С трудом одолев еще несколько шагов, Тэмми остановилась, в глубине души понимая, что долго ее тело в вертикальном положении не продержится. Пройдет немного времени, и она вновь свалится, но на этот раз ей уже не хватит сил подняться.

Вдруг где-то совсем рядом женщина услышала шорох в кустах, словно сквозь них кто-то пробирался. Она невольно обернулась, чтобы посмотреть, кто к ней на этот раз пожаловал. Возможно, какой-нибудь зверь? Койот или…

— Тэмми?

Она затаила дыхание, не веря своим ушам, потому что голос оказался ей знаком.

— Это Биллем, — произнес он.

От радости и благодарности у нее подкосились коленки, но Зеффер успел выскочить из кустов и подхватить Тэмми, пока она не упала.

— Я тяжелая, — предупредила она.

— А я сильный.

Позволив Зефферу поднять ее на руки, она прижалась головой к его груди. Стоило Тэмми уютно расположиться в его объятиях, как она услышала жалобные всхлипывания, которые могли принадлежать разве что маленькой девочке. Тэмми уже собиралась спросить, что за зверь издает такой противный звук, как поняла, что это ее собственный голос.

— Все хорошо, — успокоил ее Зеффер. — Все будет хорошо.

Вряд ли Тэмми поверила ему в тот миг — скорее всего, его заверения показались ей отрывком из дурного спектакля. Но делать выводы было по меньшей мере неуместно. Зеффер пришел к ней на помощь, и она была ему благодарна. Как героиня боевика, едва вырвавшаяся из лап смерти, Тэмми склонила голову к его груди и рассмеялась. Пока она давала выход накопившимся эмоциям, перемежая смех рыданиями, Биллем убаюкивал ее в своих объятиях, как ребенка.

В конце концов, первым потерял над собой контроль не Тодд, а второй партнер девушки.

— Я… не могу… больше держаться, — выдохнул он. Девушка была уже не в состоянии посоветовать что-либо вразумительное: подняв ноги и представив Тодду на обозрение их великолепно сработавшиеся половые органы, она пребывала в океане наслаждения.

— Ты готов? — спросил Тодда мужчина, лицо которого превратилось в мокрое темное пятно, а глаза стали обезумевшими.

— Слово за тобой.

— Задери ей ноги повыше.

Тодд сделал так, как его просили, и только тогда заметил, что все совокуплявшиеся по соседству призраки прекратили свое занятие и молча взирали на развернувшийся перед ними спектакль, пожирая его участников жадными глазами.

Веки девушки были сомкнуты, но она, безусловно, достигла пика блаженства и все еще пребывала в состоянии сексуальной нирваны. На ее губах застыла улыбка Джоконды, а в щелках между век виднелись только белки.

Одна рука находившегося под девицей мужчины покоилась на ее лице так, что большой палец был засунут между губ; вторая — до боли впилась в мышцу, шедшую от затылка Тодда к плечу. Но Пикетт был этому ощущению только рад — оно помогло ему на время отвлечься.

Наконец мужчина широко вылупил глаза.

— О да!!! — взвыл он, и Тодд очень явственно ощутил его оргазм.

Девушка открыла глаза и, посмотрев на Тодда, сказала:

— А теперь ты.

— Нет, — раздался чей-то голос.

Пикетт поднял взгляд. С поощрительной улыбкой на него смотрела Катя. Созерцание menage-a-trois доставило ей несказанное удовольствие, но она явно была настроена вывести Тодда из игры.

— Мне пора, — объяснил он девице.

Но та положила руку между ног, как будто хотела удержать партнера внутри себя.

— Прости, — сказал он, покидая ее теплое ущелье.

Когда он встал, все собравшиеся вокруг беседки призраки встретили его громкими аплодисментами.

— Как в настоящем спектакле, — заметила Катя, подавая ему брюки.

Пикетт начал их натягивать, старательно убирая с глаз долой все еще торчавший член.

— Если захочешь, вернешься сюда следующей ночью. Они всегда будут к твоим услугам. — И, взяв Тодда под руку, Катя повела его прочь.

Казалось, оргия, учиненная призраками в беседке под цветущим жасмином, цепной реакцией распространилась по всему каньону. Во всяком случае, пока Тодд с Катей шли к дому, чуть ли не на каждом шагу им попадались спаривавшиеся мужчины и женщины. Их одежда, как искусственные привидения на Хэллоуин, темными тенями висела на сучьях, а кусты издавали страстный шепот и жаркие поцелуи. Насколько Тодд мог заметить, смерть никоим образом не отразилась на половом влечении призраков, Несмотря на то, что их мощи хранились в холодных гробах и склепах, не утративший своей пылкости дух пребывал здесь, где, как утверждала Катя, не существовало никаких запретов и ограничений.

Особенно примечательным было то, что среди этих людей попадалось много известных лиц, знакомых Тодду по киноэкрану, — это были актеры, игравшие в комедийных, приключенческих и мелодраматических фильмах. Однако в подобном образе — голых и возбужденных — он их еще никогда не видел. То, от чего Пикетт брезгливо отвернулся бы в компании живых и чему безоглядно отдавался в беседке, вновь пробудило в нем интерес, превратив его тело в сгусток пламени. Вот, кажется, мелькнуло знакомое лицо. Неужели тот мужчина со спущенными до икр трусами — Кэри Грант? А тот, что свой вклад вносит снизу, — Рэндольф Скотт? Уж не Джин ли Харлоу, лежа на одном из нижних толстых сучьев, ступнями ног обхватила член стоящего рядом мужчины? Сколько здесь оказалось знакомых Тодду лиц! Сопровождая его к дому, Катя подчас называла их имена. Джилберт Роланд и Кэрол Ломбард, Фрэнсис Бушмен и Эррол Флинн. Дюжину раз Пикетта подмывало уточнить, не было ли мелькнувшее в кустах лицо некогда тем-то и тем-то, но, услышав три-четыре раза утвердительный ответ, он перестал задавать вопросы.

О том, до какой дикости может дойти человек, Тодд уже получил первое представление по фотографиям, хранившимся в Бассейном доме. Теперь же, созерцая жизнь ночного каньона, он воочию убедился в том, что под прикрытием темноты здесь нашли своеобразное воплощение все существующие в умах людей сексуальные извращения. Сцены соития, представшие взору Тодда, настолько сильно поразили его воображение, что строить иллюзии относительно мест, погруженных в более густой мрак, уже не приходилось. Судя по тому, чем закончилось его первое посещение ночного каньона, можно было представить, до какой изощренности докатились его обитатели, пребывавшие тут бесчисленное количество ночей, — те, которые знали, что они мертвы, но упорно отказывались покоиться в своей могиле.

Какие еще извращения измыслит человек, чтобы избавить себя от постоянно грозящей внутренней опустошенности?

Наконец сцены оргий остались позади, и по тропинке, которой Тодд прежде не замечал, потому что она вся поросла высокой травой, Катя вывела его к дому.

— То, что я собираюсь тебе показать, изменит всю твою жизнь, — предупредила она спутника, когда они подошли к дому. — Ты готов к этому?

— Это имеет отношение к вопросу, почему ты здесь?

— Да, почему я здесь. И почему здесь ты. И почему этот каньон — самое священное место в городе. Это даст ответы на все вопросы.

— Тогда покажи мне, — произнес Пикетт, — я готов.

Катя крепко сжала его руку.

— Имей в виду; — еще раз предупредила она, — обратной дороги нет. Я хочу, чтобы ты это понял.

Тодд обернулся, и его взгляд выхватил из темноты несколько совокупляющихся меж деревьями призраков.

— Думаю, обратной дороги уже давно нет, — сказал он.

— Возможно, ты прав, — качнула головой Катя и, слегка улыбаясь, повела его из мрачного сада во дворец своей мечты.

— Я умираю от голода, — сказала Тэмми Зефферу. — Может, нам все-таки удастся раздобыть какую-нибудь пищу, прежде чем мы уедем?

— Ты вправду хочешь найти Тодда? — поинтересовался Зеффер. — Признайся.

— Да нет, меня он совсем не интересует… — Женщина запнулась, поймав себя на лжи. — Разве что самую малость, — уточнила она. — Просто мне хотелось бы удостовериться, что с ним ничего не случилось.

— Думаю, я знаю ответ на этот вопрос. Боюсь только, он тебя не утешит. Тодд в беде. Потому что находится рядом с ней. Это значит, тебе можно ставить на нем крест. Если Катя надумает заполучить мужчину, она этого добьется.