Я потянулся и повертел головой на высокой подушке, соображая, где оказался. Пахло в комнате лавандой, ею приятно тянуло от постельного белья, а еще чувствовался запах восстанавливающего зелья, которое за прошедшее время порядком мне надоело.

Хотелось повернуться на другой бок и уснуть, раз уж выпала такая возможность, но я чувствовал, что в комнате находится кто-то еще, тактично ждущий моего пробуждения. Карел послал слугу расспросить о произошедшем в порту? Надеюсь, во дворце работает компетентный целитель, который закончил мою работу, и здоровью юного наместника больше ничего не угрожает? А Лука? Что сделали с ним? Просто опросили и отпустили или все-таки задержали? Нужно заступиться за беспризорника!

Интерес пополам с волнением победили лень, и я открыл глаза, с удивлением увидев, что в кресле рядом с кроватью сидит сам Карел, а не кто-то из его людей.

– А тебе не нужно быть рядом с подопечным? – хрипло уточнил я и сел на постели. Ощупал себя и обрадовался: все, что сделали с моим бессознательным телом, – перенесли сюда, напоили зельем и оставили в покое. Никаких внутренних магических вмешательств я не ощутил.

Слава Триединому!

– С Дуэйном благодаря тебе все хорошо, но он под заклинанием сна и бдительным присмотром целителей. Я там лишний. – Карел поднял голову, несколько секунд наблюдал, как я взволнованно оглядываюсь по сторонам, и вытащил из-за кресла мой ранец. – Не беспокойся, твои вещи целы.

– Я уже решил, что в суете их забыли у складов. Спасибо!

Киар криво и неестественно улыбнулся:

– Кериэль, ты говоришь спасибо мне?

Не успел я удивиться странному вопросу, как он продолжил:

– Это я должен опуститься на колени и благодарить за спасение Дуэйна.

Мне показалось, что Карел претворит угрозу в жизнь и взаправду встанет на колени.

– Нет! – Резко вскочив с кровати, я едва не упал. – Даже не пытайся благодарить! Я не знал, кого лечу, думал – обычного беспризорника… просто он показался мне подозрительным. Вот и все!

Я даже выставил перед собой руки в защитном жесте, будто боялся, что Карел по неясной причине бросится на меня. Слишком уж странным был его взгляд, я такой видел только у безумцев – лихорадочный, блестящий.

– Вы же ничего не сделали с Лукой? – осторожно перевел я тему. – Репутация у тебя жуткая – мальчишка был уверен, что лорд Мертвец его казнит. А Лука мне еще нужен! Я попросил его последить за кораблями, заплатил пару монет и сказал, где меня найти. Видимо, у ребят не было знакомого целителя. Ну, такого ненормального, как я… чтобы сразу побежал, не задавая вопросов.

Не зря же Лука назвал меня «неправильным эльфом».

Карел наконец перестал прожигать меня взглядом, опустив голову, и неопределенно повел плечами.

– Я бы, может, и казнил. Показательно. Хороший урок для Дуэйна – за глупые выходки наместника отвечать придется его друзьям… И вообще нашел, с кем общаться! Но раз тебе этот Лука нужен – забирай. Я распоряжусь, чтобы мальчика отпустили. О произошедшем он уже подробно рассказал, и смысла держать его здесь нет.

Интересно, насколько подробным был рассказ Луки? Очень надеюсь, он не назвал место, куда прибежал за мной.

– Дворцовые маги сказали, что Дуэйн был уже мертв, когда ты начал исцеление… – тихо сообщил Карел.

Люди, впрочем и все другие расы, даже некроманты, воспринимают смерть иначе, чем крадуши. Для них она – явление, когда организм полностью прекращает жизнедеятельность. У смертей даже существует классификация, разные обозначения: клиническая, биологическая… Но для крадуша Смерть – реальная личность со своим характером, привычками и капризами. Мы говорим с ней, спорим, перечим, просим. Но главное – умеем договариваться. Поэтому то, что танатологи и целители называют необратимым процессом, для нас – вопрос цены и желания.

– Я успел вовремя и просто не упустил шанс. – С Карелом, помня о его даре чувствовать ложь, пришлось ограничиться более сжатым и пространным объяснением. – Повезло.

Лорд Киар покачал головой:

– Меня создали, чтобы оберегать наместника. Дуэйн – единственная причина моего существования. Я допустил непростительную ошибку. Ты называешь это везением – броситься на помощь беспризорнику, не задумываясь о плате и о собственном здоровье. А для меня это чудо. Во дворце служат лучшие целители, но сейчас оба признались, что ни один не смог бы спасти Дуэйна, окажись они на месте случившегося. Я подвел своего создателя, Кериэль. Увлекся делами города, заигрался в обычного человека, которому доверили огромную власть, и забыл, для чего был сотворен. Я в долгу перед тобой. И от того, что ты спас Дуэйна просто так, без корыстных целей, мой долг стал совершенно неподъемным. Чем я могу отплатить тебе?

У Киара был настолько глухой, обреченный голос и такой больной взгляд, будто я собирался попросить на ужин его подопечного, запеченного с яблоками. Даже обидно как-то! Хотя у Карела есть причина избегать подобных долговых обязательств. Бо́льшая часть знати в городе мечтает станцевать на могиле лорда Мертвеца. Мало ли что я попрошу и как это отразится на положении дел?

Я замялся, разрываясь между совестью и корыстью: такой должник был выгоден, как ни крути. Совесть победила.

– Так-то я сам у тебя в долгу. Ты мне с документами помог, пустил в свой город убийцу, закрыв глаза на совершенное в Первоземье преступление. И во вчерашней истории с Вальтером мог бы сделать так, как считаешь нужным, а не слушать меня… Обойдемся взаимозачетом?

Я неуверенно улыбнулся, надеясь, что это предложение удовлетворит Карела.

– Во всем, что ты перечислил, у меня был свой интерес, – признался Карел таким тоном, что теперь уже мне следовало заподозрить его в категорически нехороших намерениях. – Я специально связывал тебя небольшими одолжениями… прости, Кериэль.

За что?

– Да какой от меня-то может быть прок?! – Я наигранно рассмеялся. – Разве что гастрономический! Другого нет. Я и так подозревал, что ты попросишь сделать что-то взамен, и даже был не против.

Для людей такое в порядке вещей.

– Расскажи, – попросил я, когда пауза затянулась, – может, мне будет в радость помочь тебе?

Карел как-то неловко сгорбился и потер виски. Он явно не был готов к этому разговору сейчас и еще не подобрал нужные слова, но собрался и тихо сообщил:

– Мне осталось около двух месяцев.

– До чего? – Сначала я даже не понял, но, осознав, осекся.

Старому наместнику не хватило сил, чтобы его создание дотянуло хотя бы до совершеннолетия наследника. Отведенный Карелу срок стремительно заканчивался.

– Мерджим кое-как поддерживает мою жизнь, – продолжил Карел, смотря исключительно на свои ладони и не поднимая глаз. – Если бы не он, я вряд ли бы вообще дотянул до этого разговора. Но возможности Мерджима не безграничны, он стремительно выгорает и, помогая мне, рискует свести себя в могилу. А фей – один из немногих, кому я могу доверять, он нужен мне живым.

Я мысленно содрогнулся. Хорошо нам, эльфам: вовремя забирай у людей души и не волнуйся о скором свидании с Триединым. А каково жить, зная, как стремительно утекает время? И сколько этого времени было-то… одиннадцать лет? Десять? Как быстро, узнав о скором рождении наследника, старый герцог создал слугу для сына? У лорда Киара не было ни детства, ни юности, ничего привычного и знакомого любому живому существу. И будущего тоже не было. Только служение, которое подходило к концу. Мне стало невыносимо горько за Карела.

– Ты надеялся, что я смогу поддерживать твою жизнь вместо некроманта? – сообразил я, и тут же в голове завертелись мысли, как можно это провернуть.

Киар резко поднял голову, в глазах мелькнуло непонимание.

– Что? Вовсе нет! – неожиданно возразил он. – Знаешь, Кериэль, мне ужасно надоело перебиваться от одной подачки до другой, чувствовать себя каким-то паразитом, присосавшимся к магу, ждать, что вот сейчас, утром или вечером, может быть, завтра я просто не проснусь. И не подумай, пожалуйста, что я жалуюсь. Разве что самую малость…