И снова ушат холодной воды! Не запомнил Антоха его внешность! В тот день, может, и помнил, а вот сейчас, по прошествии двух недель… Просто серое пятно. Худой или толстый – под балахоном не видно. С ростом тоже неясно, фигурант сутулился, к тому же с пустыря прохожих в переулке видно только по пояс…

– Издеваешься? – разочарованно выдохнул Горин. – И что мне делать с твоими показаниями? Прошел мужик – это я и без тебя знаю. По фотке сможешь определить?

– Ну, не знаю, можно попробовать… Подожди, я же главного тебе не сказал, – вспомнил Антоха. – На следующий день я этого дядьку в городе видел, где-то в центре, уж не помню где. Еще подумал: это же тот самый…

– Запутал ты меня, – признался Павел. – Как ты мог его видеть, если не помнишь, как он выглядел?

– Так это я сейчас не помню, – парировал «свидетель», – времени-то сколько прошло. А тогда помнил. Машина еще была, и баба молодая вместе с ним. Стояли, разговаривали, потом в машину сели. «Эмка» у них была, светлая такая. Ей-богу, не вру, мужик, зуб даю.

– Бабу хоть запомнил? – выдохнул Горин.

– Бабу – запомнил, – заулыбался Антоха. – Баб я хорошо запоминаю. Бабы они такие – ух… А мужиков зачем запоминать? Они одинаковые, не интересно.

– Так описывай скорее, Антоха.

Пацан описывал женщину, причем делал это со смаком, с подробностями. А спина покрывалась липким потом. Дышать становилось трудно. Антоха смотрел на него с удивлением. Рука машинально потянулась в карман, извлекла купюру не очень крупного достоинства, пацан забрал ее, начал пятиться от странного остолбеневшего мужика…

Кира появилась под вечер, во время обсуждения предстоящих мероприятий. Павел оборвал свою пламенную речь, и весь отдел изумленно воззрился на беглую больную.

– Мамочка, явление народу… – пробормотал Виталик Мамаев. – Кира Сергеевна, а вы уверены, что уже выздоровели?

– Так, я в порядке, – заявила девушка. Она держалась неплохо, смотрела строго. А легкую бледность можно было списать на радость от встречи с коллегами. – И этой темы попрошу больше не касаться. Не потерплю ни острот, ни сочувствия. Что за тайная вечеря? Вадим, рассказывай.

Повествовали с Куренным в два голоса – один бы с такой задачей не справился. Бледное лицо Киры вытягивалось от изумления.

– Вот так вираж… – пробормотала она, уставившись на Горина распахнутыми глазами. – Братцы, я с вами, даже не спорьте. Дело-то нехитрое – схватим этих упырей. Навалимся всем миром…

– Есть сложности, – перебил Куренной. – Упыри перебрались в Антоновку и сейчас находятся там. Если что-то почувствуют, сбегут. Брать их надо именно там, а не в городе, чтобы не пострадали посторонние. Будем работать по плану. Вливайся в коллектив, Кира Сергеевна, но старайся не бежать впереди паровоза и знаменем не размахивать…

Две машины с наступлением темноты въехали в поселок. Антоновка спала под шапками яблонь и рябин. На деревенской улице было тихо, люди уже попрятались по домам. Действовал только уголовный розыск – шесть человек. Остановились за несколько участков до нужного, погасили огни. Люди выгрузились, бесшумно устремились вдоль ограды. Частный дом с четырехскатной крышей прятался за ветвями. В поселке стояла тишина, лишь где-то на другом конце деревни лениво брехала собака. В доме за плотными шторами горел свет. Слава богу – на месте упыри… Исследовать устройство калитки пришлось в темноте. Ничего сложного, дернуть посильнее, и запор отвалится.

– Горин, входим вдвоем, – прошептал Куренной. – Вы трое, обходите дом, следите, чтобы в окна не полезли. Кира, держись сзади, прикрывай тылы, мало ли что…

Но войти не успели. Чем-то выдали себя. От сильного удара изнутри распахнулись створки ворот! Взревел двигатель. Мелькнул размытый силуэт – «привратник» бросился к машине, хлопнула дверца. Автомобиль рванулся, вылетел с участка – светло-серый ГАЗ-М1, водитель сделал крутой вираж, заднюю часть автомобиля занесло. Покатился в крапиву Виталик Мамаев – еще чуть-чуть, и его бы отшвырнуло бампером. Водитель удержал виляющую машину, она помчалась по устланной щебенкой деревенской дороге.

– Огонь по колесам! – взревел Куренной.

Не сразу справились с ситуацией, бросились на дорогу, вытаскивая пистолеты. Вот вам и легкое задержание! Захлопали выстрелы. Машина уносилась прочь. Запело железо – попали в бампер. «Эмка» дала крен, сместилась к обочине, но снова водитель справился с управлением, выжал до упора газ. Оперативники продолжали стрелять, но в этом уже не было смысла. Звонким матом ругалась Кира – вот доверь мужикам важное дело!

– По машинам! – закричал Куренной. – Догоним, не уйдут, сволочи!

Где они, эти машины?! Сами же оставили их черт-те где! Спотыкаясь, побежали со всех ног. Как их раскусили? Видимо, раньше надо было фары гасить. А преступники были готовы, сидели «на чемоданах»… Пока добежали до машин, светло-серая «эмка» уже выехала из деревни. Куренной запрыгнул за руль, его руки тряслись, ключ не попадал в замок зажигания. Завелся двигатель, простуженно затарахтел. Горин повалился рядом на пассажирское сиденье, сзади хлопнула дверца – забралась Кира. Остальные рассаживались во вторую машину.

– Невероятно, столько времени потеряли… – ругался Куренной.

Автомобиль помчался, разгоняясь. Второй развернулся, пристроился в хвост. Замелькали деревья, дома. Ускорили движение тучи на ночном небе. Мелькнула околица. Куренной утопил педаль подачи топлива до отказа в пол – и захватило дух.

– Держитесь!

– Вадим, ты охренел… – Кира подпрыгивала на заднем сиденье, ей не за что было схватиться.

Но дистанция, кажется, сократилась. Машина преступников неслась по проселочной дороге. Справа за лесополосой находилось Чудское озеро, слева – заброшенные сельхозугодья, вдалеке чернел лес. Впрочем, уже не далеко, лес приближался. Куренной припал к стеклу, впился взглядом в дорогу. Любое неверное движение – и машина уйдет с колеи, будет долго и весело кувыркаться…

Впереди погасли огни – выключили фары! Преступники пошли на отчаянный риск. Павел до боли в глазах всматривался в полумрак. Возможно, у преступников возникли неполадки с автотранспортом. Или поняли, что рано или поздно их догонят. Они съехали с дороги, потряслись по полю к лесу. Их трудно было заметить, но острый глаз заметил!

– Вадим, уходи с дороги, за ними!

Куренной круто вывернул баранку. Машина с душераздирающим скрежетом перевалила через канаву, запрыгала к лесу. Вторая «эмка» под управлением Шурыгина тоже свернула. Куренной ударил по тормозам, высунулся:

– Кузьмич, стой!

Оперативники остановились, распахнулась дверь.

– Что хочешь, Михалыч?! – проорал Шурыгин.

– Давайте назад, на дорогу! Обогните лес, ждите на той стороне! Массив небольшой, километра два в поперечнике! Они наверняка пойдут лесом!

– Понял, командир…

Куренной снова ударил по газам. Мотор стал захлебываться. А у преступников он, похоже, окончательно сломался – их машина остановилась, не доехав метров сорока до опушки. Две тени отделились от застывшего автомобиля, бросились к лесу. Куренной зарычал от ярости, вцепившись в баранку. Машина разогналась, он проглядел крутую кочку – «эмка» взмыла в воздух, рухнула на задние колеса. В оси что-то явственно хрустнуло.

– Все, приехали, – проворчал Куренной. – К машине, пошли, пошли…

Эти двое уже пробились через кустарник, исчезли в осиннике. Каких-то пару жалких секунд не хватило! Оперативники побежали, вытянувшись в цепь, и попадали, когда из-за деревьев загремели выстрелы. Стали беспорядочно палить в ответ. В лесу хрустел валежник, ломались сухие ветки. Видимо, опушку уже не контролировали. Куренной поднялся первым, чтобы перебежать пространство. Не рассчитал, отмерил лишнего, и пуля подбила на излете! Он захрипел и завозился в траве. Гневно вскричала Кира, выпустила несколько пуль и покатилась к начальнику. Павел тоже поднялся, выпустил всю обойму, пробежал несколько метров и залег, перезарядил ТТ.