— На Атенрете игины не появлялись?

— Нет. Таких случаев зафиксировано не было. Через три года игины исчезли так же внезапно, как и появились. Они убили шестьсот миллионов человек. Нам удалось уничтожить приблизительно сорок тысяч невидимок.

— Ужас.

— Сокрушительное поражение. Они ушли. И мы очень мало знаем о них. Нам так и не удалось их понять.

— Скорее всего, это невозможно сделать. Игины другие.

— Может быть. Трудно представить, что чувствовали в тот момент люди. Я даже не возьмусь… Игины убивали мой народ, когда хотели и сколько хотели… противоядия не существовало. Все бы ничего, все бы утряслось, время сглаживает в памяти страшные воспоминания, но призраки вернулись. Когда состарилось следующее поколение, игины вернулись…

— И тогда вы решили…

— Эвакуировать население. Отступить. Другого выхода не было. На Атенрет игины не позарились. Но выжили нас с внешних планет. Вот тогда и появился печально известный указ, запрещающий детям Солнца жить под чужим светилом. Дальше своей звездной системы мы нос не совали. Слишком дорогую цену заплатили люди за единение с космосом. Влияние укалагов пошло на убыль…

Бирюзовый рассвет. Плотное покрывало облаков, напоминающее вздыбленное белоснежное одеяло, расположено где-то внизу, уходит далеко за горизонт. Взор не способен охватить целиком бесконечные бирюзовые отблески, оставленные чудовищно ярким Солнцем на белоснежном ковре облаков. А небо угольно-черное, даже звезд почти не видно, ведь светило уже выглянуло из-за горизонта, слепя всех своими жгучими лучами. Рассвет.

Подходит к концу семнадцатый месяц войны. Пара тяжелых истребителей наземного базирования, летя навстречу поднимающемуся из-за горизонта солнцу, патрулирует вверенный участок родного неба, перевернутую вверх тормашками усеченную пирамиду, состоящую из столба воздуха величиной со скромный материк. Пока все спокойно. Орбитальные службы контроля молчат. Но в любой момент может последовать тревожный сигнал. Итроники уже трижды прорывали аэрокосмическую оборону и бомбили Актовоткон.

Маленький серебристый объект легко, можно сказать играючи проткнул зыбкое бирюзовое покрывало плотных облаков. Он неудержимо рвется ввысь, к космическим просторам. Но нарушителю спокойствия не повезло. Пилот головного истребителя заметил незваного гостя. Сенсоры тяжелого истребителя распознали потенциального противника. Ведомый тоже подтвердил наличие визуального контакта с целью. А наземные диспетчера напротив не смогли обнаружить вражеский звездолет-разведчик. Они попросили еще раз подтвердить визуальное обнаружение цели. Их радары не видели итроника. Пилоты терпеливо ждали разрешения перехватить цель. Команды с земли не поступало. Пройдет еще несколько секунд и нарушитель станет недосягаем, безнаказанно покинет атмосферу Атенрета. Наконец наземные диспетчера получили долгожданное подтверждение обнаружения цели от орбитальных систем контроля. Последовал долгожданный приказ. Две боевые машины, переведя двигатели в форсажный режим работы, бросились вслед за ускользающим противником. Набор высоты, отчаянная гонка наперерез звездолету итроников. Еще немного, еще чуть-чуть и можно стрелять. Итроники давно заметили преследователей. Но куда же им деваться? Траекторию трудно изменить, тем более на данном участке полета. Они значительно увеличили тягу планетарных двигателей, надеясь улизнуть от истребителей. Теперь им тоже приходится не сладко. С перегрузками шутки плохи, правда очень хочется жить. И это самый главный стимул.

Еще немного, еще чуть-чуть. Визуальное наведение на цель. Радары против звездолета-невидимки бесполезны. Машина итроников грамотно отражает излучение зенитных сканеров, маскирует выбросы планетарных двигателей, но не в состоянии отклонить или поглотить весь спектр электромагнитного излучения. Пилотам лишь остается положиться на визуальные сенсоры своих истребителей, ведь теплонаведение тоже исключено.

Чудовищный кордебалет в стратосфере. Безудержная гонка на пределе человеческой выносливости. Боевые машины и пилоты выложились на все сто процентов. Солнце осталось за спиной. Перед глазами лишь черное небо.

Перехват.

Яркие вспышки впереди и чуть выше…

Вот и все, можно возвращаться. Наземные службы приказывают вернуться на базу. Работа выполнена. Сменщики уже в пути. Истребители совершают затяжной пологий разворот в стратосфере родной планеты и начинают медленно снижаться.

Пилоты не видели как вражеский звездолет вынырнул из ослепительно яркой, взрывной вспышки света, как неумолимо устремился вниз, к поверхности планеты, подчиняясь гравитационным законам, стал падать, проще говоря. Они не видели этого, но знали, что безупречно выполнили свой воинский долг. И теперь нарушителем, конечно если от него хоть что-то останется после приземления, займутся наземные подразделения.

Заканчивается семнадцатый месяц жестокой войны…

Когда Марпель очнулся, то его первым ощущением стала невыносимая боль, наполнившая неимоверно тяжелую голову. Это даже не боль в обычном понимании. Это какая-то безбрежная и всепоглощающая, тягучая желеобразная бесконечность, поглотившая сознание. Несчастный мозг, едва переживший сильнейший удар, уже не мог в полном объеме справиться с возложенными на него обязанностями. Пастух ровным счетом ничего не слышал, не мог даже пошевелить пальцем, не то что бы подняться на ноги. А воспаленное сознание рисовало перед глазами неясные расплывчатые образы, среди которых окружающая действительность занимала далеко не главное место. Лишь спустя несколько минут парню удалось рассмотреть отсек вражеского звездолета, в котором он волею судьбы оказался заточен.

…Его приволокли за ноги, бесцеремонно, небрежно, мало заботясь о сохранности бренного тела, и так же небрежно бросили к дальней стене, напротив входного люка. Пол в отсеке металлический, решетчатый, а затылок упирается в какую-то выпуклость. Она давит на голову и не дает откинуться назад. А пошевелиться нет сил…

Четверо итроников гоняли по отсеку Диена напарника Марпеля, такого же молодого парнишку. Значит, враги поймали пастухов. Какова участь Даргута? Впрочем, у старика был автомат. Вряд ли он сдался просто так, без боя. Но пожилой и тщедушный Даргут вряд ли заинтересовал пришельцев из космоса. Молодое мясо предпочтительнее, особенно, если есть выбор. Плененный Диен был совершенно наг. Одежда небрежно раскидана по полу. Плотоядные итроники забавлялись, играли с жертвой. Часто шевеля обоюдоострыми клешнями от восторга и от удовольствия. Прежде чем убить пленника и приготовить из его плоти яства, последнего надо немного погонять, чтоб размял тело и ни в коем случае нельзя пугать. Пусть лучше парень умрет в недоумении, но не в страхе. Тогда его мясо будет вкуснее и полезнее. А еще необходимо обрить голову. Чем, собственно, итроники и занимались в настоящий момент.

Марпель во все глаза недоуменно наблюдал за странным действом, происходящим в отсеке, но он не мог понять истинного смысла. Ответ стал очевиден, только когда итроники вдруг ловко приподняли несчастного Диена за ноги, предварительно связав лодыжки, и подвесили пленника вниз головой на специальном крюке. На полу, прямо под жертвой, хищники установили таз, и прежде чем пленники успели опомниться, один из воинов молниеносным движением клешни перерезал Диену горло. Кровь брызнула во все стороны. Руки пастуха непроизвольно прильнули к рассеченной плоти. Сквозь пальцы сочилась красная жидкость. Очень быстро руки утратили былую силу и плетьми повисли вниз, практически касаясь таза. Кровь уже залила голову жертвы, перестала фонтанировать и послушно стекала вниз, в заранее подготовленный сосуд. Тело некоторое время билось в предсмертной агонии, но и оно вдруг успокоилось. Наступила зловещая тишина. Итроники любовались будущим обедом, а Марпель из-за травмы головы изначально не мог слышать звуки. Даже последний хрип его напарника остался где-то далеко. Но ужас завладел сознанием раненного человека. Марпель понял, что очень скоро разделит участь убиенного Диена. Его тоже съедят. А вот на ужин или на завтрак? Впрочем, какая теперь разница?