— Он говорит про то, что его надо убить и всё будет прекрасно.

— ???

— Чтобы он смог вернуться.

— Это шутка?!

— Нет, бессмертие. Точнее его подобие. Иногда демоны рождаются с таким даром. — Интуиция подсказала рыцарю, что оборотень соврал. Не во всем. Большая часть была правдой, но какая, и что он скрыл?!

На какое-то мгновение Алиру показалось, что сейчас кусочки разобранной мозаики соберутся в понятный рисунок. Что ещё чуть-чуть, и он сможет осознать что-то очень важное, что уже давно не даёт ему покоя по ночам. Что объяснит все его сомнения и догадки. Что постоянно ускользает из его сознания, стоит только потянуться к нему.

Но нет, мгновение прошло и всё стало только ещё запутаннее.

Рядом испуганно мяукнул кот, про которого все успели забыть, и чуть не скинули на него мешок Ибора.

— Что ты хочешь сказать?

— Что не всегда, если тёмный выглядит на шестнадцать, ему и правда столько лет.

— То есть… То есть, ему намного больше?! — Анабель выдохнула этот вопрос с такой надеждой и таким счастьем, будто сбылась её самая сокровенная мечта. Щеки эльфийки налились румянцем, а длинные ушки прижались к белым прядям, выдавая нешуточное волнение. Нагнувшись, так что сдерживаемые лишь тонкой шелковой лентой волосы распустились, упав на примятую траву жемчужным водопадом, она жадным взглядом окинула тёмного, как если он был её собственностью. Словно Габриэль и не лежал сейчас на дне глубокой ямы со сломанным позвоночником, предлагая себя убить.

— Не ошибусь, если предположу, что он ничуть не моложе вас, сиятельная леди. — Усмешка Гериона была столь красноречива, что Анабель покраснела ещё больше.

— Эй! — раздался возмущенный вопль Габриэля. — Вы про меня не забыли?

— Забудешь про тебя, как же… — фыркнул гном, неодобрительно поглядывая на счастливую эльфийку и обиженно надувшуюся Лин. — Умирающим ты мне нравился намного больше.

— Ну?!

— Эм… — собравшись с духом, Алир решил озвучить общее сомнение: — А ты точно потом воскреснешь?

— Не воскресну, вернусь. Это две разные вещи.

— ?? — Алир непонимающе обернулся на оборотня. Кажется, из всех собравшихся он был самым образованным.

У Сиятельной леди спрашивать не имело смысла. Дочь леса пребывала в эйфории и, отойдя от провала, о чём-то оживлённо шепталась с Хеленой. Лин, плюхнувшись на траву, обиженно скуксилась, словно собиралась заплакать. Сейчас маленькая вампирка смотрелась ещё младше. Худенькая, растрепанная и очень-очень грустная. Хотя заранее можно было сказать, что лет через пять она станет настоящей красавицей. Оборотень понял, что сейчас именно он выступает в роли учителя светлых и, используя манеру Габриэля, начал.

— Воскресают только по своей воле. Возвращаются в любом случае. Даже если возвращаемый против.

— Значит тогда, когда ты защитил Анабель от вампиров, ты знал, что всё будет прекрасно? — вознегодовал рыцарь.

— Конечно…

— Подлый, мерзкий тёмный! — только-только начал он, как вспомнил, в каком именно состоянии находится сейчас вышеупомянутый подлый и мерзкий. — А тебе очень больно? — задал он самый гениальный вопрос, который только смог придумать.

Снизу раздался обречённый вздох и короткое ругательство, в котором переплетались отношения весёлого крестьянина и неизвестной тетушки Хель.

— Знаешь, Алир, я бы сейчас с удовольствием что-то съязвил, но мне не больно. Я вообще ничего не чувствую. Так что не могли бы вы там всё побыстрее решить. А то такими темпами я сам благополучно умру.

Светлые и оборотень переглянулись и согласно кивнули — раз пациент говорит надо, значит надо.

— И как тебя убивать?

— Киньте чем-нибудь острым. Только так, чтобы наверняка. А то прорыва так и не случиться. Тут же отойдите шагов на тридцать. И это… — голос тёмного стал смущенным: — Вы, пожалуйста, меня не оставляйте одного. Ладно?

Однако сразу Габриэля убить не получилось. Не то, чтобы светлые воины не поверили словам оборотня и проводника, но опасения оставались, причём опасения нешуточные. Ну, право слово, часто ли вас просят убить, пусть и не друга, но хорошего знакомого? Причем, просят с шутками, переругиваниями и взаимными издевками, что с каждой секундой происходящее все больше начинает напоминать балаган.

Оставив Гериона у провала, команда отошла в сторону, чуть не вляпавшись в хищную лужу, и приступила к обсуждению плана.

— Я не хочу убивать Габриэля! — прямо заявила сиятельная леди.

— Я тоже особым желанием не горю, — покивала головой принцесса.

Лин промолчала, но всем своим видом показала, что согласна с подругами.

Радек, в силу состояния, в котором пребывал, в обсуждении убийства проводника не участвовал. Он устроился на руках рыцаря и недовольно шипел, мотая хвостом из стороны в сторону. Гном почесал в затылке.

— Я его, конечно, не люблю, тёмный ведь, но вот так… беззащитного… — покряхтев, он махнул рукой: — Что бы они с оборотнем не говорили, где гарантии, что он вернётся?!

— Значит, беззащитного его убивать нельзя, а в бою вооруженного можно? — уточнил хмурый Леллин.

— А ты пойди и попробуй, — тут же предложил Ибор. — Бой это ведь совсем другое… А тут посмотришь и понимаешь — сердце сжимается. На дух этого мерзкого мальчишку не переношу, но убить…

Все посмотрели на Алира.

— Издеваетесь? — Такой грех рыцарь брать на душу не собирался. Он верил, что Габриэль вернётся — проводник им попался на диво упёртый, но всё равно, не сможет он его убить. Пусть даже его, Алира, трусом назовут.

Неожиданно раздался глухой удар и тихий-тихий вскрик. Обернувшись, светлые увидели, как Герион отряхивает ладони, поднимается с корточек и подходит к ним.

— Браво, господа светлые… — Голос у оборотня был безжизненным. — Только вот не знаю, как с таким благородством Тёмного Князя убивать собираетесь. Не сможете ведь. — Он покачал головой.

— Ты что с ним сделал?! — подскочив к мужчине, рыцарь яростно его встряхнул, остальные светлые устремились к провалу.

— Только то, что он попросил.

Леллин уже вовсю колдовал над провалом, пытаясь вытащить тело проводника на поверхность. Не получалось. Габриэля словно окружил тёмный клубящийся кокон, в переплетениях которого можно было подумать, что на камнях лежат двое.

— Он скоро вернётся. Надо только подождать. — Герион осторожно высвободился из захвата рыцаря и устроился рядом с брошенными на землю вещами.

— Но ведь… надо как-то, что-то… — Анабель беспомощно покосилась на мага, но тот только руками развёл. Достать Габриэля не получалось ни в какую, а кокон, с каждой секундой все темнел, так, что уже нельзя было разглядеть хрупкое тело проводника.

— Лучше сиятельная леди, достаньте свой вирл, он ведь с вами? — уточнил оборотень. — С песнями время быстрее пролетит.

— Действительно, Анабель, спой. Он вернётся, — уверенно сказал Алир, ощущая смущение из-за того, что не выполнил просьбу… друга?!..

Когда я открыл глаза и обнаружил, что вокруг все темно, то начал волноваться. Мало того, что испытываешь не самые приятные ощущения. Представьте, что вас резко выдёргивают из блаженного покоя, так ещё и всё тело нещадно ломит. И светлые, скорее всего, догадались, с кем имеют дело, и поспешно меня где-нибудь прикопали, надеясь, что не выкопаюсь. Милая, ты тут? «Куда же я денусь?» — тут же прозвучал в голове усталый голос. Сейчас ехидства в нем не было. Хорошо, что тут, — улыбка получилась странной. Надо признать, что я успел привыкнуть к раздвоению своей личности. Знаешь, милая, мне там казалось, что я всё вспомнил… А теперь снова забыл. Правда, глупо? «Конечно, глупо. Ты давай лучше разберись, что случилось». Как скажешь. Я ещё раз попробовал осмотреться.

А… Нет, всё в порядке. Это просто туча закрыла тот провал, в который я благополучно угодил. А теперь были видны крошечные огоньки звёзд.

Значит, всё в порядке. Откуда-то сверху доносились голоса и смех светлых. Потом послышалось тихое пенье эльфийки. Я даже заслушался, пока не понял, что она поет о другом эльфе. Похоже, как раз о том, чью цепочку носит на шее.