— Привет. Ну как тут все? — неопределенно поинтересовался Олег.

— Сижу тут с утра. Никак не получается построить прямой маршрут: обязательно попадаются помехи или аномальные зоны.

— А зачем прямой? Ты нарисуй, где вход…

— Уже.

— …и куда вести тебя. Думаешь, это так сложно для пилота Формулы-1?

— На трассах Формулы-1 нет сингулярностей. Да и шпрот на полянах я что-то не видела, — улыбнулась Зоя.

— Ладно, работай. Я пока… там, что ли, посижу, чтобы тебе не мешать?

— А ты не мешай, а помоги. Смотри: вот точка входа около длинной лапки.

— Это которая к тебе ведет?

— Ну… да, как оказалось. Никогда не думала… ну, ладно. Вот сюда мне нужно попасть будет.

— Тогда вот тут.

— Нельзя. Тут как раз аномальная зона.

— Вот ведь Сталкер, блин! Отрастил себе…

— У всех есть аномальные зоны. Ладно. Вот здесь есть вешка. И вот тут. А вот сюда нельзя, надо обогнуть вот здесь, иначе застрянем.

— А если вот так?

— Можно и так или здесь, но вот эту точку нам надо пройти обязательно.

— Зачем?

— Иначе я к цели попаду не под тем углом. Нарушится фаза и…

— Ну, фаза, и что?

— Никто не знает. Я и в реальной его душе пока не очень разбираюсь. А уж в воображаемой и вероятностной, думаю, он и сам не слишком разобрался.

— Понял. Значит, поначалу туда, потом вот сюда, здесь обходим, огибаем вот эту хреньку, и все? Дошли?

— Нет, не так. Огибаем эту… м-м… штучку, потом отступаем вот сюда, и только оттуда — к цели. Сможешь провести?

— Провести? Погоди. Сейчас мысленно потренируюсь. Сюда, сюда… ой нет, сюда нельзя. Хм-м…

— Вот и я о том же. С утра маюсь, пытаюсь оптимальный маршрут построить, но везде свои трудности.

— Так у нас только один маршрут, получается?

— Вообще-то два. Но второй еще хуже заморочен.

— У-пу-пу… — пропел Стручок. — Ладно, тогда еще потренируюсь.

— Давай, пойду хоть позавтракаю… на дорожку. А то я с утра скорее сюда понеслась.

— Угу. Приходи, и начнем. Значит, отсюда, потом… Темная ночь. Но сначала — сюда, а отсюда… Только пульки свистят по степи…

* * *

…Поворот небесной карусели. Запах корицы и гвоздики. Шарканье тапочек и легкий перезвон посуды на кухне. Мягкий рассеянный свет. Шторы прикрыты, и солнце с трудом пробирается сюда. Нелепая фарфоровая курочка, которая почему-то так нравится маме. Я снова в Белом зале. Сейчас войдет мама, и мы опять поругаемся.

Дверь открывается, и… стены начинают смазываться и сползать. Отлично, значит, Олег подцепил движитель, и мы поехали.

Образы мелькают, переплавляются друг в друга. Как жаль, что нельзя прикрыть глаза. Он ведет меня слишком быстро. Говорила ему про скорость, но, если человек сам этого никогда не видел, трудно осознать, что абстрактные цифры бывают настолько важными. Чертов гонщик! Ну нельзя же так. Вывернуться, что ли? Желтый банан… Нет, сколько можно начинать этот путь заново? Потерплю. Словно падаешь с пятого этажа. Бр-р, надеюсь, меня не стошнит там, в реале.

Вот и барьер. Тормози! Ага, заметил, сбавил. Слишком сбавил. Не пройдем ведь, барьер не пропустит. Нет, ты смотри, пропустил! Значит, скоростной режим строго соблюдает. Получается, снаружи все в порядке, штатно? То есть это я сегодня не в форме… Ну да, которую ночь почти не сплю. Хорошо, хоть Инга уговорила съездить в лес.

А вообще так грустно. Все в жизни плохо и безнадежно банально. Зачем все это? Кому это нужно? Какой смысли вообще… Так, стоп, что со мной? О, снова пролетаю «болота сомнений». Болота в космосе! Сами напридумывали невесть что, и теперь в этом купаемся. Эй, леди-миледи, встряхнись! Время идет, а мы еле ползем. Пора ускоряться. Даем паровозный гудок: у-у-у-у. Во-от, побежали-полетели, совсем другое дело!

Как по-разному воспринимаются неведомые дороги, когда неизвестно, что ждет впереди, и знакомые, уже пройденные маршруты! Я примерно представляю, сколько мне тут висеть, в этой матово клубящейся пустоте. Не по секундам и минутам, но по внутренним ощущениям. Пустота мирового эфира. Бездна. Она меня пугает. Она смотрит на меня невидимыми глазами. Она хочет коснуться меня.

Она?! Нет, это опять та тварь! Я не вижу Темного Круженя, но чувствую его. Какое мучительное ощущение. Бежать! Скорей! Бежать без ног и рук? Паровозный гудок! Давай, родимый, во всю силу легких, которых у меня здесь нет, у-у-у! Вроде оторвались. Я ее больше не чувствую.

Олег говорил, в прошлый раз мы двигались не по прямой, а теперь он протащит меня быстрее, поскольку мы уже знаем, куда движемся. Эх, вот зря он это затеял. И зря я ему разрешила оптимизировать маршрут. Лучше бы отправились длинным, но безопасным путем. Тем более что он ориентируется на распечатку карты! На двумерную проекцию трехмерной проекции, в которую я свела истинное семимерное пространство. Бред же! Даже на простом глобусе все далеко не однозначно.

Ладно, впереди наметилось тусклое сияние. Похоже, «наш поезд прибывает в город-герой Москву». Сейчас возьмем такси, адрес известен, водитель уже худо-бедно ездить научился, лишь бы не слишком гнал. Граничный барьер. Зыбкий морок одинаковых, безликих, неразличимых периферийных событий из чужой жизни.

Ну, давай, таксист, не подведи. В городе пробки. В городе аномальные зоны и бездонные сингулярности. И кроме того, я совершенно не желаю заглядывать в окна этого города, знакомиться с его обитателями и их многочисленными историями. Мне бы поскорей добраться до своего номера в уютной гостинице. Забыть все и просто спокойно поспать. Интересно, можно спать во сне? Классики мировой литературы утверждали, что можно. А я…

Похоже, мы подъезжаем к месту? Я стою на какой-то горе и смотрю с нее вниз. Где-то далеко, словно в ином мире, странно изгибается река — трижды, а за ней открываются… Все оплывает и течет, звуки шелеста листьев берез и запахи свежескошенного сена смешиваются с прикосновениями теплого песчаника и натянутой лески, уходящей вверх, в красное, длинное. Видимо, мы еще не доехали. Как красиво! Я бы еще раз вернулась сюда.

Но пока меня тащат куда-то дальше. Ноги в сандалиях зачерпывают желтый-желтый песок. Целая дорога желтого песка и ни одной машины. Так, осторожней, главное, не свистеть, а то Олег меня быстренько вынесет отсюда.

По идее, в конце, у самой цели, он должен меня медленно и плавно подтащить к месту. Яркий солнечный день. Ой, какой красивый сад! Повсюду цветы, столько разных цветов сразу я за всю жизнь не видела. Сочные гроздья рябины, кустарники с ягодами. Темно-зеленые заросли сирени, почти уже деревья. Высокий куст с пунцовыми длинными ягодками-пилюльками. А рядом какая-то коробчонка, и опять желтая! Тише, леди-миледи, осторожней, не касайся стекла. Ага, это маленький домик с плоской крышей. И меня неудержимо затягивает в него.

Внутри стол и две лавки-кровати. На той, что пошире, сидит толстый мальчик и играет на гитаре. Пока еще довольно неумело. Иногда негромко мычит что-то, понятное лишь ему одному. Веселенькие ярко-зеленые обои. Открытка с бегемотом и лисой. Сверху полки, на них ветхие книги и новые журналы. Рядом грудой сложена одежда, а за ней…

У вас бывали сны, когда вы видели кого-то из умерших родственников или знакомых? Конечно, они у всех бывают. Как выглядели эти люди? Как в последний раз, когда вы их видели? Как вы их запомнили в яркие моменты жизни? Как они могли бы выглядеть сейчас, через много лет? Вот последнее вряд ли. Во сне они остаются молодыми, правда?

Но у меня бывало и иначе. Однажды я видела во сне белку. Но странную. Она казалась крупнее и спокойней обычных белок. Не разговаривала и даже не делала человеческих жестов, но там, во сне, я была полностью уверена, что это моя бабушка. Острое ощущение, что это именно она, что она рядом и относится ко мне очень по-доброму.

Так вот, я сейчас чувствую то же самое. Здесь нет ни белок, ни ощущения бабушки Насти. Но я совершенно уверена, что вот эта странная бледная штука на верхней полке — это мой Торик. А он, похоже, тоже как-то почувствовал меня. Потому что, помимо шелеста листьев с улицы и неумелых звуков гитары, я внезапно услышала-восприняла-ощутила-вдохнула странный шепот, идущий ниоткуда и отовсюду. Нет ни высоты, ни интонации, ни самого голоса. Так могла бы звучать мысль, лишенная носителя. Но согретая ощущением удивления и участия. Шепот произнес всего одно слово: «Зоя?»