали для них идеальными слугами, – процедил Ворон и сжал кулаки. Кровь, почти прекратившая течь, полилась с новой силой. – Дмитриев хотя бы мог навести справки о том, кто противостоит людям?

– А вы где-то публиковали научные статьи или мемуары? – огрызнулась Алла. – Бюджетники, знаете ли, тоже делились данными очень неохотно. И чем мы располагали в результате? Байками о выживших и мутировавших в Зоне детишках, распространяющих определенные флюиды. Якобы увидишь такое существо и с ума сойдешь от любви и счастья. Почему, скажите на милость, мы должны были увидеть в них угрозу? – Алла всплеснула руками. – «Радужка» защитила бы и от них. Вернее, мы так полагали.

– Хазаров был в Зоне и сталкивался с этими детишками, – заметил Ворон. – Мне казалось, вы общаетесь.

– С кем? С Петром Тихоновичем? – Алла фыркнула. – Да будет вам известно, что я обратилась в «Спасение» только потому, что Хазаров вас терпеть не может! Ворон-антихрист стало лучшей рекомендацией! – Она закричала, благо сделала это шепотом, но Ворон все равно резко вскинул руку, потом смущенно улыбнулся: Алла ведь не знала да и не могла знать языка жестов.

– Прошу вас, сударыня, тише, – сказал он примирительно. – Антихрист… это уже как-то слишком, – усмехнулся он и снова покачал головой.

– Какие-нибудь внешние изменения происходят? – Денис решил не удаляться от темы разговора. Не хватало еще обсуждать общих знакомых.

– Да, но незначительные. – Алла посерьезнела и одновременно с этим успокоилась. – Попав в кровь, «радужка» изменяет ее цвет.

– То есть?

– Если «белого сталкера» ранить, то вместо алой человеческой крови потечет бесцветная жидкость, при попадании света под определенным углом отсвечивающая всеми цветами радуги.

– Как бензиновая пленка на воде, – заметил Ворон. – А еще?

– Глаза. Радужка словно бы обесцвечивается. Если у человека были карие глаза, то станут бежевыми или желтыми, если темно-серыми – светло-голубыми, а то и вовсе прозрачными.

– Тенденция ясна, благодарю. – Ворон подтянул колено к груди и устроил на нем подбородок. – Как ведет себя вещество со временем?

– Мы не успели это выяснить. Валентин был первым нашим испытуемым.

– Будем надеяться, действие вашей чудо-жидкости обратимо, – задумчиво проговорил Ворон, – и «белые сталкеры» пришли за новыми артефактами только за тем, чтобы не загнуться, а не для создания армии себе подобных.

– Я не рассчитывала бы на это, – вздохнула Алла. – «Радужка» – артефакт долго действующий. К тому же полностью израсходовать жидкость, в ней содержащуюся, проблематично. Она самостоятельно пополняется.

– Как ее уничтожить? – спросили Денис и Ворон одновременно.

В коридоре снова прозвучала автоматная очередь, поставившая крест на дальнейшей беседе. Мимо кабинета пронеслись тени. Выстрелы прогромыхали совсем близко, эхо усилило их в разы. Алла, не привычная к подобному шуму, зажала рот ладонью и задрожала.

– Тс-с… – Ворон тотчас оказался рядом с ней, обнял за плечи и принялся что-то шептать. Денис подкрался ближе и с удивлением узнал «Онегина». – Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог, – скороговоркой произносил сталкер. На Аллу его голос действовал гипнотически.

Завладев вниманием Ворона, Денис указал на себя, а потом на дверь. Ворон мотнул головой, не разрешая.

– Нам надо выбираться отсюда, – сказал он через некоторое время. К этому моменту, уже ни у кого не возникло сомнений: наверху шел бой. – Сударыня, не знаете ли вы каких-нибудь сокрытых подземных ходов, шахт, дорог, способных вывести нас из вашей крепости?