Кипиш намекал на то, что духи, к которым были прикреплены средние символы «Разрыва» даже не заметили его действий.

— Еще защитник должен обладать достаточной храбростью, чтобы в случае опасности возразить своей владычице, для ее же блага, ведь только тот, кто сосредоточен на сохранении жизни кого-то другого, способен в чрезвычайной ситуации принять наиболее взвешенное решение.

Сейчас же Игорь просто оправдывался, мол: “Я вовсе тебе не перечу, просто хочу выразить свое мнение… Пожалуйста, не превращай меня в сосульку!”

— Ну и напоследок, настоящий защитник не имеет права нравиться своей владычице, чтобы та при необходимости, без сомнений пожертвовала им, дабы сохранить собственную жизнь…

Кипиш знал, что уже не добьется расположения этой холодной особы, поэтому привел свой последний, так сказать, отчаянный контраргумент, дабы она не убила его прямо сейчас, и приняла к себе на службу в качестве одноразового щита…

Многие из тех кто слышал слова подростка, хотели поначалу пренебрежительно рассмеяться, но чем сильнее духи задумывались над смыслом сказанного, тем белее серьезными становились их физиономии. И даже богов, собравшихся взглянуть на испытания дочерей трех сезонных владычиц, это не обошло стороной… Что же касается самой Морены, то она после недолгих размышлений, холодно фыркнула, но не стала убивать Игоря, направившись к своим сестрам, сейчас стоявшим на многокилометровой деревянной площадке, возвышающейся над огромной долиной.

С легким интересом, подросток разглядывал огромную деревянную площадку, где сейчас расположилось больше дух сотен существ, большинство из которых являлись защитниками богов, но в то же время, чуть больше двадцати из них принадлежали к высшей касте Ирия.

Небожители… Эти странные создания практически ничем не отличались о людей, за исключением своей невообразимой мощи, вот только Игорь отчетливо видел, что ни один из этих индивидов даже рядом не стоял с христианским богом, и от осознания данного факта, на душе у подростка становилось немного грустно. Ведь он искренне надеялся заручиться поддержкой существ, способных запинать светяшку до состояния котлеты, и тогда уж на арену вышел бы сам Игорь, плещущий во все стороны бравадой и высокомерием.

Эти мечты разбились о стену реальности, но даже так, ему не оставалось ничего другого, кроме как выложиться на полную в этом испытании, ведь другого пути в родной мир он попросту не знал.

— Отважные духи Ирия! Сегодня, среди вас выберут лучших. Тех, кто пойдет во служение дочерям Живы, Мораны и Лели! Не опорочьте имена своих родов!!

Как только старый бог, вышедший перед другими властителями мира духов, закончил говорить, перед тремя группами участников, в каждой из которых насчитывалось более тысячи разумных, появились препятствия.

Желавших состязаться за место подле Лилии – дочери Лели, вдруг настигло затхлое дыхание болота, растянувшегося вдоль долины на добрых двадцать километров.

Шедших за обаянием богини лета и урожая Мивы – дочери Живы, впереди ожидал огромный стометровый портал в пещеру бесов, которая была видна как на ладони всем зрителям, благодаря странной духовной голограмме, появившееся в воздухе над долиной, что позволяло следить за происходящим внутри проклятого места.

И наконец, последней группе, отважившейся побороться за честь, стоять возле хладной владычицы снов и зимы, предстала огромная гора, высотой практически в десять километров!

“Контузь меня питарда! Вот это я понимаю – божественная мощь!!”

В одно мгновение изменить ландшафт до неузнаваемости… На такое были способны только небожители, и если раньше Кипиш недооценивал их, то теперь всерьез задумался о том, чтобы как-то наладить с этими сверхсильными аборигенами контакт.

— Начинайте!!

Очередной крик старика разнесся над долиной громогласным эхом, и в ту же секунду, тысячи участников, словно муравьи подстегиваемые голодом королевы, неистово помчались вперед. Что касается Кипиша, то он тоже не отставал, совершив отчаянный рывок, однако это было лишь для отвлечения глаз духов, смотревших на него с некоторой угрозой, которая обуславливалось личным вниманием королевы зимы к какому-то молокососу. И спустя всего несколько секунд бега, подросток выпил зелье невидимости, а затем притормозил, чтобы найти себе подходящий транспорт.

“А вот и мой Додж…”

Увидев гигантского барана, своими габаритами ничуть не уступающему двухэтажному дому, юноша с разбега запрыгнул прямо ему на макушку, посреди двух огромных, закрученных рогов. Это место обладало повышенной прочностью благодаря плотной костной ткани, а вследствии и пониженной чувствительностью, из-за чего, дух животного даже не заметил мелкого попутчика.

— Смотри ка! А малец еще хитрее чем я думал!

Один из богов, с длинной золотой бородой и черными, вьющимися волосами подошел к Морене, чтоб в очередной раз напомнить ей об этом бесчестном гаденыше.

— Дядя…

Девушка поприветствовала бога молний и грозовых туч – Перуна, который был привлечен речью слабенького духа-ящерицы, и сейчас с интересом следил за ходом испытания, устроенного его премянницей.

— Неважно, насколько он изворотлив. Против превосходящей силы, даже пытливый ум не сможет ничего противопоставить.

Богиня зимы была скептически настроена по отношению к этому чешуйчатому подростку, тем не менее, Перун не собирался переключать свое внимание на кого-то другого из-за слов юной девочки.

“В этом мальчишке определенно таится сила молний, но из какого же он рода?...”

Тем временем, подросток изо всех сил пытался удержаться на своем могучем транспорте, который блин, скакал как гребаный козел, перепрыгивая с одного уступа на другой, и это несмотря на свою баранью родословную…

Юноша не прогадал, выбрав рогатого в качестве индивидуального лифта, ведь скорость его возвышения уступала разве что змеевидным и летающим духам, которые к слову уже практически достигли середины горы, благодаря своим внушительным габаритам!

— Мееее!!

Возмущенное блеяние барана заставило Кипиша отвлечься от попыток удержаться между его рогов и повернуть голову назад, где подросток увидел возмутительную картину!

Человекоподобный дух, с ног до головы покрытый светло-коричневой шерстью схватился за заднее копыто его Доджа, не желая отпускать заветную ногу!

“Мудло волосатое, а ну патлы убрал!!”

*Шу!* *Шу!*

Два метательных ножа с малыми символами «Разрыва» вонзились в глаза пятиметрового гиганта, тут же превратив их в кровавое месиво!

— ААААааа!!!!

Очень похожий на человеческий, крик боли, оповестил всех о незавидной судьбе монстра, сорвавшегося вниз из-за того, что он попытался прикрыть свои поврежденные глаза обеими руками, забыв о своем не самом безопасном местоположении. Что касается духа барана, то он, так и не поняв причин случившегося, просто продолжил взбираться наверх, по скалистым уступам. Вот только первая жертва, погибшая еще до восхождения на одну из вершин, превратилась в сигнал для остальных монстров, тут же начавших борьбу между собой! Битва, которой не должно было случиться, по крайней мере, еще пару минут, вспыхнула с невероятной силой и яростью, озадачив многих наблюдателей, помимо разве что богоподобных дяди и племянницы, стоявших со странными выражениями лиц.

“От этой наглой ящерицы одни проблемы…”

— Хасссссс!!~

Яростное шипение чудовища застигло Кипиша врасплох, и он еле успел соскочить со лба барана, в глотку которого вцепилась одна из немногих шестиглавых змей, взбиравшихся на вершину горы.

За доли секунды, яд монстра распространился по телу гигантского рогача, превратив его груду желеобразной плоти, безвольно свисающей с пасти змея. Но юноше уже было плевать на это, так как он во весь опор несся вверх, теперь уже внимательно осматривая окрестности. Как оказалось, даже его магическое зрение неспособно заприметить некоторых тварей умеющих хорошо маскировать как свою энергию, так и тело в частности.