— А ты, Джефи, займись парусом.

— О, богини… — вырвалось у Джефи. — Вы только посмотрите!

— Что там еще? — спросила Диаманда.

Вместо ответа Джефи подняла палец кверху, указывая на небо.

Несколько звезд сорвались с небосвода — огромные снопы слепящего огня, опаляя облака, рушились вниз, в бушующее море. Один из огней падал прямо на «Лиру».

— Пригнись!!!

Джефи дернула Диаманду за полу и спихнула старую женщину на дно лодки.

Диаманда терпеть не могла, когда к ней прикасались — рукоприкладствовали, как она выражалась. И она начала было на чем свет стоит поносить Джефи за такую фамильярность, однако оглушительный рев тут же поглотил все ее проклятия. Падающая звезда прожгла огромную дыру в трепыхающемся на ветру парусе «Лиры» и плюхнулась в море за бортом, где и погасла со зловещим шипением и бульканьем.

— Готова поклясться, кто-то хотел, чтобы эта штуковина упала прямо на наши головы, — пробормотала Меспа, когда все трое выглянули из-за нависающих бортов лодки.

Она помогла Диаманде подняться на ноги.

— Твоя правда, — отозвалась старуха, перекрикивая рев бури, — уж больно близко прошла.

— Так ты тоже считаешь, что метили в нас?

— Не знаю и знать не хочу, — покачала головой Диаманда. — Наша миссия священна, и мы должны всем сердцем верить в это.

Меспа провела языком по бледным губам.

— Ты уверена, что она и вправду священна? А вдруг это совсем не так? Что, если мы, наоборот, совершаем святотатство? Не лучше ли было оставить все…

— Так, как есть? — подсказала Джефи.

— Да, — согласилась Меспа.

— Но ведь она совсем еще ребенок, Меспа, — возразила Джефи. — Впереди ее ждала жизнь, полная счастья, и величайшая любовь, а у нее все это украли.

— Джефи права, — сказала Диаманда. — Неужто ты думаешь, что такая душа, как у нее, смогла бы смириться с унылым существованием, когда впереди практически вся жизнь? Столько светлых грез, воплощения которых ей уже никогда не увидеть?

Меспа согласно кивнула:

— Вы правы. Мы должны довести начатое до конца, чего бы это ни стоило.

Грозовая туча, которая преследовала их от самых островов, зависла теперь прямо над лодкой и тотчас же пролилась дождем. Его тяжелые ледяные капли выбивали на бортах «Лиры» барабанную дробь. Вокруг то и дело сверкали молнии, и в их ослепительном свете были отчетливо видны огромные волны, швырявшие суденышко вверх и вниз.

— Наш парус ни на что больше не годится, — сказала Джефи, бросив печальный взгляд на зиявшую в ткани дыру.

— Значит, придется прибегнуть к другим средствам, — ответила Диаманда. — Меспа, присмотри пока за нашим грузом. Да поосторожней с ним!

Меспа послушно и почтительно приняла из рук старухи маленький ящичек, стенки и крышка которого были покрыты узором из магических рун. Диаманда прошла на корму. Этот путь дался ей нелегко: пару раз, когда «Лиру» резко подбрасывало очередной волной, она едва не очутилась за бортом. Опустившись наконец на колени рядом с узкой скамьей, Диаманда погрузила обезображенные артритом кисти рук в ледяную воду.

— Зря ты так рискуешь, — забеспокоилась Меспа. — Последние полчаса нас преследует пятидесятифутовый мантизак. Я заметила его, когда меня выворачивало наизнанку.

— Ни одна уважающая себя рыба не позарится на мои старые кости, — усмехнулась Диаманда.

Однако не успела она договорить, как из воды показалась крапчатая голова мантизака, пусть и не такого огромного, как утверждала Меспа, но все же весьма внушительных размеров. Его пасть с острыми зубами хищно разверзлась всего в каком-нибудь футе от вытянутых рук Диаманды.

— Богини! — взвизгнула старая дама, поспешно отпрянув от борта.

Гигантская рыбина, обманутая в своих ожиданиях, толкнула лодку плоским носом — она еще не утратила надежды закусить кем-нибудь из экипажа «Лиры» и, по-видимому, рассчитывала, что от ее мощных толчков одна из женщин свалится-таки в пучину.

— Ну все, — вздохнула Диаманда, — это уже переходит всякие границы. Пожалуй, настало время прибегнуть к лунной магии.

— Постой! — испуганно взмолилась Джефи. — Ведь ты сама говорила, что, обратившись к магии, мы рискуем привлечь к себе внимание.

— Говорила, — подтвердила Диаманда. — Но в нашем нынешнем положении лучше уж подвергнуться этому риску, чем пойти ко дну или быть съеденными вон той тварью.

Мантизак плыл рядом с лодкой, высунув голову из воды и сверля женщин огромным серебристым глазом с алым зрачком.

Меспа еще крепче прижала ящичек к груди.

— Уж мной-то он не поживится, — произнесла она прерывающимся от страха голосом.

— Скорее подавится, — заверила ее Диаманда и воздела к небу свои морщинистые руки с узловатыми пальцами.

По венам ее заструились тонкие ручейки волшебной энергии, и вырвались наружу, и сгустились в воздухе, и устремились ввысь, в небо.

— Госпожа Луна, — взмолилась старуха. — Ты знаешь, мы не дерзнули бы тебя побеспокоить, не будь в том крайней нужды. Тебе известно, госпожа, что ради себя мы не стали бы этого делать. Ниспошли свою щедрую помощь не нам, недостойным, но той, кого отняли у нас прежде срока. Яви свою милость, госпожа, и проведи нас невредимыми сквозь этот шторм, дабы жизнь ее обрела возобновление…

— Скажи ей, скажи, куда мы держим путь! — прокричала Джефи сквозь рев ветра.

— Она прочтет это в наших мыслях, — ответила Диаманда.

— Пусть так, — упрямо возразила Джефи. — Все равно скажи.

Диаманда оглянулась и, встретившись глазами со своей спутницей, пожала плечами.

— Ну, если ты настаиваешь, — буркнула она с легким раздражением, снова воздела руки к небу и произнесла: — Помоги нам добраться до Иноземья.

Джефи одобрительно кивнула:

— Вот теперь все как надо.

— Госпожа, услышь нас… — снова начала было старшая из женщин, но Меспа не дала ей договорить:

— Она нас слышит, Диаманда.

— Что?

— Она услышала.

Все трое подняли головы. Грозовые тучи разошлись в стороны, словно их раздвинули чьи-то гигантские руки, и сквозь непрерывно увеличивавшийся просвет широким потоком пролился лунный свет. Жемчужно-белые лучи, несмотря на холодный оттенок, казались ласковыми, будто источали тепло. Столп лунного сияния озарил впадину между волнами, нависающими над утлым суденышком. Он залил светом всю «Лиру», от носа до кормы.

— Благодарим тебя, госпожа… — прошептала Диаманда. Лунный луч скользил по лодке, обшаривал каждый ее уголок. Он коснулся даже киля, скрытого под водой, благословил каждый гвоздик, и каждый кренгельс, и каждое из весел, и каждую уключину, и каждый мазок краски, покрывавшей деревянный корпус, и каждый дюйм такелажного каната.

И женщин он тоже коснулся, вдохнул новую жизнь в измученные тела, согрел озябшую кожу.

Все это длилось секунд десять.

А потом тучи сомкнулись вновь, перекрыв лунному лучу путь к поверхности моря. Благословение завершилось так же неожиданно, как и началось.

Свет ушел, и море теперь казалось женщинам еще более мрачным, чем прежде, а ветер стал резче и холоднее. Но вокруг «Лиры» продолжало разливаться едва заметное сияние, а само суденышко стало как будто крепче, борта его почти перестали скрипеть под натиском волн, оно без прежних усилий взбиралось на высокие гребни и плавно опускалось вниз.

— Вот так-то лучше, — улыбнулась Диаманда.

Она протянула руку, чтобы забрать назад свой драгоценный груз.

— Ты что, не доверяешь мне? — запротестовала Меспа.

— Доверяю. Но ответственность целиком на мне. К тому же я уже бывала в том мире, куда мы направляемся. А ты — нет. Не забывай об этом.

— Ты была там очень давно, — поправила ее Джефи. — С тех пор тот мир не мог не измениться.

— Согласна. И все же я лучше вас представляю, что нас там ждет. Так что верни мне ящичек, Меспа.

Меспа нехотя протянула старухе бесценное сокровище. Некоторое время женщины молчали, вглядываясь в темные волны безбрежного моря. «Лира» набирала скорость, нос ее слегка приподнялся над водой.