— Знаю, конечно. Эту историю все старшие ученики знают! — воскликнула Таня, а потом погрустнела: — Она ждала ребенка, а Гэбриэл ударил ее ножом. Самой Хель это не повредило, но сына она потеряла. Вот после этого и поклялась, что убьет одного из его детей. Увы, у творцов иногда такие драмы разыгрываются — хочется забиться в какой-нибудь дальний мир и неистово молиться Единому, чтобы не пришлось отвечать за грехи родителей. А то там столько всего накопилось, за вечность не разгребешь.

— Тогда это действительно выход, Габриэль. — Ририэль задумчиво облизал ложку и посмотрел куда-то сквозь меня. — Ты отходишь в сторону, прикрывая Таню собой, и взамен получаешь спокойную жизнь, потому что получается — остальным творцам нет до тебя никакого дела. Хель же обретет желаемое и успокоится.

Я попробовал остывший зеленый чай с ноткой жасмина, цитрусовых и мяты и покачал головой:

— Но тогда Алевтина не засчитает работу как возврат долга. И когда-нибудь снова предъявит права на мое бессмертие. Не хочу вечность зависеть от прихотей Пресветлой. Сегодня я защищаю ее дочь, а завтра мне прикажут прыгнуть в Хаос или отнимут семью? Фигушки!

Таня неодобрительно кашлянула, пытаясь заступиться за свою маму, но что-то прикинув в уме, ничего говорить не стала, только щелчком пальцев заново включила чайник. Все-таки в процессе потребления пищи думалось гораздо лучше, и разговор шел совсем другой: спокойный, размеренный.

А потолстеть нам все равно не грозит.

Вот вы можете представить толстого Темного князя? Что? Запросто? Хм…

Я наконец обернулся посмотреть, что же такое интересное Ририэль нашел за моей спиной и теперь взгляда не отводит. Оказалось, таракана. Точнее, двух. Таких же больших и рыжих, как их собрат, которого я видел не столь давно. Они сидели возле сахарницы, словно надеялись, что сейчас крышечка приподнимется сама собой. У разделочной доски быстро промелькнул еще один — поменьше, другой таракан пробежал по дверце шкафчика. Эльф вздрогнул и обвел взглядом всю кухню. Я последовал его примеру.

Мы были окружены.

Таня, явно заметившая наше внимание к своим усатым постояльцам, заметно смутилась.

— Никакая магия их не берет. Пару деньков пережидают у соседей и возвращаются, — пробормотала она, снимая с ноги тапку. — Вот я вам, гады!

Грозно завопив, девушка бросилась в атаку, тараканы соответственно врассыпную. Парочка пронеслась по полу к двери, еще один прошмыгнул под холодильник. Возмездие в виде Таниной тапки настигло наглецов, покусившихся на сахарницу, — пришибив обоих тараканов одним ударом, их размазанные по подошве тельца она брезгливо скинула в мусорку.

— Гринписовцев на тебя нет! — хмыкнул успешно ассимилировавшийся на Земле Ририэль. — И не жалко тебе их?

— Да-а?! — ехидно протянула Таня, протирая тапок и высматривая, кого бы еще прихлопнуть. — А ты представь, как тут интересно, когда ложишься спать и везде включаешь свет. Несколько минут ничего не происходит, а потом… — Девушка понизила голос до вкрадчивого шепота. — Особенно они любят сидеть в мойке. Приходишь с утра, чтобы кофе сварить, а там!..

Мы аж подпрыгнули, когда Таня неожиданно рявкнула.

— Поставить гринписовца над раковиной и пусть каждого по голове погладит, — более миролюбиво добавила она, довольная произведенным эффектом. — А еще лучше сделать так. Ловишь этого любителя братьев наших меньших, даешь в руки тапки: «Ты гринписовец или нет?» — а потом выключаешь на кухне свет и закрываешь дверь с той стороны…

К счастью, напуганные до полусмерти тараканы уже попрятались по всем щелям, и через некоторое время нам с Ририэлем удалось перевести тему на нечто более приятное. Как я успел тайком убедиться: магия, которая стерла бы с лица земли целый город со всеми жителями, не заставила одного таракана даже пошевелить усами — он сидел в своем убежище, ожидая, когда двуногие покинут кухню, и, кажется, подозревая о моих потугах, нагло ухмылялся.

Таня повернулась ко мне.

— А что у тебя за долг-то? Может, удастся сбить его до какой-нибудь небольшой услуги, чтобы Великой о таком пустяке было неудобно просить. Многие так маму с носом оставляли — она до сих пор периодически список наизусть повторяет, чтобы при случае отомстить… ой!

— Вот-вот, — мрачно подтвердил я, — лучше уж к Хель на поклон, чем в черный список к Пресветлой Алив, упаси веселый крестьянин!

Я посмотрел на Ририэля, и эльф, правильно растолковав мой взгляд, начал объяснять. Стыдно признать, но даже спустя столько веков мне по-прежнему было невыносимо самому говорить о том, что давно прошло.

— Про слияние тебе кто-нибудь рассказывал? — для начала уточнил Ририэль.

Таня задумалась.

— Да, Габриэль уже говорил про него, но я еще на досуге материалы разные полистала — на втором курсе нам преподавали подобное. Только называется оно «Универсальный страж»: сливая две противоположные сущности в одну, можно получить полноценного и очень могущественного помощника для управления созданным миром. Мы тогда учились создавать живую материю, до настоящих реальностей далеко было, но всяких человечков лепить уже разрешалось. И ни у кого нормальный страж не получился: кому-то сил не хватило, кто-то неправильные параметры задал. Но позабавились знатно! Насколько я знаю, — похвасталась девушка, — это изобретение моей мамы.

— Правильно. Пять балов! — одобрил эльф. — Это она, между прочим, для нашего князя придумала. Он ведь из чистой Тьмы был создан — жуткий монстр. Габи, без обид!

Я недовольно забулькал чаем, больше возмущаясь на фамильярное Габи, чем на монстра, но обижаться не стал. В общих чертах я это уже все рассказывал. И вряд ли моя подопечная неожиданно могла бы поменять свое отношение. Таня, однако, слушала Ририэля внимательно.

— А сестренка у него, наоборот, была с помощью Света создана, хотя родили ее вполне естественным путем… хе-хе. Но она слабенькая была, маленькая такая, даже боялись, что не выживет из-за того, что сосуд вышел смертным, а сил в него вбухали немереное количество. И когда Гэбриэла убили, то ли по доброте душевной (скорее уж из-за данной клятвы), то ли уже тогда планы какие-то в голове выстроила, в общем, Алив решила оказать его созданиям услугу. Предложила слияние, которое компенсировало бы смертность одной и кровожадность второго.

— И? — Девушка даже подалась вперед.

Я же чувствовал себя экспонатом музея уродцев. Все люди как эльфы, а я не пойми кто. Как меня только Земля держит, не лопаясь от смеха?

— Все было замечательно, — вздохнул Ририэль, подбираясь к самому неприятному моменту, кинул мне извиняющийся взгляд и продолжил. — Пока из-за трагической случайности не погибла первая жена Габриэля… э-э-э… первая же? — рассеянно переспросил он у меня, но отвечать я не стал. Должны же хоть какие-то секреты оставаться? — Тогда произошел распад, и выяснилось, что, несмотря на прошедшее время, должной компенсации так и не произошло. А сил самостоятельно провести повторный обряд у них не оказалось — нужно было равное соотношение Тьмы и Света: первый же компонент значительно превышал возможности второго. Габриэль пошел на поклон к Алив. Та помочь согласилась, но за определенную плату. Цена оказалась слишком высока, и Пресветлая предложила ее снизить, оставив на князе долг и указав на того, кто мог бы помочь.

— Это был Элли? — догадалась Таня.

— Да, — все-таки заговорил я. — Он был самым странным из ангелов, и потому я обратился к нему в надежде, что мне не откажут. Но что-то пошло не так, и вместо того чтобы просто позаимствовать часть способностей, ритуал забрал все, лишив Элли крыльев. Зато второе слияние состоялось, и, чтобы как-то компенсировать утрату, я поделился с ним своими силами. А поскольку у Азраэля и до этого, ввиду выполняемой им на небесах работы, возникали некоторые проблемы с… мм… мировоззрением, влившаяся в него Тьма только усугубила их.

Ририэль фыркнул, оценивая то, на что я заменил «проблемы с психикой».

— Так что, должок на мне приличный висит, — подвел я итог. — И как ты предлагаешь выкручиваться?