— Это не так просто, но да, конечно же договорились. Спать пойдемте, завтра у нас много дел, а утром, на свежую голову, я расскажу вам свой план. — Я насмешливо улыбнулся, показывая, что до назначенного срока «секретную информацию» не выдам.

Маришка попрощалась с нами первой. Ей нужно было возвращаться в академию, участвовать в распределении. Точнее, я надеялся, что Эриам наскребет в своей черепушке немного мозга и не потянет девочку с собой. Да, способности и умения Маришки в этот год прогрессировали со страшной силой, но все равно выдающимся магом она так и не стала. В конце концов, не зря существует десятилетнее магическое образование: первый курс — это лишь азы… Маришке повезло — она всеми силами тянулась за Юлей, поэтому через привычные ступени мастерства так и перепрыгивала, заставляя наставников неизменно ставить ей «отлично» и восхищаться упорством и трудолюбием юной студентки. Правда, я подозревал, что если девочка и не получит распределение, все равно напросится с нами — не тот характер, чтобы за чужими спинами отсиживаться.

Она накинула поверх платья теплую накидку: солнце солнцем, но осень подходила к концу и температура падала, подготавливая людей к скорой зиме, убрала волосы под легкую шапочку, пытаясь перед зеркалом поправить выбивающиеся завитые пряди, и огладила чуть-чуть измявшиеся юбки. Как раз дворецкий Вик известил, что заказанный экипаж прибыл и девочка может выходить.

За прошедшее время Маришка перестала ощущать себя «случайной гостьей», и, когда Юльтиниэль таскала ее по портным, уже не вздрагивала от отдаваемых за наряды сумм, не стеснялась просить о помощи или позволять себе поездку в удобной карете: Тэдар обеспечивал свою невесту всем необходимым на высшем уровне. И Василий в свою очередь не забывал баловать Маришку, словно дочь, по поводу и без оного. Я же всегда рад был видеть ее в своем доме. И вот из движений девушки исчезла суетливость, свойственная слугам, взгляд приобрел оценивающую нотку, а осанке и плавным движениям могли позавидовать иные аристократки.

Василий, проводив Маришку, сказал, что останется здесь, в гостиной, еще почитает книгу. Иномирец наполнил свою чашку уже остывшим напитком, придвинул блюдо с нарезанными фруктами и, никак не отреагировав на пожелание приятных снов, углубился в пухлый потрепанный фолиант «Легенды и предания северных народов», позаимствованный из поместья Ритов. Книжка, надо сказать, относилась к развлекательному чтиву. Что-то вроде сказок для взрослых. Достаточно интересно и хорошо подходит для отвлечения от проблем.

Согласитесь: умный, опытный и образованный человек может позволить себе хоть на чуть-чуть стать ребенком. И ничего в этом предосудительного, как пытаются убеждать общественность некоторые лорды, нет и не будет. В голове не станет меньше знаний, если короткие часы передышки посвящать не трактатам по высшей теоретической магии, а глуповато-наивной, но доброй сказке. А народ севера, до присоединения к нашей империи и до того, как Хель устроила в тех землях свою резиденцию, отличался самым гуманным подходом к построению своего общества и к жизни.

Я поднялся в душ — для удобства пришлось в доме устраивать вторую ванную комнату, чтобы не ждать два часа, когда Альга закончит водные процедуры. Да и часто случалось так, что времени было немного, а успеть помыться хотелось всем. Так что, переделав соседнюю с ванной комнату, мы пригласили мага-водника, и за щедрое вознаграждение он все устроил в лучшем виде. Альга была в восторге, и каждое утро больше не приходилось сталкиваться в дверях, после чего долго спорить, кому сильнее хочется в туалет. Она заказала себе большую ванну и обожала плескаться в ней, отдыхая среди белых гор ароматной пены.

Уже через двадцать минут, устраиваясь в постели, я понял, что почти смог перебороть себя и не думать о том, что сейчас делают дочка и император. Нет, не волноваться я не мог. Хель-то, может, за ними и проследит, но при этом сколько всего свалится на плечи Криса и Юли! Убийца не станет ограждать их от каждой опасности и помогать бороться с сомнениями. Наоборот, не упустит возможности перевернуть их представления о мире. Хорошо, что хоть они вдвоем туда попали — вместе проще будет.

На безрыбье, как говорится…

Однако большую часть размышлений теперь, как и сказал Василий, занимала Эола.

Еще и неизвестно, кому будет труднее — деткам в прошлом или нам в настоящем.

Оставалось только надеяться, что Хель удастся осуществить свой замысел. Иначе все опять закончится смертью Лареллин — теперь уже Юльтиниэль.

Кристиан сам не заметил, как вскочил на ноги, сжимая в руках край белоснежной скатерти, которую он, не задумываясь, рванул на себя, — посуда не упустила момента, с радостью переворачиваясь и пачкая недоеденными кушаньями сложный, вышитый шелком рисунок ткани. Заметив учиненный беспорядок, император выпустил из рук скатерть.

— Я не знаю. Такого не может быть. Это не прошлое! И нам нужно выбираться отсюда!

Казалось, что Юля непреклонна, но Крис не был бы собой, если бы не заметил легкий след неуверенности в глазах девушки.

— А если наше?

— Не наше!

— Точно?

— А тебе мало смерти моей матери?!

Кристиан растерянно оглядел комнату. Спорить с Юльтиниэль ему не хотелось. В основном потому, что это всегда заканчивалось драками с применением магии. Сложно было сказать, у кого из них первым заканчивались доводы, и приходилось прибегать к более «убедительным» аргументам. Но факт оставался фактом. Обычно это оказывалось даже весело — покататься по траве, пытаясь стряхнуть с себя оппонента, покидаться огненными шариками, снести к хелиной матери пару дворцовых башен…

Но только не сейчас.

— Вы можете обратиться к независимому наблюдателю, — подсказал женский голос, и Юля с Крисом подпрыгнули от неожиданности.

Секунду назад они были в комнате одни, а теперь получалось, что за ними все это время наблюдали… Да и голос внушал опасения — тот самый, который они слышали, «что на первых порах поможет», а потом из хвальной комнаты исчезли все следы самоубийства княжны Лареллин.

С другой стороны стола, поджав под себя ноги и ссутулившись, сидела безобразная женщина: тощая, непропорциональная, спутанный колтун грязных волос, изможденное бледное лицо с глубоко запавшими глазами, тонкая полоска губ — все это превращало ее в уродливое подобие человека, куклу, созданную сумасшедшим мастером. И ни у Юли, ни у Криса не возникло и тени сомнения, что они перед собой видят именно творца Хель.

Император даже не понял, как он, за долю мгновения, оказался возле Юльтиниэль, заслонив девушку от Убийцы. Хель оценила жест кривой ухмылкой: тонкие бледные губы женщины больше напоминали уродливые шрамы.

— Что тебе от нас надо?

— Никакого почтения, — лицемерно огорчилась творец. — А ведь я обещала Оррену, что буду присматривать за вами.

— Папе? — Юля осторожно выглянула из-за спины Криса, с большим интересом разглядывая Убийцу. Все-таки не каждый день доводится видеть творца. Страха почти не было. Хель же помогла ее отцу избежать казни? Может, и им подскажет, как вернуться домой?

— Папе-папе… — согласилась женщина, чуть наклоняясь вперед. — Кому же еще?

— Вы нам поможете переместиться домой? — сразу же спросил Крис, не желая долго находиться рядом с Убийцей.

— А хочется?

— Конечно! — сказали Юля и Крис хором, переглянувшись.

И соврали.

Возвращение означало обязательное расставление всех точек по своим местам: Юльтиниэль должна была отдать кольцо, император начать поиск новой невесты. Дорожки в любой момент готовились разбежаться на долгие годы в разные стороны. Нет, возвращаться домой им категорически не хотелось, но и ввязываться в непонятную историю желанием никто не горел. Даже Юля, несмотря на все свои «настрои», не собиралась кидаться со всех ног в очередное приключение.

Но в то же время…

Хель легко все прочитала в их глазах. Женщина покачала головой, несколько минут молчала, словно забыв про императора и полуэльфийку, потом встрепенулась: