— И все же, — не унимался Макс. — Мы не можем себе позволить потерять Вас на неопределенное время. Особенно сейчас, когда светлые возомнили себе, что им все позволено…

— Я попросил бы! — тут же взвился Стас.

— Наше разделение уже стало условным, — ответил им обоим Винни. — Глава нашей цитадели, как Вы помните, всецело одобрил проект аналитиков, — заметил он Максу. — С другой стороны, собираясь противостоять этому проекту, мы здесь представляем оба наших течения, причем в равном соотношении…

— Почему это в равном? — возмутилась я. — А я что, не ангел?

— Вы, Татьяна, уникальны, — отреагировал Винни, и глазом не моргнув. — Я не смею причислять Вас ни к одному из известных мне видов живых существ.

Я растерялась — мой ангел принялся молнии глазами метать. Без разбора — досталось и Стасу с Максом, хотя у них ни один мускул на лицах не шевельнулся.

— А как Вы его найдете? — вернул Стас разговор в исходное русло. — Всевышнего?

— Где бы он ни укрылся, — уверенно заявил Винни, — Творец не сможет не услышать призыв своего создания. Уйдя в глухую пустоту, — добавил он загадочно после минутного молчания, — разыщет слово адресата.

— А отсюда нельзя? — ухватилась я за робкую надежду.

Винни с сожалением покачал головой.

— Творец, конечно, вездесущ, но при этом — глубокий поклонник протокола, — пояснил он. — Со всеми формальностями последнего. Его не вызывают — к нему приходят на прием. С должным трепетом.

— Ладно, с этой миссией разобрались, — опять деловито отмел Стас философские отвлечения от практической стороны противостояния аналитикам. — Куда вот этого пристроить? — Он мог уже и не кивать в сторону моего ангела. — Почему ему на землю нельзя?

— Да это не ему нельзя, — быстро проговорил Винни, как только мой ангел начал раздуваться, как рыба-еж, — а нашей дорогой Татьяне. Я просто подумал, что он не захочет без нее туда возвращаться.

С легким всхлипом рыба-еж схлопнулась в обычную колючку репейника. Всем своим видом изображая твердое намерение впиться в меня насмерть, чтобы никто не отодрал.

Да разве же я против? Особенно при такой формулировке. Вот правильно мне Винни говорил, что он — гений! Я ведь действительно в уникальном положении оказалась: уже не человек, еще не ангел, но ангельские способности неслыханные откуда-то взялись и человеческое умение со всеми общий язык находить не потерялось, даже с аналитиками…

Подождите, а что этот гений от меня хочет?

Стас обвел всех присутствующих внимательным взглядом.

— Не понял, — уверенно выразил он общее мнение.

— Неудивительно, — строго заметил Винни. — Но это можно поправить. Если я попробую объяснить свое видение наших действий, а вы попробуете не перебивать меня.

Не перебивать они начали сразу — с каменными лицами.

— Отлично! — с довольным видом потер руки Винни, выждав добрую минуту, чтобы убедиться в твердости не только их лиц, но и терпения. — Татьяна должна остаться здесь и приступить к работе над проектом аналитиков.

— Я не могу! — взвизгнула я. В конце концов, я еще официально не ангел, мне их пресловутое терпение еще не положено.

Ага, ну да, и слушать еще-не-ангела снова незачем — все взгляды остались прикованы к Винни, только мой ангел издал короткий рык.

— Нам обязательно нужно знать ситуацию в этом новом отделе, — продолжил Винни как ни в чем не бывало. — Каждый их шаг. Вам самим придется придумать правдоподобное объяснение похищения Татьяны и ее возвращения, — милостиво повел он рукой в сторону Стаса. — Да, и захваченную свежую кровь тоже, — добавил он небрежно.

Стас крякнул, помотав головой. Интересно, подумала я — похоже, короткие звуки перебиванием не считаются…

— Сам факт их похищения, — хитро подмигнул Стасу Винни, — мы сможем, пожалуй, обернуть себе на пользу…

— Не п… — свел Стас излюбленную фразу к требуемой краткости, вопросительно глядя на Винни.

— Мы сможем потребовать введения в новый отдел представителя нашего течения, — одобрительно кивнул ему Винни. — Для надзора за порядком и недопущения прискорбных недоразумений, подобных случившемуся с Татьяной и свежей кровью.

Теперь из Стаса вырвалось яростное шипение, которое он тут же проглотил под заинтересованно-прохладным взглядом Винни и — видимо, подавившись — побагровел и закашлялся.

— В качестве нашего представителя я бы предложил Вас, — повернулся Винни к Максу, и тот молча кивнул с чрезвычайно польщенным видом.

Я уже открыла рот, чтобы предупредить его об условии зачисления в новый отдел, но он смерил моего ангела и Стаса взглядом с таким победоносным видом, что я решила повременить.

И никакой предвзятости в этом не было — Винни сам велел не перебивать его!

— А вот что делать с нашим дорогим Анатолием? — воззрился Винни с прищуром на моего ангела, задумчиво склоняя голову то к одному, то к другому плечу. — По правде говоря, ума не приложу. — Он принялся загибать пальцы. — О возвращении на землю, я так понимаю, речь не идет. — Мой ангел фыркнул. — Отправляться к своим ему тоже нельзя — побег из-под стражи ему с рук не сойдет. — Стас заинтересованно хмыкнул. — Можно было бы укрыть его у нас, но боюсь, что в мое отсутствие его выдадут светлым по первому же требованию. — Винни досадливо поморщился. — Вот если бы удалось как-то обосновать необходимость принятия его в новый отдел, это могло бы, пожалуй, в какой-то степени гарантировать его неприкосновенность…

Он просительно посмотрел на Макса — тот заиграл желваками.

Ко мне, разумеется, обращаться незачем!

— Уже! — пискнула я как можно короче. И пронзительнее.

Вздрогнули они все, но только Винни повернулся ко мне с выражением искреннего интереса на лице. Я сосредоточилась на нем, чтобы не видеть страдальческие мины Стаса и Макса и торжествующую физиономию моего ангела.

— Я уже предложила включить Анатолия в состав нового отдела, — сочла я полученное, наконец, внимание знаком снятия запрета на связную речь. — Как отца … исполина, — снова запнулась я на ненавистном термине, — всесторонне знакомого с процессом его развития. И если бы мне дали закончить переговоры с этой вашей комиссией…

— Отлично! — с воодушевлением хлопнул в ладоши Винни. — Неотразимый аргумент — дорогая Татьяна, я в очередной раз снимаю шляпу и предлагаю Вам твердо на нем настаивать. А нам, — повернулся он к Максу с оживлением, — это позволит требовать введения в штат нового отдела двух сотрудников — Вас и меня.

— Но Вы же… — озадаченно бросил Макс, все еще не решаясь, по-видимому, на полноценные возражения.

— Меня — удаленно, — пояснил Винни. — Личная встреча со светлыми для меня отныне невозможна. Наш дорогой Анатолий настолько подробно описал меня своим следователям по делу передачи нелегальных печатных материалов с земли, что меня немедленно опознают и потребуют уже моей выдачи.

Макс надменно вскинул голову и уставился на Стаса с насмешливым вызовом.

— Но это и к лучшему, — вновь привлек внимание первого из них Винни. — В сложившихся обстоятельствах, я уверен, наш глава согласится, что мне нужно полностью сосредоточиться на анализе поступающей от Вас, дорогой Макс, информации и построении нашей стратегии на земле в рамках нового проекта светлых. Для этого мне потребуется время и полное отсутствие отвлекающих факторов — что даст мне возможность беспрепятственно встретиться с Творцом. Чем неожиданней попытка, тем больше шансов у нее, — добавил он вполголоса, словно с самим собой говоря.

На протяжении всей его речи Стас чуть заметно кивал, переводя пристальный, оценивающий взгляд с Макса на моего ангела и назад. Те синхронно нахохлились и переглянулись — у Макса на лице проступил язвительное пренебрежение, у моего ангела — тяжкое предчувствие.

— Теперь о земле! — прервал их немую перепалку Винни.

— Марина! — немедленно вернулась я к своему исходному предложению.

Ответом мне снова был триединый стон.

— Дорогая Татьяна! — присоединился к ним Винни с горестным вздохом. — Поверьте, мне бесконечно жаль разочаровывать Вас, но люди еще не готовы к такой борьбе. Верующие отринут саму возможность намерения ангелов уничтожить их. Неверующие поднимут на смех саму идею о нашем существовании. И даже если предположить — на мгновенье — что и те, и другие поверят нам — в итоге они только ополчатся против свежей крови, что лишь подтвердит правильность выводов аналитиков о необходимости подавления людей. Нет, нам придется рассчитывать только на свои силы.