— Между прочим, — как бы невзначай пожаловался наш металлический союзник, — в соседнем с вами номере я не получил вообще ничего, хотя они тоже, как и вы, выполняют какое-то важное задание. Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь!
Значит, мы выполняем «важное задание»? Неплохо, неплохо. Да что там, все идет просто отлично!
Лифт остановился на первом этаже. Двери отъехали в сторону, через почти пустынный холл мы двинулись к выходу, а робот укатил по своим делам, предварительно вежливо попрощавшись.
6
Мы шли по улице, пара в меру упитанных кабаниданцев. Сочувствую толстякам, честное слово. Несмотря на то, что тяжести я не чувствовал, так как эсциллополе работало исправно, вываливающийся из штанов живот сильно затруднял движение, а если учесть, что и другие части тела были под стать ему, можно было понять мои мучения. И все же, понимая, что это временная мера, я мирился.
Джейн с неудобствами справлялась легче. Она играла роль немного болтливой старушки, которая едва ли не впервые приехала в Кабадан, на все таращилась и удивленно хлопала глазами. Вечерняя прогулка доставляла ей большое наслаждение, и если это не прекрасная игра, тогда я не понимал, в чем причина. Так ли радует скучный и мрачный кабаниданский пейзаж из железобетона да пластика? Или затянутое облаками небо?
Еще минут пять мы продолжали наслаждаться вечерней прохладой. Свежий ветер приятно обдувал спину, цифры градусника на соседнем здании показывали +1 °C. А может, она просто посмеивается надо мной?!
На хвосте у нас сидело несколько шпиков — не потому, разумеется, что заподозрили в чем-то, иначе бы из слежки все давно переросло в погоню. Просто за Полом Андерсеном следило несколько сотен кабаниданцев (славного им времяпрепровождения), и чтобы чем-то занять эту ораву, было приказано проверять каждого, кто входил, а тем более выходил из гостиницы. Стандартные действия бегемотов, как у роботов, никакой мысли.
Джейн игнорировала кабаниданцев, как впрочем, и меня, если только не считать обращений вроде: «Посмотри, милый, какой шикарный магазин, мы там еще не были! Когда зайдем? Завтра? Почему не сегодня? Ах, он уже закрыт. Жалость какая…».
Торчащий впереди живот мне уже порядком надоел. С таким не то что бегать, если возникнет необходимость, — ходить нормально невозможно. Ну и маскарад она выбрала! Ноги заплетались сами собой, я постоянно спотыкался, как только еще не грохнулся на мостовую, не знаю. Мое предложение не растягивать удовольствие, то есть прогулку надолго прошло без ответа. Еще пара зданий остались позади.
В конце концов, Джейн смилостивилась и, взяв меня под локоть, повернула часы, на которых бежали строчки:
— Слушай, мне уже надоели эти толстяки. Честное слово!
— Ну и что.
— И мне тоже.
— Не ты один, дорогой, сейчас радуешься жизни, — прокомментировала она, но руки не убрала, и я смог читать дальше.
— Давай бросим их. Сколько еще можно шляться. Ясно ведь, они чисты. Просто ходят по городу и балдеют, как пара престарелых дураков, приехавших из захолустья.
— Они и есть пара престарелых дураков!
— Вот-вот, а я о чем толкую.
— Слушай, — снова встрял в разговор третий, — они скоро устанут и через какой-нибудь час сами вернутся в гостиницу, так какого дьявола нам изображать для них почетный эскорт?
— Угу.
— Так ты согласен? — в надежде спросили сразу два голоса.
— Подождем еще немного. Мало ли что. Говорят, тот, с кого наш босс приказал не спускать глаз, хитер неимоверно и способен на все.
— Так уж на все?
— Ну… на многое.
— Да брось ты. Земляне тупые. Это ж общеизвестно.
— Тупые.
— Вот то-то. Да и потом, не мог же он раздвоиться.
— В смысле?
— Если бы землянин только попытался выйти из номера, знаешь, что бы началось? Ему спокойно и шагу не дадут ступить. Там, — видимо, бегемот поднял палец вверх, — лучшие агенты, а мы носимся на побегушках просто потому, что начальству потом надо отчитаться.
— Но…
— Неужели ты думаешь, что тот тип, какой бы хитрый он ни был, смог превратиться сразу в двух толстяков? У них, конечно, есть браслеты-превращатели, но чтобы так?
— Ну-у-у…
— Что «му»?
— Да нет, пожалуй.
— Естественно, нет! Такое физически невозможно. Земляне не могут делиться, как клетки. Все. Давай сворачиваться. Уже пятый бессмысленный рейс сегодня. Пошли.
Джейн убрала руку с часами и, взглянув на меня, лукаво подмигнула.
Вот вам и бегемоты. Хорошую идею и ту опошлили. Ведь этих кабаниданцев поставили именно на случай страховки. Отнесись они к работе серьезно, и нам бы пришлось побегать.
Через пару минут Джейн объявила, что на хвосте у нас никого нет. На всякий случай мы сделали еще один круг, сменили внешность, только не подумайте, что на лучшую, нет. В полутемном переулке нас дожидалась машина. Когда мы приблизились, движок с тихим урчанием заработал. Он заранее был так запрограммирован.
Мы сразу же взлетели. Я облегченно вздохнул. Похоже, худшее осталось позади. Погони нет, радар показывал, что все чисто. Ни визуально, ни по приборам за нами никого не было.
— Не представляю, как бы смог обойтись без тебя. Милая…
Я положил руку Джейн на плечо, но тут же получил под ребра так, что даже дыхание перехватило.
— Не… понял…
— Неужто? Может, ты думаешь, что за свою выходку поцелуйчиком обойдешься? Ты лезешь даже не в бутылку, а в ж… в общем, совсем в другое место, хотя знаешь, что от тебя зависит благополучие Организации!
— Джейн…
— Подожди, — она достала маленький приборчик и прилепила его на лобовое стекло. — Сейчас сделаю еще один контрольный круг, и тогда пеняй на себя.
— Что это? Новая разработка? — спросил я, но ответа так и не получил.
Тем временем машина плавно влилась в общий поток. Мы двигались тихо, словно никуда не торопились.
Несколько раз Джейн меняла направление движения, то уходя с магистрали и ныряя в городскую суету, то опять возвращаясь на трассу.
— На твое счастье, ты чист. Больше «шпионов» не таскаешь.
Ну что ж, по крайней мере, я понял назначение прибора, который теперь исчез с лобового стекла.
— Приятно слышать.
— Приятно?
— Да.
— Не думаю, что это сильно облегчит твою участь.
— Не злись, Джейн.
— Ты не представляешь, сколько мне пришлось пережить за сегодняшний вечер!
Она, наконец, включила автопилот и повернулась ко мне. Ее глаза гневно сверкали.
— Сдаюсь! — поспешно объявил я, подняв вверх руки. — Прости, пожалуйста.
С секунду Джейн грозно смотрела на меня, потом, надув губки, объявила:
— До дома я не желаю с тобой разговаривать!
Мои руки легли ей на плечи.
— Пол!.. Пол!..
Она боролась с собой, но недолго. И обняла меня. С нежностью.
— Все в порядке, малыш. Не сердись. Мы ведь выбрались из этой передряги. И ты молодец!
— Обещай больше подобных фокусов не выкидывать!
— О чем разговор?!
— Не поняла.
Пришлось сказать:
— Обещаю.
— Ладно, раз так…
Джейн прижалась ко мне настолько, насколько возможно было в машине. Но вспомнив про грудь, она дернулась.
— Ой!
— Ничего, все в порядке. Через пару недель не останется и шрама.
Впервые за последнее время я увидел на ее лице улыбку. Улыбку не грустную, вымученную, а жизнерадостную, живую, счастливую. Не этого ли ты, собственно, добивался?
— Пол…
Голос Джейн вдруг изменился, появилась неуверенность.
— Что, малыш? — мне хотелось ее успокоить.
— А я…я…
— Да?
— Я… нужна тебе?
— Нужна.
— Правда?
— Правда.
— Честно-честно?
— Честно-честно.
Очередное «Ой!».
Глаза ее радостно заблестели, и, поскольку машина шла на автопилоте, она просто перебралась мне на колени.
— Какой же ты еще ребенок, Джейн.
— Ребенок?
— Да.
— Может, и так. Но если бы я была на месте твоего начальника, то отправила бы тебя на курсы переподготовки. Похоже, ты стареешь, теряешь квалификацию.
