Но чтобы прояснить этот вопрос, мне надо было убрать с глаз долой тот звериный лик, который какой-то умник на моих орлов нацепил — я от одной этой мысли скалиться в ответ начал. Перетаскать все дела назад в архив уже не успею — поближе к входу к темным точно. Поджечь? Ага, еще один умник — тогда весь кабинет с глаз долой. Навечно. Или орлы тушить набегут.

Вызвал их — велел в кабинет не входить под страхом бессрочного лишения увольнительных на землю … нет, опечатал его от греха и пошел в ставку.

По дороге провел разъяснительную беседу. С собой. Во-первых, тогда это были не мои орлы — сейчас дисциплина их в образцовых бойцов превратила. В целом. Во-вторых, их использовали втемную — на земле как раз охота на ведьм началась, вот их типа в ту охоту и бросили. Или наоборот? Отставить разговоры в строю! В-третьих, они с тех пор тысячекратное искупили грехи молодости отряда, а кто старое помянет, тому глаз вон. Последнее возьму на себя в любой момент.

Так, вроде, вернулся в форму. Можно расширять состав разъяснительной беседы.

— Привет! — вызвал я главного хранителя. — У меня один вопрос, для справки. Я тут у нашего общего знакомого писателя некий список имен обнаружил. О ком речь?

В голове у меня то ли зашипело, то ли засвистело.

— Я уже сказал упомянутому писателю. — Нет, все-таки заклокотало. — И повторю сейчас Вам: никакая информация об этих именах ни по каким причинам и ни при каких обстоятельствах никогда не выйдет за пределы моего отдела.

— А что так? — прищурился я — неужто все же и там один сплошной прокол?

А потом я перестал понимать даже то, что раньше, вроде, хоть в какаю-то картину сложил.

В последней, самой недавней части моего списка были не разные люди, а один и тот же объект хранителей, которому раз за разом не давали умереть своей смертью и который и сейчас все еще находился на земле. Я нервно оглянулся — показалось, что кто-то в инвертации рядом топчется: сороконожки по спине целой толпой замаршировали.

Чем же эта так кому-то поперек горла стала? Или ее просто, не выбирая, духам кинули, чтобы те на ней тренировались? А нас отстранили, чтобы они самостоятельно совершенствовались или чтобы мы не вмешались?

Нормально? Превратили человека в лабораторную крысу, на которой его бывшие собратья зубы точат — под носом у силовой структуры, призванной не допускать такое живодерство!

И опять никакого набата.

Не вопрос — если силовая структура призвана, то она к покровителям живодеров с полным правом наведается. Те, похоже, постоянно на земле крутятся, но где-то же их готовят — титан мысли что-то о спецобработке обронил.

У хранителей выяснять бесполезно — они, судя по их главе, не только рты, но и глаза с ушами на все заткнули.

Павильоны между штаб-квартирой и логовом темных я все знаю — вот учебку хорошо бы проверить, она временами пустует. Если к ней подпустит.

Выписывать у Зама пропуска на все этажи в штаб-квартире, да еще и с детальным осмотром помещений — это слишком долго.

Остается единственный, хотя и самый мутный источник. Придется фильтровать,

Разминка на следующий день удалась. Огребли у меня все без разбора — приемы титана кстати пришлись. Ладно, признаю — есть от него определенная польза, если сейчас еще на живодеров выведет — точно в отряд к себе возьму.

Прийдя в подходящее для очередного собеседования расположение духа, сразу после разминки маякнул ему: «Освободитесь — вызывайте, есть дело».

Отозвался он не сразу. Я не понял — кто здесь кому собеседования назначает? Так, начнет у меня в отряде с углубленного курса по дисциплине.

— Вы уже действительно все нашли? — просто с разбега вскочил мне в голову его возбужденный голос через добрых полчаса. — Как же приятно взаимодействовать с такой оперативностью!

Это нормально? Тридцать минут, чтобы явиться на экстренный вызов! Нет, начнет у меня в отряде с изучения сроков исполнения распоряжений старшего по званию.

— Нашел, — коротко бросил я.

— Всех? — также перешел он на более соответствующую уставу лаконичность.

— Частично, — поддержал я его уход от гражданской вольницы.

— Насколько частично? — вернулся он к ней.

А мне точно такие необучаемые гражданские в отряде нужны?

— Последние, десятка два-три, у нас не проходили, — отрезал я.

— Вообще никак? — совсем потерял он берега — дознание среди меня вести? — Даже на уровне расследования причин смерти?

— Какой смерти? — навострил я уши — главный хранитель, вроде, на пену изошел, что за пределы его отдела ни-ни.

— Мой дорогой Стас! — медленно произнес титан. — Я думаю, что Вы уже не хуже меня знаете, что все, указанные в том списке, закончили жизнь раньше срока. Меня интересуют только обстоятельства.

— Несчастный случай, — снова ограничился я простой констатацией факта.

— И каждый из них случаен? — продолжил он дожимать меня.

— Нет, — нашел я еще одну лазейку, — ваши духи постарались.

— Не наши — ваши, — рассеянно поправил он меня, и тут же опять вскинулся. — Нет, с первыми вряд ли — тогда духов в том мире еще не было …

— Стоп! — рявкнул я, чтобы отвести его от неопровержимого компромата на моих орлов. — Теперь мои вопросы — где эти духи квартируют?

— У вас, — с легким замешательством ответил он.

— А поконкретнее? — перехватил я у него инициативу в дожимании.

— Да откуда же мне знать? — еще больше удивился он. — Ваша башня очень изменилась с тех пор, как мне закрыли в нее доступ, а я и до этого посещал в ней только то место, с которого она началась.

Не понял — это мне, что ли, приманку под нос сунули, чтобы от главной цели дознания отвести? Силовая структура, мол, только и ждет, чтобы уши развесить?

— Следующий вопрос, — пропустил я мимо этих ушей дешевую провокацию. — Кому духи подчиняются?

— Вашей башне, — сухо ответил он — не понравилось, видно, что маневр его разгадан.

— С какой целью были созданы? — быстро продолжил я, усиливая нажим.

— Для противодействия нашей, — сделалась сухость его тона ощутимо холодной.

Ну вот — теперь ясен пень! Значит, изначально входили они в наш отряд — и все зверства на них и лежат. Из-за которых мои орлы отказались с ними якшаться — и пришлось их выделить, как и внештатников.

— До вашего бунта или после? — уточнил я для верности.

— Духи были созданы задолго до горячей фазы нашего противостояния, — обрядил он темный заговор в благородные доспехи. — Но они никогда не были в нем боевой единицей — на них возлагались провокационная и диверсионная функция. Физическим уничтожением занималось Ваше подразделение — если Вы не нашли подтверждений этого в своих архивах, их могу предоставить Вам я.

Не понял — каким это макаром мы снова на компромат на моих орлов вырулили?

— И что я там увижу? — насмешливо бросил ему я. — Избиение ваших невинных младенцев нашими злобными монстрами?

— Мои материалы — это свидетельства очевидцев, — не поддался он на мою подначку. — Как мы уже упоминали, у нас есть и сторонники, и противники в обеих башнях, которые когда-то составляли единое целое, а потом были насильственно разъединены и противопоставлены друг другу. Такое состояние совершенно не естественно для них, и чем дальше оно длится, тем сильнее становится взаимное притяжение между здоровыми их частями. Вам же удалось найти общий язык с нашим дорогим Максом? Если Вас интересует углубление такого взаимодействия, я могу представить Вам наших сторонников из моего личного окружения.

Нормально? И как мне против такой приманки устоять? Завести свою агентуру в логове темных — сейчас слюной подавлюсь! Нет, орлы все равно важнее.

— Посмотрим, — оставил я себе зацепку на будущее. — Мы еще и другое упоминали: что бы там очевидцы не говорили, если и были перегибы, то в боевых условиях. Бочку на своих орлов я никому катить не дам — с тех пор, как все устранилось, мы исключительно в рамках закона действуем.