А чистка памяти Татьяны?

Тоже разобраться нужно. Ею ведь много лет мой наставник занимался, и я допускаю, что в ее сознании обнаружились ростки ассоциальности, от него перенятой. Конечно, нужно было только их аккуратно выкорчевать, но, похоже, случился эксцесс исполнителя. На мышке тоже, знаете ли, рука может дернуться и десяток нужных файлов вместе с одним вредоносным удалить. А кнопки «Все вернуть назад» в сознании еще не придумали.

А закулисная реформа всего нашего сообщества?

Тут тоже, как посмотреть. Не было еще в мире реформы, которую общество не восприняло бы в штыки. Перемен обычно требуют в песнях, а на деле переход с одной операционной системы на другую воспринимают как конец света. Я тоже, когда о будущем расформировании своего отдела услышал, запаниковал: как мне на земле с детьми остаться — и ничего, нашел выход. Так и все адаптируются. Выход из зоны комфорты не только спящие способности активирует, но и этот самых комфорт выше ценить заставляет.

А сотрудничество нашего руководства с темным?

Это вопрос посерьезнее, но тогда нужно начинать с еще более глобального — почему темные вообще до сих пор существуют, если вся их деятельность направлена исключительно против нашей? Но, как отметило само темное светило, за «Почему» должно следовать «Зачем» — и тогда все становится на свои места. Но земле даже Стас, которому по долгу службы положено темным противодействовать, спокойно привлекал их к своим операциям, если того польза дела требовала. И с Максом — по службе, когда он философствовать и к Даре приставать не начинал — вполне ужиться можно было. А наше руководство до темнофобии никогда не опускалось — и наверняка сделало шаг навстречу темным, если у тех обнаружились некие полезные всему нашему сообществу наработки. А судя по темному светилу, там таких наработок пруд пруди …

Все, хватит. Один тезис этого светила я уже опроверг — роскошь сомнения не только при мне осталась, а еще и расцвела буйным цветом. И потащила меня в сторону моего наставника. Спасибо, не надо — любая система глючить начнет даже от одного вируса, так что множить их незачем.

Но битва сомнения и анализа продолжилась и ночью — во сне тень, наведенная темным светилом на наше течение, ширилась, густела, мрачнела, и в ней копошились какие-то смутные, но определенно уродливые фигуры.

Утром я сказал: «Хватит» по-настоящему. У меня были еще и другие — самые важные, как определило их темное светило — вопросы, и главное — они касались не просто техники, а нашей, ангельской.

И начал я не с того, который был поставлен мне первым. Мне всегда казалось, что цель любого поступка, направленная в будущее, намного важнее его причин, теряющихся в прошлом.

Поехали — зачем было создано чудо-устройство?

Ответ показался мне вполне очевидным — для передачи и хранения больших массивов данных. По прямым линиям можно, конечно, любую информацию передавать, но хранить ее всю в голове … отдельные гении, может, и могут, но большинству наших сотрудников больше оперативной памяти нужно.

Теперь — почему оно было создано?

Да какая разница! Может, темным было лень систему документооборота разрабатывать. Или они вообще писать тогда еще не умели — на земле тоже дошкольники компьютер быстрее взрослых осваивают. А скорее всего, прямых линий к тому времени уже столько создалось, что мы объединили их в сеть, и темные просто не хотели, чтобы поступающая к ним информация в эту сеть просачивалась.

Как это устройство попало к нам?

А вот это, пожалуй, в пользу темных говорит. Они, конечно, являются частью нашего сообщества и обязаны подчиняться всем его законам — в частности, делиться изобретениями, как между нашими отделами принято. Так что их наверняка обязали передать накопитель информации в общее пользование — но ведь для начала они о нем сообщили, а могли бы и скрыть.

А на землю кто его передал?

Здесь тоже двух мнений быть не может. Все наши отношения с землей и людьми регламентируются исключительно нашим течением — даже поиски темными ее отдельных неустойчивых обитателей. Если бы это их рук дело было, то были бы компьютеры доступны только их избранникам.

Но зачем мы тогда функцию мысленной связи в этом устройстве отключили? Пришлось же клавиатуру приделывать, а она или место на столе, или пол-экрана занимает! Ведь мысленная связь на земле уже вполне доступна — взять хотя бы наших детей: хоть между собой, хоть с их биологическими родителями. Они, правда, до самого последнего времени были у нас в загоне — но теперь-то все изменилось! Обязательно нужно будет этот пункт в свою записку о повышении эффективности обмена информацией вставить.

Ох, ты! С ума сойти! От мысленных вызовов — даже когда они колюще-режущими ощущениями сопровождались — я даже не шелохнулся, а тут от простого телефонного звонка чуть со стула не спрыгнул.

— Ты зачем этому треплу залетному телефон купил? — зашипела на меня трубка Марининым голосом.

Тьфу, я же ему так и не объяснил, как он работает! А потом мы на прямую линию переключились. Но все равно, мог бы и меня спросить!

— И тебе привет! — скопировал я непоколебимо приветливый голос темного светила. — А почему ты интересуешься?

— Ты мне тут не заливай! — К шипению в ее голосе добавился свист закипевшего чайника. — Он тебе уже свой компьютер предоставил, что ты отдариваешься? Нечего землю на … бусы менять!

— Я бы не назвал его устройство бусами, — совершенно искренне на этот раз обиделся я. — и ничего он мне не предоставил. Просто я за справедливость. А ты?

— За справедливость?! — сорвался у нее голос.

— Ну, конечно, — вернулся я к самому дружелюбному тону. — Там у всех наших есть связь с нами — кроме него. Это честно?

— Не вешай мне лапшу на уши, я сказала! — вернулась она к своей обычной манере хлестать слушателя словами. — Я уже прекрасно знаю, что вы без всякой техники общаться можете!

— Так я же и говорю — справедливость! — с удовольствием подхватил я. — Ты столько возмущалась, что людям слово не дают, так вот тебе — средство! Высказывайся, сколько хочешь и когда хочешь … ответственным лицам.

— Ты купил телефон этому … лицу, — вдруг пропали в ее голосе все высокие частоты, — чтобы он мне звонил? Это он тебя просил?

— Да какая разница! — ушел я от ответа. — И ты права — лучше, чтобы ты подождала его звонка — у него дел выше крыши.

— Ну, ты …! — оборвала связь Марина.

Я рассмеялся. Вот я всегда говорил, что техника — это великое дело: с ее помощью, на расстоянии, я тоже готов в укрощении Марины поучаствовать. В качестве заместителя темного светила.

А потом я рассмеялся еще раз. Я понял, почему чудо-устройство такой упрощенный вид на земле приобрело! Дело в несовершенстве самой земли — так во время видео звонка в месте с хорошим сигналом связь отличная, а с плохим — и картинка виснет, и звук пропадает. Вот поэтому земной телефон к нам, наверх, работает, а чудо-машинка сверху на землю, где мысленная связь не развита — никак.

Ну вот, не такой уж запутанной задачка темного светила оказалась! Справившись с ней, я и накопившиеся текущие дела быстро перещелкал — как те мелкие вопросы, из которых длинный список составляется, но времени каждый отнимает немного.

У меня даже пару часов осталось до следующего совещания. Я их, как на иголках, провел — не терпелось услышать оценку моего решения.

— Вы знаете, мой дорогой Тоша, — мечтательно отозвалось у меня в голове после моего доклада, — теперь я уже уверен, что в самом ближайшем будущем Вы смогли бы практически в одиночку противостоять вашему аналитическому отделу.

— Так что, правильно угадал? — расплылся я в довольной усмешке — он все равно не увидит.

— Один вопрос почти, еще один — частично, — ответил он с одобрительным смешком, — и Вы совершенно верно изменили порядок вопросов.

По-моему, он не очень высокого мнения о нашем аналитическом отделе.

— Где я ошибся? — сдержанно поинтересовался я.