– И лучше бы нам его догнать, – усмехнулся Андрей. – Что вы так расшумелись, Дина Борисовна?

Он осекся. Неподалеку хлопнула подпружиненная дверь. Загоготали мужчины, нецензурные слова посыпались как из рога изобилия. Взвизгнула женщина. Шумная компания свернула за угол, звуки затихли.

– Защитите свою жену от хулиганов? – иронично осведомилась спутница.

– Жену – не знаю, – проворчал Зимин. – А поднадзорный объект – должен. Поднимайтесь, Дина Борисовна, хватит прохлаждаться. Спать пора.

Из-за кустов вырос добротный 4-этажный дом с тремя подъездами. В нем недавно дезинфицировали подвал, и по подъезду растекался едкий запах химии. Одноименный предмет Зимин ненавидел еще со школы. Электричество тоже наличествовало, но химии было больше.

Женщина шла как замороженная, так и подмывало дать ей подзатыльник. На третьем этаже он открыл ключом дверь, пропустил даму в темную прихожую. Включил свет, заперся изнутри на ключ (имелась такая возможность), угрюмо уставился на мнущуюся посреди прихожей фигуру. Дина Борисовна плохо выглядела – сникла, кожа под глазами потемнела. Привлекательность и сексапильность остались в прошлом.

Интерьер ведомственной квартиры оставлял желать лучшего. Выцвели обои, с половиц слезла краска. Мебель была старая и в минимальном количестве.

– Там ванная и туалет, – показал Зимин. – Там кухня, в морозилке вареники с картошкой. Плита электрическая, чайник греется долго. В навесном шкафу найдете чай… если тараканы не съели. Там гостиная, за ней спальня, можете ее занять. Я лягу в гостиной на диване. Дверь в спальню на замок не закрывается, поэтому заранее сочувствую. Но согласитесь, это лучше, чем тюремная камера.

Ответом был мучительный стон. Забыв разуться и снять верхнюю одежду, Дина побрела в спальню. На кухне она так и не появилась. Понять можно: есть после того, что с ней случилось, – вареник бы застрял в горле.

Пока закипала вода, Зимин курил у открытой форточки. Окна квартиры выходили на строящийся дом – в это время суток там не было ни души. В квартире что-то происходило. Пространство сотрясали жалобные стоны, скрипели половицы. Верхнюю одежду Дина Борисовна все же сняла, пару раз протащилась в туалет и обратно, потом заперлась в ванной, включила воду. Встреча с тараканами добром не кончилась. Последовал визг, хлопнула дверь, женская тень пробежала через гостиную в спальню. Вода осталась течь.

Вздохнув, Зимин дошел до ванной, перекрыл кран и вернулся на кухню. Стоны и причитания становились все глуше. Ужинал он в гордом одиночестве, да это и хорошо. В считаные минуты умял тарелку вареников, запил теплым чаем, сполоснул в раковине посуду. На диван в гостиной постарался лечь бесшумно, избавившись от части одежды, но предательски скрипнули пружины.

Затихли стоны в спальне, настала подозрительная тишина.

Потом Дина Борисовна слезла с кровати и стала передвигать тяжелый комод, чтобы заблокировать проем. Зимину стало смешно. Сбежать через окно она не могла – высоко и ни одной пожарной лестницы. Женщина тужилась, скрипел и содрогался тяжеленный комод, двигался рывками, корябая пол.

Майор прислушался. Какая-никакая, все-таки женщина, он бы помог, но как потом выйти? Смешинка в рот попала. Но в принципе все логично.

Дина Борисовна за дверью справилась с перестановкой, отдышалась. Опять заскрипела кровать – она гнездилась, искала приемлемую позу, – теперь можно спать в полной безопасности…

Наутро Зимин вскочил чуть свет, посетил ванную, причесался «ершиком», который всегда носил с собой. Волос был короткий, жесткий, сон в неудобной позе прическу не портил. Чай, печенье, перекур у открытой форточки.

Он смотрел, как за окном в туманном мареве набухает рассвет. Ночью прошел дождь, двор намок.

Снова плеснул себе в кружку, перебрался в гостиную на диван. Газета «Известия» была двухдневной давности – от нечего делать стал просматривать. В стране все шло отлично, укреплялся развитой социализм, открывалась прямая дорога к сияющим вершинам коммунизма. Народ под чутким руководством партии активно преобразовывал страну – на зависть врагам и неразумным соседям. Триумфально завершилась Олимпиада – все прошло на уровне, есть повод гордиться. Сборная СССР по футболу разгромила Кубу и вышла в четвертьфинал Чемпионата мира. В дальнейшем обыграла Югославию и получила бронзовую медаль. Благополучно приземлился космический корабль «Союз-37» с интернациональным экипажем – Виктором Горбатко и вьетнамцем Вам Туаном. Уже гулял анекдот: «Берут интервью у вернувшегося из космоса вьетнамца. «Ну, как там? – спрашивают. – Нормально слетал?» – «Да, все хорошо. Только русские достали: туда не лезь, это не трогай».

От плохих новостей население шестой части суши заботливо оберегали. Впрочем, до сотрудников Комитета доводилось практически все. 3 августа в Махадском ущелье Афганистана разведывательный батальон и мотострелковый полк Гатчинской стрелковой дивизии попали в огневую засаду, устроенную моджахедами. Подразделения втянулись в ущелье, где и очутились в мешке. Ожесточенный бой продолжался несколько часов. Эта страница явно не войдет в летопись боевой славы Советской армии. Полсотни погибших, полсотни раненых – притом что участие в боевых действиях ограниченного контингента правительство категорически опровергало. Гробы в Советский Союз текли рекой…

Несколько дней назад в Серпуховском районе на станции «Ока» Московской железной дороги произошла ужасающая катастрофа. Совсем рядом, под боком, столкнулись два пассажирских поезда, «Баку – Москва» и «Нальчик – Москва». Следствие установило, что перед этим машинисты не спали, всю ночь резались в карты. Вагоны, набитые людьми, смяло в лепешку, повреждены пути, разрушено здание станции. Место происшествия немедленно оцепили, инцидент засекретили. О жертвах и пострадавших не сообщалось, но у свидетелей трагедии волосы вставали дыбом: погибших из раздавленных вагонов извлекали десятками…

Андрей отложил газету, откинулся на спинку дивана. В спальне скрипнула кровать, завозилась фигурантка. Продолжительное время Дина Борисовна отодвигала комод, кряхтела, и когда в итоге переступила порог, Зимину пришлось прятать язвительную ухмылку. Лохматая, осунувшаяся, глаза запали – и спала, по-видимому, одетая, только разулась.

– Доброе утро, Дина Борисовна. – На шпионку смотрели ясные бесстрастные глаза. – Как спали?

– Могли бы и помочь, – буркнула Дина, проходя мимо. Утро выдалось непростым, со лба фигурантки катился пот.

– Как? – простодушно спросил Зимин. – Сквозь стены пока не ходим.

Она презрительно фыркнула и задрала нос. Заперлась в ванной. Из крана рывками выбрасывалась вода – холодная превращалась в горячую, обжигала.

– Да что же это такое? – бормотала несчастная. – Здесь же нет ничего…

– Дина Борисовна, если не затруднительно, откройте шкаф у вас над головой! – крикнул Андрей, проходя мимо ванной в кухню. – Там есть зубные щетки, паста «Жемчуг» и несколько свернутых полотенец! Они чистые! Приятных процедур!

Когда с поджатыми губами она выбралась из ванной, майор колдовал на кухне, обжаривая оставшиеся вареники. Собрал их шумовкой, разложил по тарелкам. Женщина застыла на пороге с миной библейской великомученицы. Она немного посвежела, но на подиум Московского дома моделей пока было рано. Глаза тоскливо смотрели на вареники.

– Еще раз – доброе утро, – приветствовал ее Зимин, разливая кипяток по стаканам. – Что не так, Дина Борисовна? Поверьте, в тюремной камере было бы хуже. Кстати, если хочется сказать «да пошел ты», скажите. Сегодня можно.

– Да пошел ты, – пробормотала женщина.

– Отлично. Легче стало?

– Нет.

– Тогда присаживайтесь. Сегодня обязательно надо поесть, поскольку день будет непростой. Или изволите объявить голодовку? Воля ваша. Но в этом случае вы уже сейчас узнаете, что такое зверства КГБ.

– Да поняла я уже, – сварливо бросила «супруга», присаживаясь на табурет.

Ела она демонстративно неохотно, давая понять, как ей неприятны еда и компания. Майор мог ответить тем же – хотя вареники, на его взгляд, были вполне съедобные.