Мы немного помолчали.

Карел, видимо, слишком выложился в разговоре, а я не знал, на какую тему можно тактично переключиться. В голове было звонко и пусто, я действительно пока не представлял размеры дела, на которое подписался, но интуиция подсказывала, что увяз я по самые кончики острых ушей.

Вряд ли Карел начнет вводить меня в курс дела прямо сейчас.

Может, вообще стоит попрощаться и не мозолить глаза?

Вместо этого я широко зевнул и заметно смутился.

– Прошу прощения, – спохватился лорд Киар, – совсем тебя замучил своими проблемами! Если хочешь, оставайся и отдыхай здесь. Или я вызову экипаж – тебя отвезут, куда скажешь.

Ага, в бордель.

Я бы посмотрел, как вытянется лицо Карела, когда он узнает, где именно я снимаю комнату. Интересно, а этот факт сильно компрометирует меня как будущего опекуна наместника? Надо бы узнать. Не хочу с ходу подставить Карела и сесть в лужу.

– Нет, спасибо. Лучше пешком пройдусь. Мне есть о чем подумать по дороге. И, Карел, я понимаю, что времени мало, но все равно попрошу тебя: давай ты не будешь посвящать меня в тонкости опекунства, пока мы не разберемся с погоней? Есть риск, что я покину этот мир даже раньше тебя.

Я поднялся с кровати и закинул на плечи ранец, показывая, что меня можно провожать к выходу.

– Несколько дней погоды не сделают, – согласился Карел.

Когда мы вышли в просторный коридор, в сторону Карела сделал несколько шагов светловолосый молодой человек, но заметил меня, нахмурился и остался на месте.

– Это мой помощник Маттео, – пояснил Киар, – представлю вас чуть позже.

Интересно, юноша знал, что, не попадись я под горячую руку лорда Мертвеца, именно он бы стал следующим опекуном наместника? И если знал, обрадуется ли, что его минула сия участь? Думается мне, что с Маттео придется держаться настороже.

С любопытством оглядывая богатый интерьер дворца, я дошел за Карелом до высоких дверей, у которых дежурили два вышколенных лакея.

– Знакомьтесь – лорд Квэлле, – коротко отрекомендовал меня Карел, – пропускать без лишних вопросов и сразу докладывать мне.

Лакеи, не меняя выражения лиц, поклонились, показав, что услышали и запомнили.

Дальше мы проследовали через небольшую часть пышного сада, здесь все было настолько красочным, что я залюбовался пионами, сбился с шага и ткнулся носом в спину Карела.

Тот обернулся и укоризненно покачал головой.

– Ты же не забудешь учредить титул самого неуклюжего гражданина города? – Я развел руками, показывая, что меня не переделаешь и спотыкаться начинаю не только при виде булочек с шоколадом.

– И самого наивного, помню, – улыбнулся в ответ Карел.

У ворот лорд Киар попросил меня не теряться и не идти убивать погоню в одиночестве. Я ограничился обещанием подумать. Несмотря на то что предложение помощи было приятным, мне хотелось бы избежать участия посторонних лиц. Иначе Карел рискует узнать об эльфах лишнее. Отложим это в качестве запасного плана.

Оставшись на пустой улице, я полюбовался великолепным видом, открывающимся у резиденции наместника, – весь город и бухта были как на ладони. Возвращаться в «Женский дом» сразу не хотелось. Мне действительно нужно было подумать. И лучше всего для этого подходил сад служителя Освина.

По пути к костелу Святого Михаэля я заглянул на садовый рынок, чтобы покопаться в удобрениях, приходить к полюбившимся розам с пустыми руками не хотелось. Так что Оскарби обнаружил меня извозившимся в земле и ползающим на коленях вокруг кустов. Я уже вырыл у корней небольшие лунки, хорошенько их полил и теперь подсыпал купленный перегной, чтобы сделать почву более питательной и подходящей для роз. Еще несколько пакетов удобрений лежали около фонтана, предназначенные для второй клумбы.

Несколько минут служитель Освин задумчиво смотрел на открывшуюся картину, поморгал, потер глаза и признал, что торчащий из кустов эльфийский зад ему не мерещится.

– Кериэль, – укоряюще позвал церковник, – это уже слишком!

Я с наслаждением разогнул затекшую спину и потянулся магией к фонтану, чтобы вымыть руки.

– Только человек может сказать, что чего-то хорошего «слишком», – фыркнул и, поднявшись на ноги, с готовностью пожал руку служителю. – Мне нравится твой сад, и я делаю так, чтобы растениям было комфортно. Разве не логично? Как ни посмотри – взаимовыгодное сотрудничество: атмосфера этого места помогает мне расслабиться, поэтому я помогаю ее сохранить и приумножить.

Оскарби печально качнул головой.

– Для моих соотечественников – нелогично, – вздохнув, признал он, – люди предпочитают брать то, что им понравится, пока не вычерпывают все до капли, а потом отправляются на поиски нового места.

На этих словах он развернулся и пошел к костелу. Я проводил его растерянным взглядом. Не то чтобы я напрашивался на беседу или благодарность, но такое поспешное отступление удивило меня. Но, как выяснилось несколькими минутами позднее (я только начал выкапывать лунку вокруг следующего куста), отлучился служитель ненадолго – он просто ходил за садовым инвентарем.

– Магией я не обладаю, поэтому с лопаткой мне будет проще. – Освин стянул с себя сутану, оставшись в рубашке и брюках, аккуратно сложил ее на скамейке и присоединился ко мне.

Вдвоем работать было и приятнее, и быстрее, мы даже порадовали остатками удобрения глицинию и яблоню. Но все равно закончили уже в сумерках, когда сил совершенно не оставалось – хотелось лечь тут же под кустами. Зато простая и понятная физическая работа выгнала из головы все дурные мысли и сомнения. Сейчас внутри было спокойно и тихо.

– Чаю? – предложил Оскарби, ополоснув ладони и лицо в холодной воде фонтана и уступив место мне.

– Спасибо. – Я прикинул по времени, что в «Женском доме» начался рабочий вечер, возиться в лаборатории уже неудобно, а потому спешить некуда. – С удовольствием.

К моему безграничному удивлению, Оскарби повел меня не в один из соседствующих с костелом домов, а в саму церковь.

– Это, конечно, совсем не по правилам, – подтвердил догадку служитель, – но епископат не озаботился тем, чтобы выделить мне хоть какую-то крышу над головой. Очень вовремя они забыли, что своего дома у меня нет – я приютский. А жилье, которое занимал прежний служитель, находилось у него в собственности и перешло по наследству дальним родственникам.

Сбоку за алтарем нашлась дверца, за которой расположилось скромное жилище Оскарби. Узкое спальное место, застеленное лоскутным покрывалом, больше походило на приспособление для пыток, рядом ютился стол, на нем обнаружились чайник и нагревательный амулет. Вместо шкафа или хотя бы комода к стене напротив кровати прибили несколько полок и крючков, на которых и лежали вещи служителя; книг было значительно больше, чем одежды. Из дальнего угла торчала труба с вентилем, под ней стояло ржавое ведро с ковшиком. Ни окон, ни каких-нибудь мелочей, создающих уют, – предельная аскеза. Даже лампы, и те были старые, масляные, и огонь в них зажигался самый обычный, а не магический.

Заметив, насколько меня поразила обстановка, служитель развел руками.

– Прочие удобства пришлось организовать с другой стороны костела. Там хозяин соседнего дома в начале года сложил материалы после починки крыши. Но по моей просьбе освободил место и отдал оставшиеся деревянные панели, из которых я и собрал э… кабинку для надобностей.

Активировав амулет, сделанный из тонкой кварцевой пластины, поставил чайник греться и снял с полки чашку и банку с заваркой. Второй чашки у служителя не нашлось, я оказался первым гостем, приглашенным в каморку. Недолго раздумывая, в качестве емкости для чая служитель взял небольшой ковшик.

– Присаживайся, – Оскарби кивнул на единственный трехногий стул и поморщился, – Кериэль, и не делай, пожалуйста, такое скорбное лицо. В сложившемся положении вещей мне не нравится лишь то, что стесняю Триединого в его же доме. Не дело это – готовить пищу и спать в церкви. Все остальное меня устраивает. В приюте я делил комнату с девятью мальчиками, и у меня не было даже возможности побыть одному…