– Сколько-сколько?! – переспросил он.

– Ну, где-то пять миллионов, – ответил Дарк.

Марк дир Мушер лишь покачал головой, не в состоянии представить себе такое количество золотых монет: его лен приносил три тысячи годового дохода. При этом отсюда надо было вычесть налоги, всевозможные траты, оплату слугам, так что оставалось порядка тысячи золотых, которые барон бережно копил. Сейчас у него было тридцать пять тысяч золотых, и он считался богатым человеком.

– Да, кстати, отец, я тут подарок тебе и маме отобрал, вот сейчас и вручу.

Дарк встал и вышел. Вернувшись через некоторое время, он вручил отцу искусно выполненный широкий браслет, украшенный драгоценными камнями, и меч в богато разукрашенных ножнах. Граф взял меч в руки и немного вынул его из ножен. Блеснуло лезвие, отливающее голубым цветом, этот цвет говорил о великолепной стали. По лезвию шла какая-то надпись на незнакомом языке.

– Что здесь написано? – спросил граф.

– Понятия не имею, – ответил Дарк улыбаясь.

– Спасибо, сын, – проговорил Марк, невольно смахивая навернувшуюся слезу.

– Посмотри, отец, это я приготовил маме.

Дарк поставил на стол красивый ларец, вырезанный из какого-то зеленого камня, и открыл его. В ларце лежали такой же браслет, как и у Марка, но более изящный, пара сережек с изумрудами и изумрудное колье.

– Как думаешь, ей понравится?

– Даже если бы ты просто передал ей поцелуй и добрые слова, то и тогда она была бы счастлива, а это великолепный подарок от взрослого сына.

Подарки были сумасшедше дорогие.

Спать они отправились поздно, вернее рано, почти под утро: все сидели и никак не могли наговориться.

Жизнь Беспалого изменилась с того самого момента, когда он столкнулся с Дарком. После разговора с Мастером он несколько дней не мог спокойно спать. Ему все чудилось, что за его жизнью пришли посланные Мастером люди. Вроде бы Мастер и дал ему время на исправление, но Беспалый знал, что такое часто происходило, лишь стоило жертве успокоиться.

Но день шел за днем, и ничего не происходило. Беспалый вместе со своими подельниками трусил купцов, следил за ворами и карманниками, контролировал жриц платной любви. Он старался. Раньше Беспалый мог позволить себе лишний раз выпить бокал вина, послав кого-нибудь вместо себя, но сейчас все делал сам. Никакого снисхождения провинившимся или задерживающим выплаты. Он и раньше не отличался снисходительностью, сейчас же стал еще жестче, ничто не могло его разжалобить. Резко возросли поступления, теперь утаить хоть медный грош стало большой проблемой.

«Мастер должен заметить мое усердие, – думал Беспалый. – Может, он отменит свое распоряжение и, смотришь, оставит все как есть».

Через пару недель после того случая с парнем Беспалого снова вызвал Мастер. Бандит не знал, зачем и почему его вызывают, и от этого его бросало то в жар, то в холод. В ожидании встречи он даже вспомнил молитвы Спасителю и твердил их, пока его не позвали.

Мастер, как всегда, сидел за столом и потягивал вино из бокала.

– Присаживайся, Беспалый. Можешь налить себе вина, лей, лей, не бойся. У меня к тебе серьезный разговор. Ты помнишь еще того парнишку, из-за которого так облажался?

Когда Мастер это произнес, Беспалый поперхнулся вином и закашлялся. «Вот и все, – промелькнула мысль у него в голове, – это приговор».

Мастер приподнялся и похлопал Беспалого рукой по спине.

– Ну, ну, чего спешишь? Никто у тебя вино не заберет, – усмехнулся он. – Ну так что, помнишь парня? – снова спросил он, когда Беспалый прокашлялся.

– Да, Мастер, помню, как забыть. Ошибки надо помнить, чтобы больше никогда их не повторять.

– Хм, молодец, правильные выводы делаешь. Ну что же, тогда слушай. Попросили меня серьезные и достойные люди все про него узнать: кто он, откуда взялся, можно ли к нему подобраться поближе. И если можно, подведи к нему кого-нибудь из своих парней или девушек, надеюсь, такие найдутся.

В ответ Беспалый энергично закивал головой, хотя он таким никогда не занимался и не знал, способен ли кто-нибудь на такое из его окружения. Но кивал, делая уверенный вид, чтобы Мастер не подумал, что он может не справиться с таким заданием.

– Очень уж обидел этот мальчишка одного из солидных и состоятельных людей, и поэтому его хотят показательно наказать. Так что и наказание, может, придется возложить на тебя, но об этом пока молчок. Вот для этого и надо выяснить о нем всю подноготную. Надеюсь, ты рад отплатить ему за нанесенную тебе обиду и поквитаться с ним.

Беспалый кивал так, что Мастер, глядя на него, подумал, как у него еще не отвалилась голова.

– Ну вот и хорошо, – сказал Мастер, поднимаясь и движением руки усаживая обратно вскочившего Беспалого. – Я пойду, а ты допивай вино. И, прошу, не тяни.

С этими словами он развернулся и покинул комнату. После того как дверь за Мастером закрылась, в нее заглянул один из слуг заведения и принес блюдо с тонко нарезанным сыром и мясом. Беспалый хлебал вино, не чувствуя его вкуса, и механически жевал закуску, соображая, как быть и с чего начать выполнять просьбу, а по сути приказ Мастера.

Дарк, подремав совсем немного, встал и после всех утренних процедур и завтрака стал собираться на прием к королеве, приказав слугам ни в коем случае не будить графа, а когда проснется, накормить его и устроить ему экскурсию по дому. Сам же, прихватив нескольких дружинников, отправился во дворец. Хоть и спал он совсем ничего, но был бодр и в отличном настроении.

Во дворце его сразу же провели к королеве. Отложив в сторону какие-то бумаги, которые она изучала, королева предложила Дарку присаживаться и принялась расспрашивать его о том, что он думает делать дальше.

– Пока не знаю, ваше величество. Разговора о том, чтобы ехать в Болар, пока не было, но если и поеду, то просто повидать мать: как-то совсем не хочется бросать здесь и лен, и дом в столице. Да и еще есть причина, по которой я не хотел бы уезжать, – с намеком проговорил Дарк, поглядывая на королеву.

Та, конечно, поняла, что за причина удерживает его здесь, но промолчала.

Дарк не стал говорить, что помимо отношений с Франческой его удерживает и слово чести, данное им в республике. Конечно, за прошедшее с того момента время горечь и обида поблекли, и можно было бы махнуть на это рукой. Но об этом знают Ашкен и Тубор, да и отцу он вчера проговорился. Как они посмотрят на то, что он так вольно обращается с честью?

Королева долго еще расспрашивала его об отце, о том, как вчера прошла их беседа и какое впечатление произвели на отца дом и личное состояние Дарка. Дарк отвечал на все вопросы, да и скрытность была не в его характере. В конце беседы королева велела зайти в канцелярию и получить предписание о бессрочном отпуске от службы, вручила ему новые погоны капитана и распрощалась с ним.

Выйдя от королевы, Дарк облегченно выдохнул и отправился искать Франческу; он со вчерашнего дня носил с собой небольшую диадему и пару сережек к ней.

Франческу он нашел случайно. Он уже собрался было уходить, думая о том, что напрасно потратил время на ее поиски, когда заметил Франческу, стоящую с одной из фрейлин королевы. Они о чем-то весело болтали и смеялись.

– Ваше высочество, – подойдя, обратился к ней Дарк, – уделите мне несколько минут вашего времени.

– Хорошо, – проговорила та и, повернувшись к девушке, улыбнулась и сказала: – До свидания, Альмина; надеюсь, ты его убедишь, что лучшей жены он не найдет.

Фрейлина с любопытством посмотрела на Дарка, сделала книксен и удалилась.

– Дарк, я слышала, что приехал твой отец. Ты скоро покинешь нас, и, наверное, навсегда. – В голосе Франчески зазвучали слезы.

– Ну что ты, куда я от тебя уеду? – улыбнувшись, сказал Дарк. Потом достал из кошеля, висевшего у него на поясе, свой подарок и протянул ей: – Вот, возьми, это тебе.

– Ой, какая прелестная вещица! – всплеснула руками Франческа. Слезы были тут же забыты, и она принялась разглядывать подарок. – Это очень дорогая вещь, – заметила она, – спасибо тебе. Но ты так и не сказал, когда уедешь.