– А почему бы и нет? Со всеми сыщиками страны я, признаться, не знаком, но среди известных мне сыскарей Зверев, определенно, самый матерый!

– Ну что ж, раз такое дело, то я, с разрешения Мити, приглашаю вас, товарищ майор, в следующую субботу на нашу свадьбу, – на полном серьезе продолжала Зина и повернулась к Резванову: – Надеюсь, ты, дорогой, не будешь возражать?

– Разумеется, нет! Буду только рад, если Павел Васильевич станет нашим почетным гостем! – ответил Митя.

– Вот и хорошо! – вмешалась в разговор Катя. – Ну а я очень надеюсь, что вы станете гостем и на нашей свадьбе, которая состоится уже на следующий день после свадьбы Зины и Мити! Если, конечно, ваша работа в очередной раз нам не помешает пожениться!

Зверев посмотрел на Веню и наигранно строго сказал:

– Что ж, Вениамин! Раз такое дело, то придется нам с тобой за эту неделю переловить оставшихся преступников города и области, чтобы не огорчать в очередной раз нашу прекрасную Екатерину.

Катя улыбнулась, после спросила, указав на могилу Кулемина:

– Это и есть тот однорукий солдат, могилу которого разворошили эти ваши бесноватые детишки?

После того как Зверев кивнул, Катя положила на могилу букет ромашек и отошла в сторону. Постояв еще пару минут, две невесты попрощались со Зверевым и двинулись в сторону выхода с кладбища.

– Мы тоже, пожалуй, пойдем, – закуривая, заявил Костин и украдкой сунул в руку Мите сигарету. Тот тут же прикурил, пару раз жадно затянулся и зажал сигарету в ладони.

– Зинуля не любит, когда я курю, – как бы оправдываясь, пояснил Митя.

– Василич, ты с нами или как? – спросил напоследок Веня.

– Идите! А я пока еще тут побуду.

– Как знаешь!

Попрощавшись, Веня и Митя двинулись вслед за удаляющимися девушками.

Зверев проводил их взглядом и зашагал в противоположную сторону – именно туда, где была похоронена Настя Потапова, с посещения могилы которой и началась вся эта история.

Иллюстрация на обложке Алексея Дурасова

© Шарапов В., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

г. Псков, июль 1950-го…

О том, что в городе будут снимать сцены для нового фильма об осаде Пскова войсками польского короля Стефана Батория[401], не раз писали в газетах, так что Катя Колесникова прекрасно знала о предстоящих съемках, и это до поры ее особо не интересовало. Однако вчера, когда Кате позвонила ее лучшая подруга Зинуля Резванова и сообщила, что несколько часов назад в город приехал сам Качи́нский и что именно он возглавит съемки, молодая женщина почувствовала, что ее сердце бешено заколотилось. Возможность увидеть легендарного режиссера за работой – это же что-то немыслимое, такое пропустить нельзя!

Зинуля Резванова, придерживающаяся на этот счет аналогичного мнения, откуда-то узнала, что съемки начинаются завтра, и авторитетно заявила, что любая уважающая себя современная женщина просто не вправе пропустить столь значимое событие.

Всеволод Качинский – заслуженный деятель искусств и лауреат Сталинской премии первой степени, сыскавший в мире отечественного кинематографа славу «второго Эйзенштейна», прошедший нелегкий путь от немого кино до современных звуковых полнометражных кинокартин, заслужил не только любовь зрителей, но и стал автором ряда работ по теории современной кинематографии.

Одна только возможность увидеть Качинского за работой заставила Катю тут же забыть о всех прочих делах, уговорить свое начальство на вполне заслуженный отгул и на следующий же день отправиться на место предполагаемых съемок.

Договорившись с Зинулей о предстоящей встрече в районе Троицких ворот Псковского кремля, где должны были начаться съемки, Катя, немного подумав, позвонила мужу и настоятельно попросила выкроить время, чтобы тот составил им компанию.

Как того и следовало ожидать, ее драгоценный супруг старший лейтенант Псковского управления милиции Венечка Костин не выказал ни малейшего желания сопровождать Катю и вместе с ней стать очевидцем столь значимого и масштабного проекта. Выслушав предложение и сославшись на свою обычную занятость, Веня пожелал им с Зинулей хорошего отдыха и самым бессовестным образом повесил трубку. Катя нахмурилась и тоже бросила трубку.

Однако она тут же схватила ее снова, крутанула диск телефона, но, немного поразмыслив, все-таки не стала перезванивать. Катя медленно положила трубку на рычаг и клятвенно пообещала, что заставит мужа горько пожалеть об этом неосмотрительном поступке в самое ближайшее время…

На следующий день у Троицких ворот…

Уже в половине девятого со стороны Довмо́нтова города к кремлю потянулся народ. Мужчины и женщины, дети и старики, надевшие в честь предстоящего события свои самые лучшие наряды, шли сегодня к главным воротам Псковского кремля как на праздник. Прибывшие посмотреть на съемки люди собрались вдоль натянутых по периметру красных лент, бурно обсуждали предстоящее событие, смеялись и махали красными флажками. Часть предназначенного для съемок и поросшего сочной зеленью открытого участка перед городской стеной еще с раннего утра была оцеплена военнослужащими местного пехотного полка. Это была лишь малая часть военных, которым предстояло обеспечивать предстоящее событие.

Одна из подруг Зинули Резвановой, чей муж проходил службу в вышеназванной воинской части, сообщила ей, что по приказу своего командира едва ли не весь личный состав полка сегодня будет играть роль статистов. Так что, по словам Зинули, сегодня им с Катей, как и еще доброй тысяче собравшихся у Кремля зевак, предстоит стать участницами настоящего костюмированного парада.

Когда вдалеке показались первые всадники, гул толпы заметно усилился. Восхищение и почти детская радость переполняли людей, глазевших на гарцующих рысью лошадок и, само собой, на их разряженных во всяческие причудливые одежды всадников.

Знаменитые летучие гусары короля Стефана – элитная кавалерия Королевства Польского шла в авангарде разноплеменного европейского войска, открывая этот своеобразный военный парад. Закованные в панцири, с пиками и саблями, гусары гарцевали на мощных конях, плавно покачивая импровизированными орлиными крыльями за спиной. Вслед за польскими гусарами показались венгерские и румынские конники в красных и зеленых кафтанах, в шапках с павлиньими перьями и попонами из леопардовых шкур. За ними тяжелым галопом проскакали едва ли не полностью закованные в доспехи немецкие рейтары. Вслед за немецкой кавалерией под гром барабанов, ревом труб и тамбуринов двигалась многочисленная пехота короля Стефана: литовцы, венгры, валахи, наемники из Франции, Германии и Шотландии – все это разноплеменное войско, которое когда-то сумел собрать под свои знамена амбициозный польский король, решивший во что бы то ни стало захватить и разорить очередную русскую твердыню – древний город Псков.

Несмотря на все великолепие польско-литовского войска, когда на смену «иноземцам-захватчикам» появились менее напыщенные и не такие разукрашенные воины московского царя Ивана Васильевича, зрители вновь воспарили, снова загалдели и заулюлюкали. Кое-где даже прозвучало громогласное русское «Ура!».

Всадники поместной конницы в остроконечных шлемах и кольчугах; царские татары на коротконогих косматых конях со щитами и луками; казаки в стеганых тегиляях, с пистолями и саблями на боку промчались в сторону крепости непринужденной рысью.

Завершало процессию войско царских стрельцов. В красных кафтанах и мохнатых шапках, неся на плечах тяжелые мушкеты и опираясь на бердыши, они шли широким походным шагом, волоча за собой несколько легких бутафорских пушек.