Матвей с жаром предложил дамам свои услуги. Кресло оказалось действительно очень тяжелым. Как две хрупкие женщины собирались его двигать, непонятно. Молодой человек даже снял пиджак для удобства. Теперь оказалось, что надо еще подвинуть столик, а затем и несколько деревянных истуканов. Старшая по возрасту женщина была очень признательна:

— Я хозяйка этого салона. Меня звать Флора Суарес. Давайте выпьем по чашечке кофе, и вы скажете, как я могу вас отблагодарить.

— Вильгельм Мюллер, можно просто Вилли. Коммерсант из Германии, — представился Север.

— Так вот откуда у вас этот акцент, — воскликнула сеньора Флора. — Мария, приготовь нам с герром Мюллером кофе. Так что привело вас в наш салон?

Они присели за изящный ломберный столик.

— Видите, в чем дело, я только что приехал. В Европе я занимаюсь фаянсом и фарфором, поэтому хотел узнать, можно ли здесь создать совместный бизнес, — быстро нашел объяснение своему появлению в салоне Матвей.

— Почтенное занятие. Надеюсь, что вы, Вилли, не думаете, что здесь мы едим исключительно из глиняных мисок, — улыбнулась хозяйка салона, но в голосе ее невольно прозвучало сожаление. Так она одной фразой поставила собеседника в позицию оправдывающегося, значит, подчиненного. Тем самым закрепив роли в связке «родитель — ребенок».

— Ну что вы, сеньора, конечно нет.

— Глиняное, гончарное производство, — продолжила она, — было распространено по всей территории Южной Америки, но наибольших успехов в производстве фаянса добились на Кубе. Изделия их мастеров очень востребованы. В основном это предметы повседневного спроса. Фарфор у нас привозной, поэтому очень дорогой.

— Понимаю. Такой хрупкий товар сложно возить на большие расстояния. Сеньора Флора, вы можете подсказать мне пару адресов, где я мог бы посмотреть ассортимент, прицениться, поговорить с коллегами. Замечательно, если можно было бы сослаться на вашу рекомендацию.

Хозяйка салона задумалась. В это время зазвенел входной колокольчик и в дверях показался Вальтер. Он уже успел где-то купить букетик цветов. Матвей первый раз увидел, как старший товарищ так открыто улыбается.

— Пауль, мой друг, как я рада вас видеть, — сеньора Флора легко и грациозно повернулась навстречу гостю. Профессионал, он всегда профессионал. Она заметила, как встретились взгляды обоих мужчин и смогла быстро просчитать ситуацию.

— Вы знакомы, — женщина понимающе кивнула. — Так вот в чем дело.

Майор галантно поцеловал даме ручку.

— Мария, поставь цветы в вазу. Мы с гостями пройдем в мой кабинет.

Кабинет госпожи Суарес оказался антикварной лавкой в антикварном магазине. Старинная мебель, стены увешаны картинами местных художников, потемневшие от времени распятья, причудливые фигурки Девы Марии. Глаза разбегались от обилия экспонатов.

— Прошу вас, господа, — указала хозяйка на два кресла вокруг массивного письменного бюро. — Я правильно поняла, что вы вместе? — за плотно закрытой дверью она могла говорить спокойно, не опасаясь чужих ушей.

— Север, разреши тебе представить: товарищ Патрия. Наш резидент в Латинской Америке.

— Вообще-то, резидент мой муж, Марко, пока он уехал на медицинское обследование, я исполняю обязанности.

— Не скромничайте, до того как его прислали, вы почти десять лет были резидентом, — заметил Вальтер. — Но мы сейчас не об этом. Скажите, Флора, как вам наш новичок? Легенда, язык.

— С языком у него все в порядке для иностранца. В принципе может сойти и за латиноамериканца. Тут в каждой стране свой испанский. Чилиец отличается от кубинца и венесуэльца. Тогда стоит говорить, что скитался по континенту, понабрался от всех. Либо в оправдание можно сказать, что немного выпил. Алкоголь меняет дикцию.

— Вот это мне больше подойдет, — воодушевился Матвей. — Пьяного мне сыграть проще, чем панамца или парагвайца.

— Что касается легенды, — продолжила женщина, — тоже убедительно. Но как человек, давно занимающийся бизнесом, причем разным, к примеру, я с нуля открывала ателье, женский салон, а теперь вот антикварный магазин, позвольте дать вам совет, молодой человек.

— Я весь внимание.

В дверь постучали. Мария принесла всем кофе. После того как девушка ушла, сеньора Флора продолжила:

— Рынок посуды у нас не очень динамичный, даже довольно ограниченный. Поэтому посоветовала бы вам обратить внимание не только на поставки сюда, но и рассмотреть возможности вывоза отсюда. Естественно, сопутствующих товаров. Это расширит ваши возможности по активному перемещению по Уругваю и другим странам.

— Что вы имеете в виду? На что лучше всего обратить внимание?

— Посуде всегда сопутствуют принадлежности, столовые приборы. Наш континент богат залежами серебра и поделочных камней. У вас их красиво называют самоцветы. В Южной Америке уже никто не ищет легендарный золотой город Эльдорадо. Практически в каждом южноамериканском регионе, в каждой стране есть свое сокровище. В Аргентине на Минас-де-Ванда находят великолепные, иногда гигантские аметисты, кристаллы горного хрусталя и другие разновидности цветного кварца, топазы, агаты, халцедон и яшму. Драгоценные породы добывают простым открытым способом. В Гватемале разрабатываются нефриты, в Мексике аметист, агат, бирюза. Недра южноамериканского континента полны таких богатств, как бразильские алмазы и бериллы, изумруды, венесуэльские аметрины и другие шикарные драгоценные и поделочные камни. Соответственно много небольших ювелирных производств. Льют серебряные ложки, вилки, подстаканники, оправляют крышки для солонок и сахарниц. Серебро хорошо инкрустируется камнями. Представляете, как наборы столового серебра с яшмой, топазами, аметистами могут быть востребованы в старушке Европе? У нас это будет стоить сущие копейки. Я могла бы дать вам адреса некоторых ювелирных фирм.

— Кстати, это дает неплохие возможности и для наших целей, — заметил майор.

— Сеньора Флора, спасибо за подсказку. Обязательно попробую. Я уже знаю, через кого в Германии я смогу реализовать эту идею. Как жаль, что в школе разведки нам такое не преподают. Это же замечательное прикрытие, — взволнованно проговорил Матвей.

— Давайте вернемся к нашим делам, — напомнил майор. — Вам удалось выяснить, что за адрес нам дали в Германии и кому принадлежит телефон.

— Да. У меня есть связи в нашей полиции, и я навела справки. Авенида дель Либертадор — это одна из центральных улиц Буэнос-Айреса, в самом престижном районе. В доме номер 64 прописаны три фирмы. Страховая компания «Арго», правление банка «Норд Финанс» и адвокатская контора Шмидта.

— Кто бы сомневался, — невольно вырвалось у Вилли.

— Телефон? — уточнил Вальтер.

— Этот номер принадлежит «Арго».

— Что известно по этим организациям, — продолжал уточнять руководитель операции, — персонал чем занимается?

— Как раз совсем недавно нам приходило задание из Центра установить двух аргентинцев. Это Рикардо Суэртес, вице-президент банка «Норд Финанс», и Карлос Кемпес, коммерческий директор страхового общества «Арго».

— И эти здесь, — опять не удержался от реплики Матвей, за что удостоился сердитого взгляда от старшего товарища.

— Так это ваши персонажи, — констатировала Патрия.

— Сеньора Флора, вы же знаете их истинные имена и биографии.

— Рикардо Суэртес на самом деле Рихард Глюкс. В прошлом генерал СС, руководил Главным отделом имперской экономической администрации, занимал должность Верховного инспектора концентрационных лагерей. Военный преступник. Они здесь это не особо и скрывают.

— Их проживание установлено?

— Да. Их особняки расположены в престижном пригороде Буэнос-Айреса, стоят почти рядом. Это удобно с точки зрения охраны.

— Что еще связывает эти фирмы?

— По нашим данным, они являются учредителями партии Wiedergeburt der ordnung.

— «Возрождение порядка», — автоматически перевел Вилли.

— Да, — подтвердила Патрия, — поэтому у них логотип — на черном фоне красные буквы W и O. В партию входят в основном немцы, но также и ряд крупных аргентинских политиков.