Один раз Капуто остановился и оглянулся. Женщина вся напряглась, решив, что тот заметил преследование, и была уже готова встретиться с ним лицом к лицу. Но ошиблась: оказалось, он просто повернулся к заднему сиденью, чтобы поправить какие-то вещи, которые, очевидно, за время езды сдвинулись с места. Потом как ни в чем не бывало Марко продолжил свой путь, а она, держась на почтительном расстоянии от него, — свое преследование.

Забирая в гору, дорога стала так сильно петлять, что Тэмми, не желая подвергать себя риску быть обнаруженной, неоднократно теряла машину Марко из виду, впрочем ненадолго. В отличие от Бел-Эйр, который состоял из бесчисленного количества узких улочек, ущелье, по которому они сейчас пробирались, по всей видимости, имело всего одну дорогу, и они оба ехали по ней. Знаки человеческого присутствия попадались редко (иногда глухая стена и небольшие воротца в ней), что было весьма удивительно, учитывая, какие красивые места раскинулись по сторонам. Кроны деревьев свисали прямо над дорогой, подчас переплетавшиеся ветви образовывали над ней густой лиственный навес. Там, где у обочины росли высокие пальмы, их опавшие листья устилали землю хрупким ковром.

Тэмми охватило волнение. Хотя она и уверяла себя, что находится всего в двух минутах езды от Сансет, ей казалось, будто она попала совсем в другой мир — в тихую заводь, где бог знает кто водится. Неизвестность, конечно, навевала на нее дурные подозрения. Для незаконных делишек лучшего места не придумаешь: Капуто может совершать тут любые сделки без опасения быть пойманным. Никто его здесь не увидит. Разумеется, кроме нее.

Черный «лексус» ненадолго скрылся из ее поля зрения, но когда Тэмми выехала из-за поворота, то оказалось, что Марко остановился прямо посреди дороги; не сверни она вовремя вбок, столкновения было бы не избежать. Когда Тэмми мельком оглянулась через плечо, Капуто вручную открывал большие двустворчатые ворота; на какое-то мгновение он повернулся в ее сторону, но она тотчас нажала на газ и рванула вперед прежде, чем он успел ее разглядеть. Проехав для виду немного вперед, Тэмми обнаружила, что дорога подошла к концу. У нее было два выхода: либо повернуть назад и демонстративно проехать мимо ворот, чтобы убедить Марко в том, что она удалилась; либо положиться на то, что занятый своими темными делишками Капуто не обратил внимания на ее машину, и попробовать подкрасться к его воровскому логову.

Выйдя из машины, женщина прежде всего обратила внимание на царившее в каньоне безмолвие. Хотя в Бел-Эйр дом располагался весьма удобно и в то же время был отдален от шумных магистралей, там Тэмми ни на секунду не покидало ощущение, что она находится посреди крупного города. Здешнюю же тишину нарушали лишь пение птиц и жужжание насекомых. Не взяв с собой ключа от машины и оставив дверь приоткрытой, на случай если придется быстро уносить ноги, Тэмми устремилась к воротам.

Не обнаружив никаких видеокамер по периметру забора, она немного удивилась. Не исключено, что здесь свили гнездо какие-нибудь известные преступники, о которых знали все в округе и поэтому предпочитали держаться от них подальше. Если дело вправду обстоит таким образом, если люди, с которыми связан Марко, настоящие злодеи — Тэмми придется плохо. Ей стало страшно от мысли, что она оказалась в этом месте одна и никто, абсолютно никто не знает, куда она поехала.

«Это безумие», — говорила она себе, однако продолжала идти. Лавры героини, которые она рисовала в своем разыгравшемся воображении, были столь притягательны, что она не могла отступиться. Да, конечно, это был риск. Но, может быть, для нее настало время действовать, вместо того чтобы отсиживаться под крышей собственного дома, самозабвенно любуясь фотоколлекцией. Очутившись в самой гуще событий, Тэмми не могла лишить себя предстоящего приключения. Если она струсит, если сядет в машину и уедет, ее всю жизнь будет терзать вопрос: как сложились бы обстоятельства, если бы единственный раз в жизни она проявила мужество и преодолела свой страх?

Арни всегда называл ее фантазеркой. Возможно, он был в чем-то прав. Возможно, она слишком долго жила в мире своих фантазий, подпитывала их любовью к своей маленькой коллекции фото и надеялась — хотя, конечно, понимала, что это полный бред, — что в один прекрасный день, когда она будет в очередной раз их перелистывать, Тодд взглянет на нее и, улыбнувшись, пригласит ее войти в свой мир, чтобы остаться там навсегда. Она знала, что это глупая надежда. И тем не менее теперь, когда под палящим солнцем Тэмми шла по улице и слева от нее возвышался потрескавшийся забор, эта мечта могла обернуться самой что ни на есть явью. Возможно, сегодня был как раз тот самый день, когда фотографии могут ожить, когда ей наконец удастся проложить дорожку к человеку своих грез из плоти и крови, который, увидев ее, наконец одарит Тэмми таким же любящим взглядом, каким всегда смотрела на него она.

При этой мысли Тэмми ускорила шаг, дыхание у нее участилось. Риск посещения этого дома был сопряжен с тем, о чем она раньше не могла толком и помышлять (хотя одному богу известно, сколько раз она себе это представляла), — с возможностью лицезреть своего идола, который в любой момент мог явиться перед ней, лишив ее от волнения дара речи, но это придавало ей еще большую решимость.

Тэмми тщательно оглядела ворота (их прутья довольно замысловатым образом сплетались как с кованой лозой, так и с настоящей), пытаясь отыскать вмонтированные видеокамеры, без которых не могло обойтись мало-мальски достойное жилище. Однако вопреки своим ожиданиям ничего не нашла. Либо камеры были слишком хорошо спрятаны, либо владельцы особняка не имели в них никакой нужды, считая, что в каньон довольно трудно попасть посторонним. Но еще больше поражало то, что на воротах вообще не было замков; чтобы войти внутрь, достаточно было всего лишь открыть одну из створок.

Перед ней уже частично открылся вид на особняк; дом утопал в зелени растущих вдоль подъездной дорожки деревьев и кустарников. Припарковав машину у самого крыльца, Капуто разгружал багажник. Если бы Тэмми прихватила с собой фотоаппарат, то сейчас, в самом разгаре его незаконных делишек, она сняла бы Марко на пленку и, заручившись этой важной уликой, могла бы покинуть странное место. Однако ей оставалось только сетовать на свою непредусмотрительность. Тэмми понимала: чтобы увидеть, с кем Марко совершает свою сделку, ей нужно подойти к дому поближе, но это казалось чересчур рискованным. Поскольку у нее не было на руках никаких улик, все могло кончиться тем, что Капуто обвинит ее в нарушении прав частной собственности и будет, по сути, прав. Что бы она ни говорила, вряд ли ее заявление будет иметь достаточный вес, если она не запасется каким-нибудь неопровержимым свидетельством того, что видела.

Подождав, пока Капуто скроется за входной дверью, Тэмми устремилась по дорожке к дому, но не успела одолеть и половины расстояния, как Марко вновь появился на крыльце и пошел к машине. Прячась, Тэмми юркнула под одно из деревьев, а Капуто тем временем принялся выгружать из машины очередную порцию награбленного добра. Как раз в этот миг из дома его кто-то окликнул, но голос прозвучал как-то подозрительно глухо.

— Марко! Одна из рамок разбилась.

— Вот проклятье!

Поставив коробку, которую вытаскивал из багажника, Маркл поспешил обратно в дом. Как раз в этот момент неизвестный обладатель рамки и необычного голоса вышел ему навстречу. При виде его сердце Тэмми отчаянно забилось. Прежде всего потому, что на нем не было рубашки, а брюки были приспущены ниже бедер. Возможно, раньше этот человек тщательно следил за своим телом, но теперь, лишившись ухода, оно начало быстро терять свою привлекательность: бицепсы обмякли, у пояса появились первые складки.

Лицо мужчины: было забинтовано. В отличие от мумии, туго обмотанной полосками ткани, у незнакомца бинты были наложены слабее и не сплошняком, закрывая щеки, лоб, нижнюю часть челюсти и шею. Сбившись на затылке в большой колтун, роскошные черные волосы вылезали из-под бинтов и торчали, как хохолок на макушке у клоуна. Когда Тэмми увидела на незнакомце полуспущенные брюки и небольшое брюшко, это напомнило ей нечто из области цирка. Полуклоун, полуурод.