Татьяне созданная мной копия тоже, по всей видимости, какие-то напоминания навеяла — она одобрила ее, сжав губы, но все же под конец осмотра прыснула.

Отлично, вот именно в таком виде я и раскрою ему глаза на то невероятное везение, когда он заполучил меня в наставники — пусть думает, что это с ним его совесть говорит.

Чтобы не отвлекал больше в самый неподходящий момент!

Затем я хотел было перевоплотиться в Игоря, но вовремя остановился.

Этот образ у меня уж точно получится — зря я, что ли, все последнее время ежедневно этого паршивца на экране созерцал — но Татьяна же рассматривать меня не будет, она на шею сразу бросится!

И хотя я в целом, конечно, не против, но все же предпочитаю, чтобы она обнималась со мной в моем собственном облике.

Лучше обойтись менее впечатляющими образами.

У меня получился и Стас, и Макс, и даже бледная немочь: за последнее время чрезмерно тесного общения — не говоря уже о ближних боях на разминке — их физиономии мне уже так примелькались, что я с первого раза в образ каждого втиснулся.

Особенно хорошо последний получился — Татьяна даже шикнула, что нечего экспериментировать с одновременным переходом в другой образ и невидимость.

О, спасибо за идею!

Я попробовал скомбинировать Стаса и Макса — она опять не оценила.

А вот мысль поупражняться на темном хамелеоне я отверг сразу.

Его пузатый облик мне, конечно, совсем неплохо знаком, но вдруг он сам собой в другой, устрашающий, превратится?

Мне на переговорах с целителями расположение к себе внушать нужно, а не животный ужас.

Да и хватит уже совершенствовать приобретенный навык — пора переходить к его тестированию.

Из целителей я никого, хоть убей, не помню.

Татьяна с моим подмастерьем мне проникнуть к ним не помогут — у них сейчас нет ни одной причины являться в административное здание.

У Стаса, Макса и бледной немочи — так же, как и у меня — есть доступ только к своим.

Можно, конечно, попробовать к внештатникам на блок-посту присмотреться, как следует …

Нет, очень я сомневаюсь, что целители станут с любым из них мастер-классы обсуждать.

Не говоря уже про риск нарваться на других из их отдела — узнают, спросят, почему пост оставил, задержат до выяснения, а потом брата-близнеца обнаружат …

Мне в этой личине до конца своих дней оставаться — и твердить, как попугай, что я — настоящий?

И потом — сначала нужно испытать камуфляж в таком месте, где его появление будет казаться совершенно естественным.

А под такое определение подходят только трое: Стас, Макс и бледная немочь.

Под видом последнего я могу попасть к аналитикам — нет, спасибо, то место оставило у меня далеко не лучшие воспоминания.

Могу не сдержаться.

Не говоря уже о том, что они почти на самом верху административного здания расположены — что-то мне не хочется пешком туда подниматься.

Образ Макса можно проверить исключительно в башне темных — еще лучше, я там ничего, кроме логова темного хамелеона, не знаю.

Могу заблудиться.

Не говоря уже о том, что нет никакой гарантии, что мой закон надобности под прикрытием все также работать будет — что-то мне не хочется пешком ту смертельную полосу перед их башней проходить.

А вот кандидатура Стаса выглядит намного более многообещающей.

Во-первых, в последнее время я не только на его физиономию, но и на манеры насмотрелся — ничем себя не выдам.

Во-вторых, расположение его отдела я чуть ли не лучше, чем своего собственного, знаю — прямо сразу в его кабинет отправлюсь.

В-третьих, пешком в его отдел нужно идти вниз, а не вверх — терять время на восстановление дыхания не придется.

В-четвертых, если меня все-таки раскроют, с его костоломами я договорюсь — не первый день знакомы.

В-пятых, … все, предыдущих пунктов хватит.

Итак, решено — в свой следующий визит в административное здание наведаюсь в отряд Стаса под его личиной, и если все пройдет гладко, кого-нибудь там, как следует, рассмотрю.

Для следующего перевоплощения — с карателем целители о чем угодно говорить будут.

С готовностью пойти навстречу любым предложениям.

— Нет, ну какие мы с тобой молодцы! — расчувствованно объявил я Татьяне.

— Точно! — согласно закивала она. — В этот раз ты намного быстрее научился, чем с инвертацией.

— Вообще-то, я имел в виду другое, — сдержанно заметил я. — Тебе, к примеру — и под моим, заметь, руководством! — вовсе не понадобились все отведенные человеку жизни, чтобы подготовиться к переходу …

Я замер на полуслове, лихорадочно вспоминая самые недавние события.

— Продолжай, продолжай! — усмехнувшись, подстегнула меня Татьяна. — Хотелось бы узнать, что за этим переходом было.

— Татьяна, — медленно проговорил я, глядя на нее с последней надеждой, — напомни мне, пожалуйста, какое максимальное количество жизней человек может провести на земле?

— Пятнадцать, — подозрительно прищурилась она. — Ты же мне сам рассказывал — и во время обучения потом подтвердили: и на общем курсе, и у хранителей. Ты, давай, мне зубы не заговаривай …

Я перестал слышать ее — последняя надежда рухнула, отключив меня от действительности.

Значит, это правило у нас не поменялось.

А между тем, на том листе, который я подсунул Анабель, было около трех десятков имен.

При этом и она, и мой бывший руководитель в один голос заявили, что все эти имена принадлежат одному человеку — имя которого я сейчас особенно не буду называть.

А кроме того первого листа темный любитель истории надиктовал мне еще … не помню, сколько, я их выбросил.

Это что же получается?!

Некий особый человек находится на земле уже … похоже, даже Всевышний не знает, сколько столетий — и его ни к нам не берут, ни в энергетическую субстанцию не рассеивают?

Нет, с одной стороны, это понятно.

По всей видимости, не один только я разглядел в вышеуказанном человеке скрытую погибель всего ангельского сообщества.

А пытаться распылить ее — это только уникальное оборудование из строя выводить.

Но зато теперь точно понятно, откуда на земле такой беспросветный бардак взялся!

Что, естественно, делает нас с моим новым проектом крайне, абсолютно, без капли сомнения и жизненно необходимыми на ней.

И Татьяну, конечно — спасителю земли тоже изредка нужно вдохновение.

И я даже знаю, кто первым — сам — вызовется помогать нам.

Если я предложу ему руководство технической стороной проекта.

А если мы с Татьяной уже освоили новые изменения внешности, то мне — со всей, наконец, откровенностью! — глубоко плевать, что думают по этому поводу отцы-архангелы!

А я вовсе и не отпираюсь, что сознательно и добровольно отказался от мирного и размеренного пребывания на земле.

Я же не мой увертливый наставник, который умеет любое обвинение с ног на голову перевернуть, выставив себя жертвой, а не правонарушителем.

Я на посвящении клятву давал — верности идеалам нашего сообщества и его руководству.

И, следуя ей, отказался участвовать в последней авантюре нашей местной небесной диаспоры на земле — когда они решили уже не ограничиваться организацией брожения в наших рядах, а открытый бунт поднять.

Да, у меня был шанс спокойно и без особых усилий закончить далеко не самый сложный случай хранения Гали.

Да, у меня появилась куча свободного времени, чтобы продумать свои действия после его завершения.

Да, я всецело поддержал решение нашего руководства о признании исполинов и намеревался сделать все возможное для его реализации.

Да, я уже начал готовить предложения по организации их обучения — в частности, его первичной стадии на земле, в которой я был готов принять самое активное участие.

И да — я перечеркнул все это своими собственными руками.