Первый вернулся к себе в башню, так и не найдя в душе ни удовольствия, ни удовлетворения. Он создал слишком сложный мир даже для пары первородных. Взвалить его на плечи одного из них, причем более слабого … Он вспомнил руки Лилит, дрожащие под тяжестью плодов …

Нет, сегодня баланс будет восстановлен, две созданные друг для друга половины соединятся, сообразительность дополнится физической силой и под непосильный для хрупкого совершенства груз будет подставлено надежное плечо. Даже если придется гнать это плечо к совершенству пинками.

Сегодня он не будет осторожничать и деликатничать. Сегодня он покажет этой постоянно валяющейся на земле бестолочи Лилит, бродящую в макете с выражением острого любопытства на лице, затем — пошагово и по несколько раз — дорогу, ведущую от водоема к его башне, затем — снова Лилит, замершую в ожидании чуда на границе макета, и напоследок — самый впечатляющий ее образ: шедевр творения, выходящий из необъятных водных просторов …

Первый выбрал самый короткий путь к обычному лежбищу ее тупоголового спутника. Чтобы как можно быстрее выполнить свой долг. И чтобы не передумать. И пошел он по нему широким, размашистым шагом, не слишком заботясь о скрытности, которую ему вполне уже обеспечивало новое тело …

… и замер, как вкопанный, на самом краю поляны с водоемом.

Первородный, конечно, оказался именно там, где он и ожидал его увидеть. И даже в той же самой, неизменной своей позе. Но он был там не один.

У Первого мелькнула шальная мысль, что от необычной физической нагрузки у него в глазах двоиться начало — до такой степени второе существо походило на первородного: те же золотистые кудри, правильные черты лица и выражение полного довольства на нем.

И все же они не были полностью идентичны — как будто кто-то попытался копию с его эскиза сделать. Волосы у второго существа были существенно длиннее, плечи уже, руки и ноги меньше, овальное лицо заострялось к подбородку и казалось почти прозрачным — крепкий здоровый румянец первородного словно светился на этом лице изнутри.

И это определенно была его пара — на что однозначно указывали ее формы. Весьма далекие от совершенства, с точки зрения Первого. Если бы перед ним поставили задачу создать сходную версию обитателей какого-то мира, он бы никогда не наделил первородную такими широкими бедрами, тяжелой грудью и вообще чрезмерными, непропорциональными излишками плоти. Не говоря уже о выражении немого обожания, с которым это существо взирало на его первородного, сидя возле его развалившейся, как всегда, на земле фигуры.

Встряхнувшись, Первый резко отбросил профессиональны наблюдения. Исходная мысль была важнее: в его макете, для его первородного, ожидающего перехода в его мир, была создана новая пара. Без какого-либо согласования с ним — ни как с автором проекта, ни как с владельцем нового мира. Исходить такое решение могла только из одного источника.

Распахнувшись, дверь в приемную Второго с грохотом ударилась о стену — Первый не успел вовремя затормозить перед ней. Второй поднял на него невозмутимый взгляд, как будто в ответ на вежливый стук перед вторжением.

— Я вряд ли смогу что-либо добавить к переданному тебе сообщению, — размеренно произнес он, откинувшись на спинку кресла и опустив руки на его подлокотники.

— Какому сообщению? — растерянно нахмурился Первый.

— Оставленному у тебя на столе, — недоумевающе вскинул бровь Второй. — Ты же из-за него явился?

— Я пришел узнать, — ответил Первый, сдержавшись, — откуда это явление у меня в макете взялось.

— Если бы ты почаще находился на рабочем месте, — укоризненно покачал головой Второй, — ты мог бы прямо там — не тратя впустую ни свое, ни мое время — получить ответы на все свои вопросы. Но раз ты уже здесь, — милостиво повел он в сторону рукой, — я озвучу пропущенное тобой — в который раз — сообщение.

Первый прищурился, молча глядя на него. Второй сложил руки на животе и, намеренно не спеша, переплел пальцы.

— Мы провели свое расследование, — продолжил он, откинув голову и полу-прикрыв глаза, — и выяснили, что твой первородный вполне доволен исходной версией проекта. Его не прельщают твои излишества — ни в окружающей среде, ни в его паре. Вследствие чего этот проект признан неудачным и тебе надлежит разобрать его — со всем содержимым — и направить высвобожденные средства на создание его исходной версии — строго придерживаясь макета и пожеланий уже имеющихся его обитателей.

Все также не произнося ни слова, Первый решительно направился к незаметной двери возле стола Второго.

Всю величественность с того словно ветром сдуло. Вскочив, он ринулся туда же, но запутался в ножках своего массивного кресла, чуть не потерял равновесие и оказался перед дверью, когда Первый уже взялся за ее ручку.

— Отойди, — тихо сказал ему Первый. — По-хорошему.

Второй раскинул руки, прижавшись к двери всем телом и хватая ртом воздух.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами Первый, резко рванув дверь на себя.

Переступив порог, Первый в три шага оказался перед столом Творца, отметив краем сознания глухой грохот у себя за спиной. Это он в стенку печатался или к креслу отлетел, мелькнуло у него в голове, но Творец даже ухом не повел в сторону необычного оживления. Подняв глаза при появлении Первого, он проводил его взглядом и так и продолжал смотреть на него — молча и безучастно.

— Почему? — выдохнул Первый.

Во взгляде Творца появился вопрос — все так же немой.

— Вы видели этот мир, — бросил ему в лицо Первый. — Вы не могли признать его неудачным.

— Мне не нужны шедевры, — холодно отозвался Творец. — Мне нужна четко работающая система.

— Это мой мир! — вспыхнул Первый. — Вы сами дали мне разрешение создать его таким, каким я его вижу.

— И он оказался неподходящим даже для созданных Вами обитателей, — бесстрастно заметил Творец.

— Только для одного из них! — упрямо возразил ему Первый. — Вторая развивается в нем намного быстрее, чем в любом из предыдущих.

— Одна особь заселить мир не может, — охладил его пыл Творец неопровержимым аргументом. — И в этом случае у него нет будущего.

— Я создам ей подходящую пару, — тут же нашел выход Первый.

— Нет! — резко хлопнул рукой по столу Творец. — Этот проект и так уже стал слишком затратным.

— А на новую первородную средства нашлись? — напомнил ему Первый.

Творец выпрямился, глаза у него сверкнули, и Первый почувствовал приближение уже слегка забытой грозы. Ну и ладно, подумал он — отбушевавшись, Творец обычно начинал прислушиваться к нему.

— Новая особь создана из ребра уже имеющейся, — последовал сухой ответ вместо ожидаемого грома. — Во избежание любых разногласий между ними.

— А не проще было первородного переделать? — не удержался Первый от еще одной попытки вернуть Творца к их прежнему и куда более плодотворному стилю общения.

— Новые особи меня вполне устраивают, — проигнорировал его попытку тот. — И им нужно место постоянного обитания.

— Хорошо, — вздохнул Первый. — Я создам им мир по стандартному проекту. И без новых затрат, — добавил он, предваряя возражение Творца. — Я говорил Вам, что в моем мире заложены большие внутренние резервы. Я только прошу Вас и его тоже оставить. Пожалуйста, — неожиданно для себя самого повторил он слово, которым Лилит всегда удавалось уговорить своего бывшего спутника.

— Миры — это не игрушки, — помолчав, произнес Творец с уже меньшей категоричностью. — Они должны служить определенной цели и общему благу, а не удовлетворять чьи-то капризы. А Вам давно пора научиться признавать свои ошибки.

— Хорошо, — с горечью повторил Первый. — Я совершил ошибку с этим миром. Я совершил ошибку с первородной. Но это мои ошибки, почему нужно ее за них наказывать? Даже если она не заселит этот мир, это же совершенно уникальный опыт выживания обитателя в одиночку. Оставьте его до конца ее жизненного цикла — и результаты не имеющего аналогов эксперимента получите, и все ресурсы к Вам потом вернутся.