– Пожалуйста, – откликнулся я и следом за Лукой вскарабкался наверх.

Раз уж я решил забыть про экономию, вылечу Мию, пока есть возможность. Как там жизнь и судьба завтра повернется, никто не знает. Лучше сделаю доброе дело сейчас, пока есть возможность.

– Но мне кажется, ты несправедлив к лорду Киару. – Я замолчал, следя за дыханием и стараясь не запыхаться. Подъем к маяку потребовал гораздо больше сил, чем показалось мне сначала. И ведь наверняка к башне из города ведет простая и удобная дорога.

Лука обернулся и прищурился.

– А мне кажется, ты недостаточно его знаешь! То, что он слушает тебя, – здорово. Как и то, что с твоим появлением Киар пытается выглядеть человеком. Это все в городе заметили. Но ты не застал, каким Мертвец был раньше. Могу рассказать, что сам видел. Шесть лет назад в гвардии несколько офицеров начали мутить воду. Мол, нехорошо, что власть в руках у куклы некроманта. Хочет охранять наместника – пусть таскается за ним круглосуточно, никто слова поперек не скажет, но принимать важные решения Мертвец не должен.

Мы добрались до верха, и я тут же оглянулся, любуясь городом с нового ракурса, – это было завораживающее зрелище. Разноцветные опрятные дома с черепичными крышами поднимались все выше и выше, пестрыми ярусами нависая над бухтой. А наверху в зелени садов прекрасной жемчужиной блистал дворец.

– За ночь Мертвец вырезал и офицеров, и их семьи, и даже ближайших друзей не пощадил, мол, все равно они разделяли взгляды виновных, – дрогнувшим голосом закончил Лука и опустил взгляд.

Мне хотелось продемонстрировать чудеса логики и спросить, кем беспризорник приходился кому-то из мятежных офицеров, но я не стал выпытывать правду. Если бы Лука хотел – сразу бы уточнил, что рассказывает свою историю. Стало понятно, откуда его задатки лидера и правильно поставленная речь, мальчик успел получить минимальное образование. Однако я все-таки нашелся что возразить:

– А что Карелу, по-твоему, нужно было сделать? Погрозить офицерам пальцем? Провести серьезную беседу? Закрыть глаза? Гвардия – грозная сила. И эта сила должна беспрекословно подчиняться наместнику, иначе не избежать волнений и смуты. А отдать власть в чужие руки – значит подвергнуть жизнь Дуэйна неоправданному риску. Я могу понять лорда Киара.

Лука смотрел на меня так, будто это я шесть лет назад по указу Карела вырезал всю его семью.

– Ты его оправдываешь?! – Кажется, он хотел это прокричать, но голос дал петуха, и парень затих.

– Я говорю только о том, что у каждого своя правда. Карелу не за кого прятаться, не на кого опереться и рассчитывать в этой сложной ситуации. Все, что он может, – на любой выпад отвечать быстро и настолько жестко, чтобы других желающих лезть на рожон не нашлось. Любая ошибка, и Карела затопчут.

– На! – К нам подбежала Мия и протянула мне крупную белую ракушку в бежевых разводах. – Приложи к уху.

Я знал, что на самом деле услышу не океан, а шум собственной крови, но послушно сделал, как велела малышка, чтобы не расстроить ее.

– Спасибо. – Я улыбнулся Мие. – Ты просто хотела, чтобы я послушал, или это подарок?

Девочка задумчиво подергала себя за косичку.

– Забирай, – разрешила она, – еще найду!

Я убрал ракушку в карман и, присев на корточки, протянул девчушке ладони.

– Пойдешь ко мне на ручки?

Мия покосилась на Луку, будто спрашивая разрешения, и тот легко кивнул головой.

Когда девочка с радостным визгом поднялась над землей, беспризорник осторожно уточнил:

– Ты что-то задумал?

– Да, мне при контакте проще провести диагностику. Обычно я по крови смотрю, но не думаю, что такие методы сейчас уместны. – Я прикрыл глаза, покачивая малышку, как на качелях. – Так и думал! У нее сильное воспаление кишечника. Понимаю, что разносолов у вас не водится, но попробуй хотя бы месяц последить за питанием Мии. Видишь же, как ноги деформируются?

Лука недоверчиво моргнул.

– А это взаимосвязано?

Сначала я сосредоточился на очаге воспаления, а потом перенаправил остатки волшебства в костную структуру.

– Конечно. Вы, люди, очень хрупкие, у вас в организме все взаимосвязано. Ну как? Лучше?

Я поставил девчушку на землю, и та недоверчиво переступила с ноги на ногу, не понимая, почему делать шаги вдруг стало легко. Полностью убрать искривление не получилось, но теперь это выглядело не так страшно. У некоторых женщин и при абсолютном здоровье кривее бывают.

– Спасибо, неправильный эльф! – Мия, не дотянувшись выше, обняла меня за ногу и ускакала к остальным ребятам.

– Если у вас есть еще, кто срочно нуждается в целителе, я помогу. – Как там люди говорят? Сгорел сарай – гори и все остальное. На поиски жертвы у меня целая ночь будет.

– Есть несколько ребят, – оживился Лука, а после снова насупился, показав, что не готов так просто закрыть болезненную тему.

Я подумал, что окажись у меня больше времени, сил и, может, единомышленников – я бы тоже под корень уничтожил семьи, в которых появляются дети с даром забирать чужие души. Конечно, всегда есть риск исключения – например, среди Квэлле я первый «тиеф плунн куил феа». Но исключения на то и исключения, что случаются они нечасто.

Так что Карела я был готов оправдать по всем статьям. Особенно сейчас, когда глубже вник в то, насколько непростой была у него жизнь. Я и сам поступил бы на его месте так же. Но с Лукой ссориться не хотелось, поэтому немного смягчил свою позицию.

– Прости, я смотрю на ситуацию со стороны и как князь. Понимаю, что у тебя есть все причины ненавидеть лорда Киара, и больше не буду за него заступаться.

Думаю, Карел и без моего заступничества переживет ненависть со стороны беспризорника. Ему не привыкать. Все равно никакого вреда Лука причинить не сможет. Надо только пареньку обстоятельно объяснить, что лазить с наместниками по крышам чревато осложнениями разного рода.

– А, – мальчишка мотнул головой и дернул меня за рукав, мол, хватит рассматривать город, – ты понял, что я из этих семей?

Несложно догадаться.

– Я племянник одного из казненных офицеров, – буркнул Лука, – забился под кровать… рядом стояла люлька с младшим братом. Все думал, что сейчас наберусь храбрости, вылезу, схвачу Марка, убегу через окно. Но он громко плакал, а мне было так страшно…

Лука замолчал и, развернувшись и ссутулившись, быстрым шагом пошел к маяку. Я направился за ним. Слов, чтобы утешить мальчика, у меня не было.

Вылечив одно воспаление легких, конъюнктивит, застуженные почки, два перелома и пяток обычных простуд, я попрощался с Лукой, еще раз попросив следить за эльфами, если они завтра все-таки прибудут, очень осторожно. Погоня не должна знать, что ее в городе поджидают! Пусть думают, что я боюсь и прячусь…

Нет, я, конечно, боюсь и прячусь, тут они правы, но могу заложить свои уши, что нападения сородичи точно не ждут.

Поправив лямки ранца, я прогулочным шагом спускался к городу. Обходной путь от маяка действительно был, и Лука охотно мне его показал. Но теперь мне почему-то хотелось обязательно вернуться на маленький закрытый пляж – чудное и красивое место. Хоть и опасное. Добравшись до мощеной набережной и оглядевшись в поисках знакомых ориентиров, я с удивлением осознал, что день стремительно сменялся вечером. Солнце уже завершало обход своих владений, клонясь к высоким пикам гор, и на востоке, над океанской гладью, уже вовсю разливались темно-фиолетовые и глубокие синие тона со светло-розовыми полосками облаков.

Мимо меня прошел фонарщик-гоблин, таща под мышкой небольшую дребезжащую при каждом шаге стремянку. Я проводил его рассеянным взглядом и встрепенулся только тогда, когда желудок недовольно заурчал. Беспризорники мне, конечно, предложили разделить их небогатую пищу, но я не осмелился объедать детей. А с учетом того, что завтракал я рано, не считая кахве в компании леди Шепсит, голод был понятен и обоснован.

Ладно, сначала заморим где-нибудь червячка, а уже потом подумаем над тем, что я рискую позорно остаться без жертвы, если и дальше продолжу тратить время на всякие посторонние мелочи.