— Послушай… — выдохнул Зеффер.

Тэмми опустилась на колени рядом с ним.

— Сейчас. Сейчас я вас переверну.

Отчаянным усилием она приподняла лежавшего навзничь Зеффера и устроила его голову у себя на коленях. Нижнюю часть его тела ей не удалось перевернуть, и Биллем оказался в довольно неудобной позе. Однако Зеффер, казалось, не замечал этого. В его нынешнем, полубессознательном состоянии ему было не до удобств, у него словно была предсмертная агония. Учитывая полученные им кошмарные раны, можно было только удивляться, что он протянул так долго. Возможно, причиной подобной живучести оказалась особая энергия, которой наделила его Страна дьявола.

— Я слушаю вас, — пролепетала Тэмми. — Что вы хотели мне сказать?

— Всадники, — едва слышно шепнул Зеффер. — Они ищут сына дьявола.

— Всадники?

— Да. Люди герцога. Герцога Гоги.

Тэмми вся превратилась в слух. Зеффер был прав — из-за дверей доносилось цоканье копыт. И, к немалой тревоге Тэмми, звук этот приближался.

— Они могут выбраться оттуда? — спросила она.

— Не знаю. Возможно, да.

Умирающий опустил веки, и томительно долгое мгновение Тэмми казалось, что жизнь оставила измученное тело. Но Зеффер вновь открыл глаза и взглянул в склоненное над ним лицо женщины. Слабеющая рука Виллема сжала ее руку.

— Думаю, настало время впустить мертвецов. Понимаешь меня? — прошелестел он одними губами.

Тихий голос его то и дело прерывался, и Тэмми подумала, что ослышалась.

— Мертвецов? — недоуменно переспросила она. Биллем кивнул.

— Да. Мертвецов, которые слоняются здесь по каньону. Они хотят проникнуть в дом. Все эти годы мы не позволяли им сделать это.

— Да, но…

Зеффер покачал головой, словно хотел сказать: «Не перебивай, у меня мало времени».

— Тебе придется впустить их.

— Но они чего-то боятся, — возразила Тэмми. — Они не могут войти.

— Да. Порог их отпугивает. Помнишь, я рассказывал, как ездил в Румынию?

— Конечно.

— Я отыскал там одного монаха из братства. Друга отца Сандру. И он научил меня, как охранить дом от вторжения мертвецов. Теперь тебе придется разрушить то, что я устроил. И они войдут. Поверь, войдут сразу.

— Как это сделать? — спросила Тэмми.

Подвергать слова Зеффера сомнению не имело смысла; на споры у них не было времени, к тому же в его едва слышном голосе звучала неколебимая уверенность.

— Возьми на кухне нож, — продолжал Зеффер. — Крепкий острый нож, не такой, что сломается в руках. А потом отправляйся к задней двери и расковыряй ножом порог.

— Порог?

— Да, деревянную перекладину, через которую переступаешь, когда входишь в дверь. Внутри ты найдешь пять икон. Это древние румынские символы.

— И все, что мне надо сделать, — вытащить их оттуда?

— Да. Как только мертвые почувствуют, что на пороге их ничто больше не держит, они войдут. Они долго, очень долго ждали этого часа. Мертвецы — терпеливый народ. — При этих словах губы Зеффера тронула едва заметная улыбка. Несомненно, сознание того, что призраки вскоре окажутся в доме, скрашивало его последние минуты. — Ты ведь сделаешь это для меня, правда Тэмми?

— Конечно сделаю. Раз вы этого хотите.

— Это будет справедливо. По отношению к ним. К мертвым.

— Я сделаю все, как вы сказали. Обязательно сделаю.

— Достаточно открыть только одну дверь. Им этого хватит. Лучше всего заднюю, потому что порог там сильно подгнил. И будет нетрудно…

Зеффер замолчал и закусил губу. Смертельная рана делала свое дело. Меж пальцев умирающего выступила свежая кровь.

— Я все поняла. Ничего больше не говорите. Лежите спокойно, — всполошилась Тэмми. — А я пойду и позову кого-нибудь на помощь.

— Нет, — отрезал Зеффер.

— Но вам необходима помощь.

— Нет, — повторил Зеффер и из последних сил затряс головой. — Сделай то, что я сказал.

— Вы уверены?

— Да. Сейчас это самое важное.

— Хорошо, я непременно…

Она собиралась вновь заверить умирающего, что выполнит его просьбу, как вдруг поняла: Зеффер уже не дышит. Глаза его были по-прежнему открыты и даже сохранили живой блеск — но то был обман. Долгая и тяжкая жизнь Виллема Зеффера завершилась.

Этажом выше Джерри увидел, как дверь хозяйской опочивальни открылась и оттуда появился Тодд.

— Привет, Джерри, — сказал он, направляясь вниз по лестнице. — Я вижу, тебе досталось. Откуда эти ссадины?

— Упал во время землетрясения.

— Нам надо выйти из дома и отыскать Максин.

— Да?

— Боюсь, она заблудилась в саду. А Сойер погиб. Если мы не отыщем ее, кто-нибудь…

— Я слышал крики, — равнодушно сообщил Джерри. У него был скучающий вид зрителя, утратившего всякий интерес к чрезмерно затянувшемуся спектаклю.

— В доме есть кто-нибудь еще? — спросил Тодд.

— Эппштадт. Он пошел вниз вместе с одним парнем, официантом, который…

— Видел я этого парня. Это что, новая пассия Максин?

— Нет. Всего лишь официант, который работал на вечеринке, — пожал плечами Джерри.

Тодд заглянул вниз, в лестничный пролет. У подножия лестницы лежал человек, и какая-то женщина, склонившись над ним, гладила его по щеке. Потом она с величайшей осторожностью закрыла ему глаза. Судя по всему, лежащий был мертв. После чего женщина подняла голову и посмотрела наверх.

— Привет, Тодд.

— Привет, Тэмми.

— Я думала, ты утонул.

— Мне жаль тебя разочаровывать, но, как видишь, это не так.

Тодд принялся спускаться вниз по лестнице. Тэмми, отвернувшись от него, грустно глядела на покойника.

— Ты видела Эппштадта? — спросил Тодд, оказавшись рядом с ней.

— Кто это? Тот сукин сын, который твердит всем и каждому, что он самый главный на студии «Парамаунт»?

— Да, именно тот сукин сын. Шишка на ровном месте.

— Его-то я видела.

Тэмми вновь встретилась взглядом с Пикеттом. Глаза ее застилали слезы, но женщина сдерживалась, не желая расплакаться при нем. После того, что произошло на берегу. После того, как она убедилась: ему плевать на нее. Плевать на нее и ее чувства. Нет, теперь ей вовсе не хотелось, чтобы Тодд видел, как она слаба и уязвима.

— А куда он пошел — я имею в виду эту скотину Эппштадта? — спросил Тодд, словно у того, кто оказался возле заветной двери, был какой-то выбор.

Тэмми кивнула в сторону двери, ведущей в Страну дьявола.

— Думаю, туда. Правда, я сама этого не видела. Мне сказал Джерри.

— Давно он вошел?

— Не знаю, — пожала плечами Тэмми. — И, говоря откровенно, сейчас мне не до него.

Тодд положил руку ей на плечо.

— Прости меня. У меня сейчас тяжелый период. Я совсем запутался. И я никогда не умел выражать свои чувства.

— Ты хочешь сказать, что виноват передо мной?

— Да, — скорее выдохнул, чем произнес Тодд. Тэмми слегка дернула плечом, словно желая стряхнуть его руку, которую он незамедлительно убрал. Ей многое хотелось сказать ему, но сейчас было неподходящее время. И неподходящее место.

Тодд понял ее без слов. Тэмми не понадобилось оборачиваться, чтобы увидеть, как он уходит. Она слышала удалявшиеся по коридору шаги. Лишь через несколько секунд она подняла голову. Пикетт был уже в дверях.

Внезапно Тэмми разрыдалась; слезы, которые она так долго сдерживала, хлынули ручьями. В душе ее царило полное смятение: она одновременно радовалась, что Тодд остался жив, и досадовала, что он, после всего пережитого, не нашел для нее подходящих слов. Неужели он не понимает, какую боль ей причинил?

— Возьмите, — раздался за плечом Тэмми голос Джерри Брамса. Он протягивал ей безупречно чистый носовой платок; в данный момент этот жест, полный старомодной любезности, оказался весьма уместен.

— Могу я узнать, кто стал причиной ваших слез?

Тэмми, не отвечая, вытерла глаза.

— Если Тодд, то он не стоит переживаний, — невозмутимо продолжал Джерри. — Уверяю вас, он способен вытерпеть и позабыть любую передрягу. И всех нас позабыть тоже. Я хорошо знаю эту породу людей.