И вот однажды брат баронессы проиграл крупную сумму. При этом все происходило в игровом доме, который находился под патронатом ночной гильдии. С него взяли расписку и назначили срок расчета. В назначенное время отдать деньги он не смог, и на первый раз его избили и увеличили выплату, снова взяв расписку.

Баронесса обратилась к помощнику казначея с просьбой ссудить ей денег. Оказывается, все во дворце знали, что в случае необходимости надо обратиться к помощнику казначея: тот мог разрешить множество затруднительных ситуаций. За свои услуги он брал по-разному: с кого-то – деньги, с кого-то – услугу. Сумма, которую просила баронесса, была крупная, поэтому помощник взял время на обдумывание.

К этому времени брата баронессы избили еще раз, и даже сильней, чем прежде; правда, сумму долга не увеличили. Когда баронесса кинулась умолять о скорейшем решении ее проблемы, ее заставили дать клятву: все, что ей скажут, кроме нее, не узнает больше никто, даже брат. И после клятвы свели с казначеем.

Казначей сразу, без хождений вокруг да около, предложил баронессе помочь ему избавиться от молодого короля и даже предложил, как это сделать. Сразу не получилось, так как король уехал с инспекцией по воинским тренировочным лагерям, но стоило только Дарку вернуться, как буквально через полсклянки к баронессе прибежал Габер, помощник казначея, и потребовал выполнения ею договоренности.

Дарк отложил допросные листы и, встав из-за стола, прошелся по кабинету. Оказывается, это помощник казначея и провел людей герцога Певьера к Грамену, помощнику главного повара. Поздно ночью постучав к нему в дом, он сказал, что его срочно требуют на службу во дворец. Грамен, ничего не подозревая, открыл, так как знал помощника казначея, и тут в дом ворвались люди герцога, захватили всех, кто там находился, и принудили Грамена подсыпать отраву в приготовленный обед, обещая после всех отпустить и даже помочь перебраться в Лирою.

– Что ты думаешь делать? – спросил Дарка Олис, наблюдавший за его метаниями.

– Если честно, не знаю.

Дарк опять прошелся по кабинету.

– Давай рассуждать здраво: помиловать там некого, разве что заменить смертную казнь пожизненной каторгой. Кроме того, проиграй мы войну, нас с тобой никто не помилует, эти ничтожества будут еще и похваляться всем тем, что они делали. А если мы им еще и в руки попадем, то в назидание другим нам такие пытки и унижения устроят…

Я бы еще понял, если бы они были обыкновенными селянами, простолюдинами, но они ведь дворяне, они давали присягу королю. Выходит, стали клятвопреступниками. Поэтому считаю, что их надо казнить, и сделать это прилюдно. А чтобы в будущем, если оно у нас с тобой будет, никто не пытался нам мстить, все семейство лишить титулов и выселить на окраины королевства.

Поэтому завтра я распоряжусь ставить на главной площади эшафот, а через несколько дней, когда его воздвигнут, и следствие закончится. А сейчас я подготовлю указ о лишении титулов и привилегий всех, кто перечислен в списках, а также удалении их всех из столицы.

– Ну что же, Дарк, я с тобой полностью согласен. Пусть этот указ читают на площадях глашатаи. Только куда ты их выселишь?

– Я их к лиройцам выпихну: три десятка мечей их сыновей и родственников, которых лишили титула и которые добавятся к армии лиройцев, погоды не сделают. А здесь станет немного свежее, – хохотнул Дарк.

– Ты когда думаешь снова отправиться к армии?

– А вот сейчас проведут экзекуции, и отправлюсь.

– Может, казни стоит провести мне? Ты уедешь, а я ими сам займусь, и ты останешься вроде бы ни при чем. В дальнейшем это пойдет тебе на пользу.

– Знаешь, брат, прячась за чужой спиной, репутацию себе не сделаешь; скорей всего, меня станут считать или трусом, или слишком хитрым. И то и другое – это грязное пятно. Нет, я останусь и, скорей всего, даже буду присутствовать; по крайней мере, дам отмашку.

Они еще поговорили о текущих делах, после чего Олис, вызвав слугу, покатил к себе.

Следующий день был посвящен выселению родственников участвовавших в заговоре дворян. Некоторых пришлось даже заковать в цепи, поскольку они сопротивлялись, а пара человек даже лишились головы: слишком уж махали мечами и на уговоры не реагировали. Всех быстро сажали в крытые кибитки, давали минимум одежды и немного продуктов, после чего вывозили за несколько километров от столицы, и там формировали караван. И только на следующий день караван в сопровождении большой охраны отправился в путь. Ехать им предстояло не очень долго: лиройская армия стояла в семи днях пути от столицы Болара.

Сейчас и Болар, и Лироя с примкнувшими к ним изменниками и другими желающими поживиться на войне, готовились к генеральному сражению. Дарк и армия Болара и так смогли оттянуть этот момент почти на три месяца. За это время Дарк смог и мобилизовать в армию людей, и подучить ополчение. Но теперь оттягивать время смысла не было.

Дарк не присутствовал на казни. Он лишь прибыл на площадь, выслушал королевского судью, зачитывающего приговор, и, дав отмашку палачам действовать, удалился. Ему в какой-то мере даже жаль было, что так происходит: все-таки это были аристократы, поддержка трона и цвет нации, и не самые худшие ее представители. Перед казнью он еще раз просмотрел допросные листы и нескольких человек отправил на каторгу, а двоих даже помиловал: их просто оговорили из мести.

Простой люд забил всю площадь. Тут играло роль и так называемое классовое чувство: казнят-то не разбойника, не простого селянина, а дворянина, который, может, не раз сек на конюшне таких же, как они, и даже отправлял на каторгу провинившегося слугу. Вот и злорадствовали: мол, пришло время расплаты. Так, наверное, думало большинство запрудивших главную площадь столицы. А кроме того, это ведь еще и какое-то развлечение в их серых буднях. Дарк не стал растягивать действие на несколько дней, дав указание управиться за один, поэтому последние головы рубили уже при свете факелов.

На следующий день Дарк отправился к армии, куда уже стягивалось ополчение из всех учебных лагерей. Место нашли неплохое: с одной стороны был большой лес, в котором сделали засеки, чтобы враги не обошли с фланга, с другой стороны – река с болотистыми берегами. Ставку расположили на холме, с той стороны тоже были холмы, а битва предполагалась в низине. Воины вырубили все мешающие кусты и одинокие деревья.

Армия ждала врага. И тот не заставил себя долго ждать. Через несколько дней после того, как Дарк появился в армейских порядках, на противоположных холмах появились вначале одинокие всадники, а потом холмы усыпали воины противника. Их было много, очень много – наверное, раза в три больше, чем воинов Болара.

Тут сыграло роль и то, что на момент начала войны три герцогства юга и запада оказались, по сути, под влиянием герцога Певьера и лиройцев. Оттуда в войска Болара призвали всего ничего: большинство решило отсидеться, а часть влилась в войска герцога и лиройцев. А ведь до всех этих событий армия Болара была одной из самых многочисленных и обученных.

Однако сейчас Болар ведет войну на два фронта, да еще три герцогства, по сути, не участвуют, поэтому и война планируется от обороны. Первый бой они примут в низине, потом отведут войска сюда, на холм, где и состоится главное сражение. Врагов ждет множество сюрпризов. Маршал и коннетабль Болара успели подготовиться: тут были и волчьи ямы, и заранее разбросанный «чеснок» на самых вероятных направлениях конной атаки.

Только что закончилось совещание с командирами полков, распределили направления, на которых они будут стоять. Дарк только слушал и иногда задавал вопросы. Он сожалел, что не имеет воинского образования, поэтому и переживал, хоть и доверял своим генералам. А что еще ему оставалось делать?

«Как там Франческа? Ведь уже больше месяца, как ее нет, – вдруг мелькнула у него мысль. – Почему она уехала так неожиданно? Может, что случилось с матерью или сестрой? Так откуда она это могла узнать? А ведь это даже хорошо, что ее нет и что она еще и Милену забрала с собой: я теперь хоть буду за них спокоен». Он не думал о чем-то плохом: у них были очень хорошие отношения и настоящая любовь. Но что заставило ее сорваться так поспешно?