*Пятнадцать лет спустя…*

— Лови подачу, белобрысый!

*Вжух!!*

С боевым кличем молодой парень, ростом метр семьдесят запустил в своего противника смольно-черное копье, которое вонзилось в янтарную стену, появившуюся буквально за мгновение до того, как тело беловласого подростка было пронзено жутким оружием.

— Хватит ссориться, вы – два балбеса! Даже еду без драки поделить не можете!

Михаил, неожиданно возникший между сражавшимися детишками, отвесил каждому из них мощную оплеуху, от которой братья близнецы разлетелись по сторонам, вписавшись в каменные стены просторной пещеры.

— Дядь Миш, разве ты сам не говорил, что сильнейшему достается лучшее? Эскалон все равно не сможет осилить ногу птицеящера, так почему я должен с ним делиться? Пусть сам жрет шею и грудку, а я их ненавижу!

Возмущенный тон черноволосого парня, чьи глаза светились кровавым светом, рассмешил Милю, важно поглаживающего свою густую бороду.

— Какая хорошая логика Анимал, но тогда получается, вся эта еда должна достаться мне одному? Разве не я здесь самый сильный?...

И выбравшийся из каменной рытвины, которую проделало его тело, Эскалон, и незадачливый властитель черного пламени, вдруг понурились, услышав это заявление. Но вскоре, на суровом лице Михаила расцвела добродушная улыбка, и он достал из большого казана ножку, а точнее ножище, птицеящера, разломав ее на две равные части.

— Вы не похожи друг на друга, так как унаследовали силы, один от отца, другой от матери, но все же, не забывайте, кем являетесь. Братья всегда должны держаться вместе. У меня есть друг, и зовут его…

— Да-да, И зовут его Вова, и вы были не разлей вода, словно кровные братья. Росли вместе, бла-бла-бла… Сколько можно нудить нам с одной и той же историей? Давайте уже есть! О!... Этот кусок, кажется больше, его забираю я!

Недослушав опекуна, Анимал забрал из его рук казавшийся визуально больше кусок с варенным мясом, победоносно уставившись на высокомерного, но в то же время слабого братца.

— Как же меня угораздило разделить одну кровь с таким невежей?... Даже руки перед едой не помыл, вот же смерд…

Фыркнув в сторону злобного близнеца, Эскалон отряхнулся от каменной пыли, после чего под тяжелыми вздохами Михаила, направился принимать водные процедуры, в каждом своем шаге демонстрируя высокородную стать и величие.

— Позер недоделанный…

Анимал бубнил себе под нос, забивая рот мягким мясом, однако в следующую секунду его внутренние ощущения вдруг взвинтились. Сорвавшись с места, владыка черного пламени, а по совместительству молодой хозяин закона Абсолютного зла сбил брата с ног, но это было сделано не с дурным умыслом, ведь стоило им отлететь в сторону, как на месте где шел Эскалон появился столб телепортационного света.

— Давно не виделись, дружище…

Раздавшийся из потока переноса голос показался Миле, тут же снявшему ограничения со своих сил, до боли знакомым, однако когда он увидел лицо прибывшего, все внутри здоровяка перевернулось.

— Как?... Ты должен быть мертв!...

Под ошарашенным взглядом Михаила пещеру и бескрайнюю каменную пустошь за ней озарили вспышки телепортационных колонн, из которых один за другим выходили сильнейшие практики истины Созидания…

*В то же время, на планете Волхарис…*

— Дядя, не смей умирать! Открой же глаза!! Почему ты меня не слышишь?!... Пожалуйста, я прошу тебя, открой…

Стоя на коленях молодой парень с кроваво-красными волосами обнимал бездыханное тело мужчины, облаченного в растрепанный серый плащ. У этого человека не хватало одной руки и части стопы, но причина его бессознательного состояния заключалась вовсе не этом. Неизвестный, в лице которого можно было угадать черты когда-то молодого Ямы, оказался лишен души. А точнее, он сам отказался от нее, превратив астральную оболочку в настоящее оружие для отражения атаки прибывших на планету воинов истины Создания. Могучие практики первоистины сумели пленить всех стихийных духов, подконтрольных Владимиру, однако они недооценили силу нынешнего главы истины Разрушения. Яма воспользовался собственной душой, погрузив ее в недра планеты и буквально вывернув мир наизнанку. Воины истины Создания оказались заперты на ожившей планете, которая за несколько минут уничтожила их всех, а заодно, стерла коренное население Волхарис с лица земли. И все это ради одной цели - защитить сына Игоря - Энора, который сейчас всхлипывая, пытался докричаться до единственного родного человека, воспитывавшего его с пеленок…

Тем не менее, несмотря на этот полный боли и надежды зов, Яма не откликался. Его душа окончательно развеялась, истратив всю энергию при убийстве тысяч практиков истины Создания… Не было даже малейшего шанса спасти дядю, и Энор это прекрасно понимал… Вскоре его всхлипы затихли, а слезы перестали течь по бледным щекам. Когда же юноша поднял голову, в его глазницах не было ничего кроме пустоты… Абсолютной, лишенной эмоций, противопоставленной самому бытию, пустоты…

— Клянусь, я отомщу… Убью каждого, кто причастен к в твоей смерти, дядя…

*Мир Анууш’ра…*

— Так и знал, без своей дубины ты ни на что неспособен.

*БАХ!!*

Едкое замечание мужчины с энергетической винтовкой в руках сменился выстрелом, который мог пронзить любую материю. На самом деле, эта пуля прошила бы планету насквозь, пусти ее в землю, однако она оставила лишь рваный след на коже Мишани, скованного немыслимым прессом пространственного давления.

Всего в нескольких десятках метров от него лежала гигантская дубина, а поодаль от нее практики истины Созидания пытались утихомирить двух подростков, яростно вырывающихся из своих оков.

— То, что Игорь не развеял мою сущность, было большой ошибкой. Кто же знал, что авторитеты покидающие синдикат захватят мое тело с собой и воскресят уже в лаборатории мирового правительства. Знаешь, я был рад предоставить ценные сведения о синдикате, и стал окончательно счастлив, когда поступил приказ убить выродков Кипиша и Мутного.

Тон Спаса, продолжавшего обстрел скованного Мишани, казался полубезумным, а его широкая улыбка расползалась еще дальше, до самых мочек ушей, из-за чего тот выглядел крайне мерзко.

— Действительно, оплошал Игорян в тот день… Но неужели ты думаешь, что больше никто не сможет тебя остановить?...

Ухмыляясь в лицо ублюдку, Миля неожиданно закрыл глаза, после чего по его телу поползли золотые символы, не имевшие никакого отношения к языку чудовищ. Одновременно с этим, колоссальная дубина так же покрылась прекрасными росписями, а затем попросту растворилась в пространстве. Но на этом чудеса не закончились. Вены Мишани, скованного пространственным давлением уровня черной дыры, резко вздулись, а его тело начало безумно расти, словно само превратилось в меняющее размеры каменное оружие…

— МОЯ ЖЕНА – ХРАНИТЕЛЬНИЦА ЗНАНИЙ НЕБЕСНОГО НАРОДА, И ЗА ПЯТЬ ЛЕТ, ОНА МНОГОМУ МЕНЯ НАУЧИЛА…

Манипуляции ангелов с реальностью были очень похожи на способы воздействия языком чудовищ, однако все же имели некоторые ограничения. Тем не менее, Михаил за пять лет изучения, и пятнадцать, самостоятельной практики смог в полной мере овладеть этим искусством…

— Что за нелепые потуги? Планета со всех сторон ограждена защитным полем, и это превращение лишь отсрочит неминуемое…

Глава представителей истины Созидания, которого раньше называли главой мирового правительства, насмешливо уставился на колоссального гиганта, чьи размеры уже превзошли несколько десятков километров. Впрочем, самому Михаилу было плевать на речи противника, и он, использовав всю силу своего гигантского тела, атаковал близстоящих практиков, расплющим их вместе с целыми горными грядами. Единственными, кому удалось выжить в этом хаосе, были двое сыновей Мутного. Они тут же взобрались на ладонь своего дяди, готовившего очередной ангельский конструкт.

«Дети… Не забывайте, кто вы… Не забывайте о своих родителях, и обо мне тоже, не забывайте… Простите своего дядю за это, но только так я могу спасти вас…»