Я украдкой присмотрелся к новой знакомой. Всегда думал, что у рыжих людей и ресницы с бровями тоже рыжие, а у Генты почему-то просто темные и веснушек нет, чистая смуглая кожа с бронзовым отливом, только под глазами круги от усталости. Или веснушки – необязательный атрибут?

– Что-то не так? – Гента заметила мой интерес и прищурилась.

Пришлось честно признаться.

– Так рыжий не мой настоящий цвет! – неохотно сообщил Гента, подергала себя за растрепанный хвост и сняла резинку, позволив вьющимся волосам рассыпаться по плечам. – Скоро снова краситься придется, а то у корней уже отросло.

Присмотревшись, я заметил, что волосы у самой головы колдуньи действительно по оттенку отличаются от ярких прядей.

Меня это удивило.

– Но зачем? – Ладно, девушки лица красят, но волосы?

Как же сложно смертным мужчинам живется! Поди пойми, как действительно выглядит избранница.

– Ну-у… – Гента смутилась. – Рыжие – наглые, вредные, языкастые…

– Что? Вообще все поголовно? – не поверил я. Что-то не замечал я, живя среди смертных, чтобы характер человека зависел от фенотипа.

Гента окончательно стушевалась.

– Нет, конечно. Просто в народе ходят всякие истории про сильных ведьм, и они там обязательно рыжие. Я подумала, что если перекрашу волосы перед началом обучения, меня на курсе станут иначе воспринимать. У нас всего три девушки, остальные парни, отношение соответствующее. Но у двух других и титулы есть, и способности не чета моим. К ним не лезут…

Все чудесатее и чудесатее.

В людских обычаях и предрассудках я вроде бы разбирался, но это было что-то совершенно новое.

– И как? – с искренним любопытством поинтересовался, отодвинув на край стола опустевшую тарелку. – Наглость появилась, языкастость повысилась?

Гента несколько секунд оценивала выражение моего лица, будто не могла понять, шучу я или серьезен, а потом криво ухмыльнулась:

– Конечно!

А я почему-то за ухмылкой увидел, насколько человеческой девочке с низкой кровью и со слабым даром тяжело учиться в мужском коллективе. Нашлось объяснение и странной одежде Генты, нарочно скрывающей всю ее женственность и привлекательность. Наверняка и преподаватели не просто так прицепились, раз нет титула, то и за учебу платить некому, а с города много не стрясешь, он обязывает брать на обучение всех магов, показавших минимально необходимый уровень.

– Если хочешь, могу позже объяснить еще какие-нибудь приемы для начинающих, – поддавшись минутному порыву, предложил я.

Гента снова насторожилась, ища подвох, но я изобразил святую невинность, и колдунья расслабилась.

– Спасибо, Кериэль, – неуверенно улыбнулась она, – я буду очень признательна.

Главное, чтобы это «позже» наступило. Вот где мне сейчас душу доставать?

Разве что вернуться в «Женский дом» и посмотреть, не обижает ли кто девочек, а уж если какому-нибудь негодяю не посчастливится поднять руку на одну из блудниц… что ж, сам виноват.

Сейчас я жалел, что скучающий в городской тюрьме Вальтер Ферко – оборотень, а не человек. Вот уж кого я бы без зазрения совести пустил в расход, пополнив запасы своих сил. Но, увы, крадушам, как я уже говорил, подходят исключительно души людей. Даже полукровки не годятся для ритуала. У нас есть несколько любопытных теорий, объясняющих эту странность. Хотя в «Книге Создания», например, душа рассматривается как нечто универсальное – малая толика пламени Триединого, данная каждому из его созданий.

Расплатившись за ужин и придержав дверь, я вышел следом за Гентой на улицу.

За время, проведенное в таверне, наступила ночь: зажглись магические фонари, загорелся уютный свет в небольших окнах, почти скрытых пышным клематисом, разросшимся по стенам разноцветных домиков. Дневная духота сменилась приятной прохладой. Со стороны набережной доносилась громкая музыка и смех, мимо нас проходили спешащие уединиться парочки и ищущие веселья компании.

Я уже собрался прощаться с новой знакомой, как понял, что направились мы в одну сторону. Будет забавно, если живем неподалеку и Гента случайно узнает, что пристанищем эльфа стал бордель.

– Ты хочешь меня проводить? – Она замедлила шаг и покосилась с явным сомнением. Не знаю, чем уж я не нравился ей в качестве сопровождающего.

– Кажется, нам с тобой просто по пути… – сообщил я колдунье и услышал в своем голосе такое же сомнение – открывать Генте место обитания я не желал ни за какие сокровища.

Дурацкая ситуация!

Я даже оглянулся, прикидывая, не проще ли вернуться к набережной и сделать круг через портовую площадь, чтобы уж точно и девушку не смущать, и себя не ставить в неловкое положение.

Кажется, мое смятение Генту позабавило, она явно представила, что я тоже опасаюсь, как бы студентка не напросилась в гости на чашку чая.

– Мне недалеко, всего несколько улиц. Пойдем. – Девушка кивнула на проулок, и растрепанные волосы сверкнули в ярком ореоле магического фонаря темной медью. Красиво. Даже жаль, что это ненастоящая красота.

Посчитав улицы и убедившись, что «Женский дом» располагается дальше, я направился следом за колдуньей. Все-таки времени на большой крюк до порта было жаль, а как иначе срезать дорогу, я не знал.

– Это, случайно, не про тебя в городе сплетничают? – полюбопытствовала Гента, петляя уютными внутренними двориками, заросшими диким виноградом и заставленными кадками с цветами.

Я насторожился.

– Если в сплетнях упоминается эльф – про меня. Других перворожденных здесь нет. А что именно говорят?

Вот опять!

Возникло навязчивое ощущение, что больше ничего интересного, кроме появления эльфа, в городе не происходит. Лучше бы убийства Дебро и Кестежу обсуждали!

Гента посмотрела на меня как-то странно. То ли ожидала другой реакции на свои слова, то ли предполагалось, что я в курсе, о чем говорят за моей спиной.

– Вроде как лорд Мертвец и лорд Ферко не поделили эльфа, из-за чего оборотня без объяснения причин и предъявления обвинений бросили в тюрьму.

Я даже остановился и почесал в затылке. Такая странная интерпретация случившегося мне бы в голову не пришла. С чего бы вообще Вальтеру делить меня с Карелом? Перевертыши заранее сообразили, куда дует ветер, и таким образом решили со мной договориться об опекунстве? Очень странный способ – оскорбить и перерезать горло!

– Так-то Ферко напал на меня, я чудом выжил, – осторожно заметил, – и именно поэтому оборотень сейчас в тюрьме. Карел вообще предложил его убить…

Последнее говорить не стоило.

Вместо того чтобы показать, какой Кериэль Квэлле благородный и справедливый эльф – передал убийцу в руки суду, – я явно ляпнул что-то не то. В чем именно состояла моя ошибка, понять не получилось, но лицо колдуньи вытянулось, и она посмотрела на меня иначе, как на незнакомца.

– С тобой опасно дружить, Кериэль, – последовал не менее странный вывод, и неожиданно Гента с вызовом улыбнулась, – но я попробую. Мы, кстати, пришли. Вот мой домик.

В голосе девушки прозвучала неподдельная гордость – и было чем гордиться. Дом хоть и оказался маленьким, кое-как притершимся между двумя более богатыми владениями, но смотрелся уютным и аккуратным. Стены были покрашены свежей ярко-фиолетовой краской, два оконца украшали горшки с фиалками. На двери висело объявление «Сдам чердак».

Я поднял голову, домик был одноэтажным, но под черепичной треугольной крышей явно имелось свободное пространство. В полный рост разогнуться там смог бы разве что гоблин, зато имелось круглое окошко.

– Совсем со средствами туго? – Я кивнул на объявление.

Гента пожала плечами, жаловаться на жизнь девушке не хотелось, но она все-таки пояснила:

– Родных у меня нет, кое-какие накопления, доставшиеся в наследство, я не трогаю… неизвестно, когда наступит черный день. Если искать работу, то на учебу совсем не будет времени, и я вылечу без права на восстановление.

Это точно. В магическом университете пары не прогуляешь. Особенно если за спиной нет влиятельного папы, который оплачивает твое содержание.