Без лишних слов — не для Татьяниных ушей они были, если вдруг услышит — оттранслировал ему заполненный бланк.

— Стас, ну какой же ты молодец! — забурлило его нахальство фонтаном. — Просто не знаю, что бы я без тебя делал!

— Не вопрос — могу объяснить, — отфильтровав еще одну порцию рвущихся на волю выражений, добрался я до приличных. — Сидел бы безвылазно у внештатников.

— Стас, ну, честное слово, я это не забуду! — тут же осел его фонтан на самое дно.

— Точно, не забудешь, — подкрепил я его обещание своим. — Иначе придется память освежать. У целителей.

— Слушай, — вильнул он в сторону, — если он у тебя — давай я его прямо завтра своим отнесу. Во время перерыва. Ты всех отвлечешь, а я — одной ногой туда, другой назад.

Это вообще нормально? Полез нахрапом на амбразуру, получил там по самое не хочу, силовая структура ему ее обходным маневром взяло — а теперь должна ему еще и дорогу расчистить, чтобы он на взятом рубеже победное знамя единолично водрузил?

— Не возражаю, — уже с большим трудом нашел я подходящий для Татьяниных ушей ответ среди многих других. — Там, правда, не исключен вариант, что этот документ проверять будут. Могут заинтересоваться, откуда он у тебя взялся, если тебе к рекрутерам хода нет. Надолго так заинтересоваться — не знаю, как ты, а внештатники по тебе точно соскучились.

— А как же тогда передать? — завибрировал у него голос — от предвкушения встречи с внештатниками, надо понимать.

— Кто подписал, тот и доставит, — открыл я ему глаза на принятую в штаб-квартире практику.

— А как ты их уболтал? — снова встрепенулся он нездоровым интересом.

— Поживешь с мое — рядом с эпицентром стихийных бедствий — узнаешь, — отрезал я.

— Каких стихийных бедствий? — потушила острый интерес в его тоне волна паники.

— Долго перечислять — готовься к любым, — снова надавил я на свой новый рычаг.

Кто там живым воображением вечно бахвалился? Вот пусть теперь жрет полной ложкой. Теперь к более важным делам.

Вызвал Зама. Велел ближайшие пару дней держать ухо востро на предмет любого кипежа в окрестностях рекрутеров. В подробности вдаваться не стал — распорядился только немедленно доложить, если там внештатники крутиться начнут. Или к хранителям шастать. Или вообще где-нибудь проявлять признаки необычной активности.

Пока говорили, вернулась группа по работе с третьей силой.

— Что удалось установить? — Немедленно переключился я на них.

— Командир, мы работаем над этим! — забубнили они.

— Отставить разговоры! Меня результаты интересуют! — рявкнул я.

— Результатов пока не густо, — признался, судя по голосу, старший группы. — С нами они только «мы» и «он» используют, а между собой — явно позывные. Типа Хмурый или Крученый. Спросили, чего так — они нас носом ткнули, что у нас также.

— А у нас также? — оторопел я.

— Ну, на земле — понятное дело, — неловко крякнул он. — Для координации действий.

Не понял — это с каких пор я об этом не знаю? То-то Зам себе прозвище в пол-щелчка придумал! Велел обновить списочный состав — и мне в кабинет. Нет, там печати — мне в руки. Как только появлюсь.

— О следующей встрече договорились? — скрипнул я зубами — это же сколько позывных учить придется!

— Завтра, — четко отрапортовал старший. — Сейчас составляем план, как их все-таки разговорить.

Так, вот этот точно старшим останется. Если он себе чего другое придумал — переименую приказом.

— Завтра по окончании доложить, — напомнил я им во избежание нарушения устава, как после первой встречи. — При любом исходе.

Подействовало. Вызвали меня на следующий день даже раньше ожидаемого срока.

— Командир, тут такое дело приключилось, — скороговоркой начал старший.

— Слушаю, — напрягся я — дернул же леший не ограничить рамки любого исхода.

— Расколоть их опять не вышло, — хмуро признался он. — Даже предложили им спортзал снять — это же на чье-то имя делать надо — они сказали, что если нам надо, то мы и снимем. Тогда предложили им в бар после встречи зайти …

— Бар, значит, разнесли, — догадался я.

— Да целый он! — возмутился старший — как будто никогда такого не было. — Для начала взяли по паре пива …

— А потом они вас, значит, выставили, — начал я прикидывать, как администраторам перерасход средств аргументировать.

— Да вместе мы платили! — вообще взвился он — как будто я никогда таких объяснительных не писал. — Потом там слово за слово, за жизнь разговор зашел: где учились, кем работают, откуда вообще сами — с виду они на местных не тянут …

— И …? — замер я, перебирая в уме средства поощрения за доблестную службу.

— Они, вроде как, шуточками поначалу отделывались, — опять помрачнел он. — Но мы чуток поднасели — мол, могли бы в гости как-нибудь наведаться. А они вдруг психанули — и деру. Даже пиво не допили.

— И вы им дали уйти? — уточнил я перед тем, как перебирать в уме средства взыскания за неисполнение приказа.

— Так не бросать же пиво! — прямо зашелся он от такой мысли. — И приказа задерживать не было.

— Подведем итог, — начал перечислять я причины наложения взыскания. — Дознание провели безрезультатно. Упустили возможное пополнение. Спугнули потенциальных союзников. Короче, уронили доброе имя отряда до уровня внештатников. По всей совокупности статей это тянет на …

— Командир, мы на любой наряд согласны! — со всем положенным рвением принял он еще не наложенное взыскание. — Но мы же про следующую встречу не договорились! Можно это как-то исправить?

— Вопросы нужно было задавать до проявления не одобренной инициативы! — от всей души рявкнул я. — Ждать дальнейших распоряжений в тренажерном зале! Пока потов не сойдет столько, сколько пива было выпито!

Безликая улыбка опять не с первого раза далась — одни только зубы в ней перед глазами всплывали.

— Ты плохо понял? — Вот они как раз и клацнули в тоне смуглого. — Даже не мечтай моих людей выследить!

— Признаю, — не стал я петлять и увиливать, — перегнули мои орлы палку. Но давай прямо: никто никому на хвост садиться не собирался. Наоборот — мысль у нас возникла пригласить твоих в мой отряд. Они уже с моими неплохо, вроде, сработались.

Повисло молчание. Давай, переваривай быстрее — я такими предложениями не разбрасываюсь!

— Ты вообще в своем уме? — медленно проговорил смуглый, откусывая слова. — Чтобы мои люди на вашу башню работали?

— Да причем к моему отряду башня? — вскипел я — и тут осекся, поняв, что говорю на полном серьезе.

— А он уже вышел из ее подчинения? — ехидно поинтересовался он.

— Надо будет — выйдет, — наподдал мне еще один мгновенно вырвавшийся ответ.

— Вот тогда и поговорим, — отрезал он. — Если выживете. А пока заруби себе на носу: моих людей ваша башня никогда — ни кнутом, ни пряником — себе не подчинит.

— Принято, — согласился я. — А теперь давай к тренировкам возвращаться. Посторонних разговоров больше не будет — обещаю.

Вызвал орлов, сообщил им, что отец-командир ситуацию разрулил, и наложил на каждого тяжелейшее, а потому редчайшее взыскание: в начале ближайшей встречи извиниться перед третьей силой — лично, не хором — и ответный подзатыльник, если случится, встретить без ропота.

Приняли с воплями «Ура!». Не понял — это что же там за бойцы, что мои орлы готовы голову пеплом посыпать, лишь бы в контакте с ними остаться? Но есть и плюс — теперь, если на землю в леса, они впереди меня побегут.

Так, теперь с хранителем для пацана закончить — и можно к местным делам возвращаться. Заманчивые соображения появились.

В следующий свой бросок в отряд выяснил у орлов, что контакт с третьей силой восстановлен — судя по отсутствию пепла на головах, подзатыльников получили по самое не хочу — и рванул в засаду к рекрутерам. Дождался, пока один из них вверх по лестнице потащится, и скатился к хранителям, приняв перед входом его облик.

Не понял — чего назад отпихнуло? Не совсем точно его скопировал, что ли? А нет, это я сам дверь на себя рванул. Непорядок — рекрутеры так не бегают.