«Какого класса брать?», — я дошел до модов «оператора пилотируемых систем» и решил спросить мнение Альты.

«Высшего нет?».

«Не-а, самый лучший — первого класса», — уточнил я, пробежавшись по строчкам.

«Бери первого».

«Цена кусается. Разница будет ощутимой?». Для меня все моды омег были дешевым ширпотребом, вне зависимости от их классов и производителей.

«Да, функционал будет пообширнее. Скорость отклика повыше. Барахло кончено, „Манте“ хотя бы уровень гамма для нормальной работы нужен будет».

«Не переживай, будут у нас и гамма-импланты. И бета тоже», — пообещал я, — «ты сможешь нам импланты установить?».

«А как я это сделаю? Ты же постоянно мне намекаешь на то обстоятельство, что у меня рук нет. Одно дело дистанционно и программно в церебрале поковыряться. И другое — внедрение импланта провести».

После завершения сделки остаток на счету у Яна составил чуть более полутора тысяч токенов.

Владелица лавки оказалась еще и хаймедом, и предложила нам установить купленные импланты тут же. Она выкатила из подсобки кресло с высокой спинкой и разложила его в полулежачее положение.

«А вот этого делать не надо», — предостерегла меня Альта, — «она, при проведении операции может заметить, что у тебя два церебрала».

«Я и не собирался пользоваться услугами этой мадам. Черт ее знает, какую она заразу в рану занесет».

— Ну и где мы будем моды ставить⁈ — негодовал Ян, после того, как мы покинули торговую палатку.

— Кстати, у тебя какая ошибка церебрала? — никогда бы не подумал, что меня будет волновать, что у Яна с имплантами не так.

— Да мелочь. Неважная, — замялся Ян, — так где мы возьмем хаймеда?

Я так и споткнулся на ходу. «Возьмем» — это хорошо. Возьмем — это гениально! Я хотел обратиться к Лидии и попросить ее гарантировать конфиденциальность проведенной операции по установке имплантов. Но просить помощи у Лидии дело неблагодарное. И опасное. Поэтому собственного хаймеда мы именно «возьмем»!

— Лэт, хорош загадочно улыбаться! Если ты не против, то я лучше тут имплант себе поставлю.

— Против, — я зашагал к шлюзу, — я буду прививать тебе хорошие манеры. И приучать к хорошим специалистам.

— И где мы такого отыщем?

— Есть места, — загадочно ответил я.

В убежище мы не поплыли. Несмотря на еще один насыщенный день и усталость.

Еще будучи на платформе, я заметил, что охраны на ней как таковой не было. Работникам бежать было некуда. Да и опасться внешнего нападения тоже. Во-первых, если бы кто-то и посмел на нее напасть, то испытал бы на себе гнев владетеля Ома. А во-вторых, напавший бы не получил никакой ценной добычи. Но для меня, все-таки кое-что на платформе ценное было.

С «Нереем» я тренировался не зря. По задуманному мной дерзкому плану нам надо было исполнить в костюмах некоторые замысловатые трюки. Мы покрутились на «Манте» немного в отдалении, ожидая, пока солнце погрузится в морские волны. К этому моменту, лебедки платформы «дергая за поводки», вернули к причалу все батисферы.

Болтаясь в трех метрах под водой, мы подняли перископ. С помощью его чудесной оптики седьмая добывающая была как на ладони. Я видел, как после ужина Вейдун построил работников платформы и тряс кулаками в воздухе, за что-то опять отчитывая.

Народ, понурив головы, разбрелся по баракам. Вэйдун, подойдя к краю платформы, минут десять думал о грустном. По крайней мере мне его рожа в объективе показалась печальной. Видимо Ом его за наше исчезновение по голове не погладил. Нагоревавшись администратор ушел в надстройку. Освещающие палубу прожекторы пригасили для экономии.

Подгонять «Манту» ближе я не стал. Как бы убого внешне не выглядела проржавевшая в некоторых местах до дыр платформа, на ней могли находится акустические системы, которые отслеживали приближения подводных объектов. Нарваться на боевиков владетеля, прилетевших спасать его имущество, мне не хотелось.

Поэтому притопив «Манту» на двадцать метров, мы с Яном понеслись к седьмой добывающей. Но не по прямой, а с начала уйдя на глубину и уже оттуда, практически вертикально, начали быстрый подъем. Реактивные двигатели мы не выключали даже перед самой поверхностью.

Точного расчета у меня не было. Тягу, скорость и высоту палубы я прикидывал на глаз. И глаз у меня оказался на удивление очень точным. Мы двумя ракетами вылетели из воды, всего на пару метров выше платформы и спикировали на ее палубу. Ну это я спикировал и приземлился перекатившись. А Ян плюхнулся на палубу плашмя. Амортизирующая подкладка энергию удара погасила. Да и сам шлепок вышел негромким. Но я на будущее зарекся привлекать Яна к диверсионным операциям.

Хоть я и пробыл здесь недолго, но более-менее ориентировался в планировке. Я помог подняться Яну, мы вместе пробежались за бухты с тросами и спрятались за ними. Я вытащил нож и пихнул в бок Яна, чтобы он сделал тоже самое. Какие бы не были замечательные винтовки у атлантов, но на воздухе они не работали.

На шум, который вызвало падения Яна, никто из бараков не выглянул. Либо брякнулся он действительно тихо. Либо вымотанным за трудовой день обитателям платформы было откровенно плевать на любой шум.

Перебежками мы добрались до административной надстройки.

— Сейчас бы Вэйдун вышел, — через установленные в шлеме мембраны прошептал Ян, — мы бы ему…

Ян замахаk ножом в воздухе, как бы полосуя главного надсмотрщика. Хотя такими размашистыми неумелыми движениями, он скорее всего себе голову отрезал, чем нанес Вэйдуну хоть какие-то ранения.

— Молись, чтобы вообще никто не вышел, — несмотря на защиту «Нереев», любой противник с установленными боевыми имплантами нас уложит одной левой рукой.

Подождав минуту, мы вдоль стены двинулись ко входу в медотсек — вырезанную в стене надстройки дыру, прикрытую синими потертыми занавесками. Я очень надеялся на то, что доктор любил задерживаться на работе. Ибо он жил в «люксе» на верхних этажах бараков, а там то, что я запланировал, провернуть было очень сложно. Откинув прикрывающую вход ткань, мы вошли внутрь. Там царил полнейший мрак, но это не было помехой — шлем «Нерея» оснащался системой ночного видения. На забрало проектировалась четкая картинка в серо-зеленых тонах, как будто я рассматривал помещения вечером в сумерках.

Хаймед Божко нашелся сразу, доктор не утруждал себя прогулками до бараков и дремал на кушетке прямо в своем кабинете. Мы тихо подошли к нему. Ян встал у изголовья, я у ног.

— Раз, два, три, — тихо отсчитал я, — поехали!

Я крепко схватил спящего хаймеда за ноги, навалясь всем весом. Ян же старался пристроить на лицо Божко аварийную маску, которую мы захватили из «Манты». Маска и вопли должна была заглушить и обеспечить хаймеда кислородом для дыхания. Судя по сдавленным, еле слышным крикам Яну удалось «заглушить» доктора.

— Все — потащили! — я схватил Божко за ноги и приподнял над кроватью.

— Да он тонну весит! — просипел Ян, ухвативший хаймеда под мышки.

— Тащи! — рыкнул я и потянул нашу добычу к выходу.

Мало того, что Божко весил порядочно, так он еще и извиваться начал, осложняя наш и без того тяжелый труд. После того, как мы выбрались из медотсека наш путь был прямой как стрела — только к воде, только за борт.

Дистанцию мы эту пробежали отнюдь не слажено. И наконец наше присутствие было замечено. Кто-то нас окрикнул, но я даже не обернулся. Неприятное это чувство, спиной ожидать выстрел. Но я думал, что между воплями и выстрелами пройдет время, достаточное для того, чтобы мы к краю палубы успели добежать. В принципе мои ожидания оправдались, но шагов за пять у Яна кончились силы. Он и так бежал, скривив спину и на полусогнутых, а тут его подвели еще и руки — грузный доктор из них выпал и больно шмякнулся затылком.

— Прыгай за борт! — прервал я метания Яна. А сам развернул Божко и потянул его за собой. Голова хаймеда смешно подпрыгивала на решетчатом основании палубы. Я чувствовал, что у меня вот-вот руки оторвутся, но вдруг правая нога зависла над бездной, я опрокинулся назад и падая потянул Божко за собой.